Мудрый Юрист

Астрент в российском праве

4 апреля 2014 г. Пленум ВАС РФ принял Постановление "О некоторых вопросах присуждения взыскателю денежных средств за неисполнение судебного акта", предусматривающее применение в России аналога французского института astreinte, или штрафа за неисполнение судебного решения в пользу взыскателя.

Мы попросили экспертов оценить целесообразность и перспективы внедрения этого нового механизма в отечественную правовую систему.

Комментарий эксперта. Артур Парфенчиков, директор Федеральной службы судебных приставов - главный судебный пристав РФ.

Так, в соответствии с положениями ст. 105 Федерального закона от 02.10.2007 N 229-ФЗ "Об исполнительном производстве" судебный пристав-исполнитель в случае неисполнения должником требований неимущественного характера, содержащихся в исполнительном документе, в срок, установленный для добровольного исполнения, принимает решение о взыскании с должника исполнительского сбора. А в случае неисполнения во вновь установленный срок - принимает меры для назначения должнику административного наказания в виде штрафа в размере до 2500 руб. для граждан, до 20 тыс. руб. - для должностных и до 70 тыс. руб. - для юридических лиц.

Вместе с тем механизм защиты гражданских прав и интересов взыскателя в части устранения неблагоприятных последствий, связанных с ожиданием исполнения судебных решений, в настоящее время отсутствует.

В связи с этим мне кажется целесообразным введение в России астрента - института компенсаций за неисполнение решения суда неимущественного характера, взыскиваемых непосредственно в пользу взыскателя без освобождения должника от исполнения основного обязательства по исполнительному документу.

Кроме того, исполнение судебных решений об обязании должника совершить определенные действия или отказаться от совершения их в пользу взыскателя может быть эффективным при условии, что добровольное исполнение для должника является более выгодным, чем принудительное.

Поэтому полагаю, что применение астрента может стать дополнительным стимулом для должников исполнить добровольно и в возможно короткий срок обязанности, возложенные на них судебным актом.

Однако сейчас трудно оценить перспективы его развития в России, поскольку они зависят от ряда факторов, в том числе и от того, как и в каком размере он будет применяться. Но нельзя исключать, что введение такого штрафа увеличит количество судебных актов, исполненных должниками добровольно.

Комментарий эксперта. Владимир Ярков, заведующий кафедрой гражданского процесса УрГЮА, доктор юридических наук, профессор.

Это - ограничение выезда за рубеж и возможностей передвижения, ограничение получения и использования специальных прав и лицензий, водительских прав, ограничение на использование кредитных карт, на возможность создания юридических лиц, декларирование должником его имущественных активов, гражданский арест должника за неисполнение судебного акта, а также установление постоянно возрастающего штрафа (астрента - l'astreinte) за каждый определенный период неисполнения судебного акта и т.д.

Первая попытка введения астрента в нашей стране была предпринята в 2007 г. в проекте Исполнительного кодекса РФ, подготовленного в рамках государственного контракта на выполнение научно-исследовательских работ для Министерства юстиции РФ. В частности, ст. ст. 101 и 102 проекта предусматривали введение такой меры стимулирования, как постоянно возрастающий штраф <1>. В проекте кодекса довольно подробно были раскрыты санкции за неисполнение исполнительного документа, а также процедуры принудительного исполнения в рамках производств по неимущественному исполнению.

<1> Исполнительный кодекс Российской Федерации. Проект / Под ред. В.М. Шерстюка и В.В. Яркова. М., 2008. С. 63 - 65, 80.

Главная цель мер стимулирования и косвенного воздействия на должника такого рода - это экономия "юридической энергии" органов принудительного исполнения и создание побудительных мотивов к исполнению исполнительных документов должниками вне зависимости от применения мер принудительного исполнения. Полагаю, что введение по инициативе ВАС РФ в судебной практике, а затем и в законодательстве института астрента, названного присуждением денежных средств на случай неисполнения судебного акта, может быть полезным и интересным для развития российского процессуального и исполнительного законодательства.

С точки зрения правовой природы астрент является интересным способом стимулирования должника к исполнению своих обязанностей, существующим во Франции (и ряде других стран) и возникшим из судебной практики XIX в. Он представляет собой обязанность должника выплачивать, помимо суммы основного долга, пени, размер которых будет возрастать каждый день до момента полного исполнения возложенных на должника обязанностей (последовательно возрастающие пени). Астрент может быть установлен судьей как за неисполнение судебного акта (в основном обязывающего совершить определенные действия либо воздержаться от них), так и для побуждения представить либо возвратить доказательство в рамках гражданского процесса.

В первую очередь можно отметить определенное сходство между астрентом и другими институтами российского гражданского, процессуального и исполнительного законодательства. В частности, несколько похожи астрент и взыскание процентов по ст. 395 ГК РФ. Однако в отличие от взыскания процентов решение суда о применении астрента может быть отменено самим вынесшим его судом. Впрочем, такой подход не будет совершенно новым для российского законодательства. В частности, определение об обеспечении иска может быть отменено судом, рассматривающим дело, в том числе и издавшим такое определение (ч. 1 ст. 97 АПК РФ). Кроме того, астрент, в отличие от процентов, может присуждаться в форме нарастающих пеней и устанавливается за неисполнение решения, а не за неисполнение основного обязательства. Расчет процентов может быть произведен как в решении, так и на стадии исполнения судебного акта.

При ретроспективном анализе можно увидеть в советском и российском гражданском процессуальном и исполнительном праве положения, схожие с астрентом, в частности ст. 406 ГПК РСФСР 1964 г. и ст. 85 Федерального закона "Об исполнительном производстве" 1997 г. При этом по ГПК РСФСР штрафы за неисполнение исполнительных документов назначались судом, а по Закону об исполнительном производстве - самим судебным приставом-исполнителем. Однако в них отсутствовал автоматизм исчисления, поскольку каждый раз при констатации очередного неисполнения необходимо было вновь проходить процедуру назначения соответствующей санкции. В рамках действующего законодательства штрафы по ст. 17.15 КоАП и ст. 332 АПК РФ могут налагаться неоднократно, но при повторном и последующем неисполнении необходимо вновь возбуждать процедуру административного или судебного производства.

Поэтому обозначим основные вопросы взыскания денежных сумм за неисполнение судебного акта, которые могли бы быть разрешены в дальнейшем при совершенствовании данного института. При ответе на вопрос, по чьей инициативе будет назначаться астрент - суда и/или взыскателя, ВАС РФ выбрал инициативу соответствующей стороны исполнительного производства, в частности истца, который затем приобретает статус взыскателя. В исполнительном производстве полномочия по введению астрента лучше закрепить за соответствующим судом, в который вправе будут обратиться как взыскатель, так и судебный пристав-исполнитель.

Сфера применения астрента может быть достаточно широкой. Прежде всего речь может идти об исполнительном производстве, а также о стимулировании скорейшего выполнения возлагаемых на стороны и других участников процесса обязанностей, например по представлению доказательств.

Механизм и процедура установления астрента могут быть различными. Вопрос заключается в том, хотим ли мы получить в итоге достаточно сложную процедуру либо она может быть относительно упрощена для целей процессуальной эффективности. В сфере процессуальных отношений можно рекомендовать отнести применение (установление, изменение или отмену) астрента к компетенции единоличного судьи, независимо от того, коллегиально либо единолично рассматривалось дело.

На достаточно дискуссионный вопрос, в чью пользу будет взыскиваться астрент - бюджета или стороны, можно ответить по-разному. Лучшим вариантом было бы взыскание в пользу кредитора или иного заинтересованного лица полностью либо в части. К примеру, в ч. 6 ст. 101 проекта Исполнительного кодекса РФ предлагалось, чтобы суммы постоянно возрастающего штрафа, взысканные с должника, распределялись в равных размерах между взыскателем и федеральным бюджетом РФ <2>. В этом плане заслуживает поддержки подход ВАС РФ, согласно которому взыскание денежных средств, взыскиваемых на случай неисполнения судебного акта, осуществляется в пользу истца-взыскателя.

<2> Там же. С. 64.

Подобное решение соответствует опыту Франции, в которой астрент взыскивается целиком в пользу взыскателя, поскольку по французскому правопониманию государство не должно быть заинтересовано в получении прибыли от законных действий взыскателя и судебного исполнителя, хотя астрент и рассматривается как санкция за неуважение к суду <3>. Такой подход также соответствует Принципам международных коммерческих договоров (Принципы УНИДРУА) 1994 г., ст. 7.2.4 которых гласит, что если суд обязывает сторону произвести исполнение, то он может также предписать ей уплатить штраф, если она не исполнит его решение. Штраф должен быть уплачен потерпевшей стороне, если только императивные нормы права страны, где находится суд, не устанавливают иного. Уплата штрафа потерпевшей стороне не исключает каких-либо требований об убытках.

<3> См.: Кузнецов Е.Н. Исполнительное производство Франции. М., 2005. С. 144.

Какой может быть связь астрента с убытками и гражданско-правовыми штрафами? Полагаем, что убытки могли бы взыскиваться не независимо от астрента, а в части, не погашенной его суммами.

Следует также согласиться с тем, что по данному Постановлению Пленума ВАС РФ сроки взыскания астрента и его окончательный размер при прекращении взыскания определяются судом, его установившим. Вопросы правового регулирования астрента могут быть в дальнейшем урегулированы в соответствующих процессуальных кодексах, а также Законе об исполнительном производстве. Назвать эту стимулирующую санкцию можно по-разному. Буквальное использование французского термина вряд ли будет правильным, но можно обратиться к сложившейся терминологии, например "постоянно возрастающий" <4> или "индексируемый штраф". Таким образом, мне кажется перспективным развитие данного института, который позволит увеличить разнообразие средств воздействия на должников в исполнительном производстве.

<4> См.: ст. ст. 101 и 102 проекта Исполнительного кодекса РФ // Там же. С. 63 - 65.

Комментарий эксперта. Александр Боннер, профессор кафедры гражданского процесса Московского государственного юридического университета им. О.Е. Кутафина (МГЮА), доктор юридических наук, заслуженный деятель науки РФ.

В связи с этим не должна вызывать сомнений возможность применения в соответствующих случаях ст. 6 этой Конвенции в ее интерпретации ЕСПЧ. И разъяснение на этот счет, содержащееся в только что принятом Постановлении, следует признать весьма полезным и правильным. Следует также учесть, что оно базируется на одном из основных начал российского гражданского права: в соответствии с п. 4 ст. 1 ГК РФ никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения.

Разумеется, российскому юристу, воспитанному на нормативистской теории права, не вполне удобно и привычно применять нормативные положения, содержащиеся, скажем, не в Кодексе или ином законе, а в ряде постановлений Европейского суда. Тем не менее, как в настоящем случае, это вполне легитимный способ разрешения важной и сложной юридической, а порой и социальной проблемы. Думается, что со временем соответствующие правила будут зафиксированы и в букве российского законодательства.

Комментарий эксперта. Михаил Церковников, советник управления частного права ВАС РФ.

Институт astreinte появился во французском праве как результат проявления власти судьи, который ex officio должен не только рассмотреть спор, но и обеспечить исполнение своего решения. Получается, что аналогичный французской astreinte механизм сейчас возник и в российской судебной практике, получив оформление в Постановлении. Этот факт нельзя не приветствовать, поскольку положение дел с исполнением судебных решений в нашей стране далеко от совершенного. При этом нужно отметить, что разъяснение, содержащееся в Постановлении, основано на законодательстве об исполнительном производстве, которое не устанавливает закрытого перечня мер для обеспечения исполнения судебных актов.

Важно, что речь идет о взвешенном подходе, согласно которому суд впоследствии будет вправе снизить размер штрафа при наличии соответствующих оснований (некий аналог французской предварительной и окончательной astreinte .

Учитывая, что значение этого разъяснения очевидно почти для любого юриста в нашей стране, хочется верить, что оно будет массово воспринято практикой, а вновь созданный Верховный Суд РФ не откажется от него.

Комментарий эксперта. Мария Ерохова, советник управления частного права ВАС РФ.

Необходима ли такая опция? Время покажет. Судя по историческому опыту, экономические стимулы, как правило, срабатывают эффективнее, чем физическое насилие.

Возможно ли было ввести судебный штраф в пользу кредитора без изменения законодательства? В некоторых европейских странах, например Франции, именно суд, быстрее и острее реагируя на окружающую действительность, вводил этот институт. По большому счету судебный штраф в пользу кредитора (именуемого в Принципах УНИДРУА потерпевшим) ничему в действующем российском законодательстве не противоречит.

Судьба этого разъяснения ВАС РФ такая же, видимо, как и всех остальных высказываний высшей судебной инстанции. Новому Верховному Суду РФ предстоит решить этот вопрос.

Важно было сделать первый шаг в создании экономических стимулов исполнения судебных решений - шаг, о котором бы заговорили в юридическом сообществе; шаг, дающий понимание, что за неисполнение судебного акта должник может быть оштрафован в пользу кредитора.

Комментарий эксперта. Вадим Белов, профессор кафедры коммерческого права и основ правоведения юридического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова, доктор юридических наук.

Законно ли его применение? Нет. Института частного штрафа ни один наш закон не знает. Нельзя ли свести его к какому-то известному? Можно попытаться - порассуждать на тему о том, что это вовсе и не штраф, а, скажем, сумма заранее определенных убытков или какой-нибудь способ обеспечения исполнения обязательства и т.д. Но это все будет так притянуто за уши, что уши (те самые, за которые притянуто) могут просто оторваться. В Постановлении прямо сказано, что штраф назначается в решении по неимущественному спору, однако его сумма должна быть такой, чтобы исполнение решения стало бы для ответчика более выгодным, чем его уплата. По сути, написано следующее: сумма штрафа должна "съедать" все выгоды от неисполнения решения, т.е. превышать сумму возможных выгод (убытков) от неисполнения. Стало быть, перед нами точно не убытки. Обязанность исполнения судебного акта не составляет содержания обязательства, стало быть, предметом обеспечения по главе 23 ГК РФ быть не может. В частности, к ней не применяются ни правила о свободе выбора обеспечения, ни о неустойке, ни о чем. Вообще нелишне вспомнить, что меры, обеспечивающие исполнение обязательства, устанавливаются либо соглашением сторон, либо законом, но уж никак не судом. Так что к обеспечительным мерам по АПК или ГПК РФ этот штраф тоже не привяжешь.

Сухой остаток: оснований для взыскания такого штрафа в законе нет; суд же, если я ничего не путаю, обязан подчиняться только закону. Пункт 4 ст. 1 ГК РФ, на который Суд сослался, не имеет к вопросу просто никакого отношения - очевидно, что ссылка эта носит дежурный характер и сделана просто потому, что совсем уж ни на что не ссылаться просто неудобно. Значит, до тех пор, пока института частного штрафа нет в законе, применение его будет незаконным, если только иное не будет предусмотрено соглашением сторон (договором). Заключат они такое соглашение в процессе или после процесса - пожалуйста, применяйте; не заключат - не о чем и говорить.

Комментарий эксперта. Сергей Халатов, управляющий профессиональным товариществом XALATOV.ORG, доцент кафедры гражданского процесса УрГЮА, кандидат юридических наук.

Введение дополнительных механизмов, призванных способствовать повышению исполняемости судебных актов арбитражных судов, создаст дополнительные возможности для эффективной защиты своих прав тяжущимися. В этом смысле я приветствую принятое Постановление. Будет ли востребован данный механизм - покажет время, но мне представляется, что наиболее активные юристы просто обязаны использовать этот инструмент.

К сожалению, обоснования насущной необходимости появления такого механизма, как всегда, приведено не было. Инициаторами и судом не был проведен даже минимальный анализ правового регулирования ответственности за неисполнение судебных актов, а также практики его применения. В таких условиях говорить о строгом расчете, научном прогнозе и экономии регулятивных средств, конечно же, не приходится. Будем полагаться на чутье разработчиков и Пленума, случайность и активность представителей сторон.

В России сейчас сложилась интересная и странная ситуация, когда в результате правонарушения в виде неисполнения судебного акта лицо может быть привлечено к судебному штрафу, административной (а иногда и уголовной) ответственности, с него могут быть взысканы исполнительский сбор, проценты в виде индексации, возмещение убытков, а теперь еще это лицо может стать обязанным совершить астрентоподобный платеж. При этом статистика наложения судебных штрафов, привлечения к административной и уголовной ответственности, взыскания индексации, возмещения убытков, вызванных неисполнением судебного акта, показывает, что существующие правовые возможности не используются. Нехорошим знаком для перспектив нового механизма является огромное число судебных актов, не исполняющихся самим государством. Либо суды будут вынуждены предоставлять публично-правовым образованиям негласный иммунитет, противоречащий самим основам права, либо новый механизм может пасть жертвой интересов казны.

Комментарий эксперта. Дмитрий Литвинский, адвокат (Париж), кандидат юридических наук, доктор права (Университет Париж II).

Уточню, что во Франции использование астрента выходит за рамки собственно исполнения и может использоваться в том числе как общая форма побуждения в рамках процесса, например при истребовании от стороны документов при подготовке дела к разбирательству. Но многообразие специализированных судей создает и массу юридических проблем - от решения вопроса о компетенции до возможности применения астрента в конкретной узкой сфере. Есть свои нюансы и в зависимости от формы используемого астрента - компенсационного в интересах взыскателя или исключительно побудительного к исполнению.

При переносе астрента на российскую почву проблема, мне кажется, будет носить в большей степени концептуальный, если не философский характер. Можно ли конвертировать в денежную форму требование, по самой своей природе не имеющее денежного эквивалента? Покажется ли одинаково справедливой цена в условные 50 евро за день просрочки жильцу с семьей, которому предписано покинуть квартиру, и ее владельцу?

Вряд ли даже самый продуманный текст сможет предусмотреть то многообразие ситуаций, которые способны возникнуть на практике. Не станет ли астрент в условиях отечественного менталитета и возможностей для "взаимопонимания" между судом и представителями сторон той ценой, которую должник будет готов выплачивать в официально приемлемой форме за максимально возможное поддержание судебного решения в состоянии неисполнения?

Комментарий эксперта. Михаил Гальперин, доцент кафедры судебной власти и организации правосудия факультета права НИУ ВШЭ, кандидат юридических наук, LL.M.

Необходимо четко понять, какие задачи она решает. Если повышение уровня реального исполнения судебных решений, то наше законодательство уже декларирует разнообразные имущественные последствия для недобросовестного должника - и недавно повышенный исполнительский сбор, и административные штрафы, и взыскание расходов в исполнительном производстве, которые все равно не побуждают недобросовестных должников исполнять решения. Есть большие сомнения в том, что новый штраф заставит должника, уже уклоняющегося от взыскания, исполнять свои обязательства, а не превратится в безнадежный долг, безуспешно взыскиваемый приставом дополнительно к основному исполнительному производству.

Если речь идет о необходимости предоставления кредитору возможности взыскивать с должника убытки, вызванные длительным неисполнением судебного решения (этому вопросу посвящены п. п. 1 и 2 Постановления), то никакие новые правовые конструкции не нужны, просто необходимо прямо обозначить такое право взыскателя, которое вытекает из норм о гражданско-правовой ответственности, как правильно заметил ВАС РФ в п. 1. Если есть проблемы с нормами о гражданско-правовой ответственности за неисполнение неденежных обязательств, нужно менять ГК РФ. Для решения проблемы уклонения от исполнения неденежных обязательств, как мне кажется, важнее предусмотреть возможность установления факультативного денежного способа исполнения неденежному основному. Пора уже поставить вопрос о хотя бы частичном отказе гражданского права от принципа приоритета исполнения обязательства в натуре. Безусловно, и для взыскателя, и для государства в лице органов принудительного исполнения намного легче получить с должника деньги, чем заставить его, даже под угрозой штрафа, совершить действие, которое он не желает совершать. В этом смысле интересен английский опыт в противовес использованному ВАС РФ французскому.

Комментарий эксперта. Роман Зайцев, партнер международной юридической фирмы Dentons, кандидат юридических наук.

Иным показательным примером состояния регулирования, направленного на обеспечение обязательности требований суда, могут выступить положения главы 11 АПК РФ о судебных штрафах. Сложно говорить об обеспечении уважения к суду в ситуации, когда максимальный размер налагаемого судом на граждан штрафа, например за отказ представить истребуемое судом доказательство, составляет 2500 руб. Это меньше, чем за нарушение правил парковки в г. Москве. Как видно, соответствующие положения закона попросту устарели.

Таким образом, стремление предоставить взыскателям дополнительные гарантии защиты и восстановления их прав заслуживает всецелой поддержки, однако избранная методика, когда по существу законодательные новеллы облекаются в форму разъяснений по вопросам применения положений закона, вызывает вопросы. С точки зрения российского права ответственность и санкции любого рода должны иметь под собой четкие законодательные основания и наличие их применительно к компенсации за ожидание истцом исполнения неденежного судебного акта является крайне спорным.

Наверное, не будет преувеличением сказать, что в данном случае ВАС РФ, отчасти подменяя законодателя, посредством выпуска руководящих разъяснений фактически осуществляет правотворческую деятельность. При этом, хотя само по себе предложенное регулирование с точки зрения развития права и защиты интересов взыскателей нельзя не признать полезным, заставляет задуматься форма его воплощения. Также несколько странным выглядит и момент существенной интенсификации соответствующей деятельности, направленной на развитие практики, поскольку вопрос поддержки инновационных разъяснений формируемым Верховным Судом после ликвидации ВАС РФ остается открытым.

Комментарий эксперта. Юлий Тай, управляющий партнер адвокатского бюро "Бартолиус", кандидат юридических наук.

Очевидно, что вводить целый комплекс мер надо прежде всего на законодательном уровне, но поскольку скорость законодательной деятельности не является равномерной (одни судьбоносные законы принимаются в течение считанных дней, другие не принимаются десятилетиями), то ВАС РФ вполне обоснованно решил предпринять меры, которые находятся в его компетенции, для решения названной проблемы. Также хочется отметить, что во Франции, в которой и появился впервые астрент, он тоже возник в результате судебной активности, а не по воле законодателя. Мной лично идея введения астрента уже давно поддерживалась и в меру моих скромных возможностей популяризировалась. Недобросовестные должники - ответчики, которые проявляют крайнюю форму правового нигилизма и неуважения к судебным актам, должны поплатиться рублем и быть понуждены к уважению закона. Я не считаю, что текст Постановления является оптимальным (некоторые положения вызывают у меня несогласие), но я рад, что после широких публичных обсуждений оно было принято Пленумом ВАС РФ.

К сожалению, очень трудно прогнозировать перспективы развития данного института по двум причинам: во-первых, как мы уже много раз убеждались, что французу хорошо, русскому - нет; во-вторых, в связи с упразднением ВАС РФ, а также следующей за этим глобальной гражданско-процессуальной реформой трудно сказать, как этот новый для российского права правовой институт будет развиваться и будут ли вообще суды его применять. В одном я уверен: ВАС РФ сделал все, что можно, дальнейшее развитие и применение судебного штрафа за неисполнение решения суда во многом зависит от активности представителей, т.е. нас с вами. Если мы будем его развивать путем постоянных обращений в суд для его взыскания с недобросовестных должников, то у него появятся перспективы; если не будем или сникнем после нескольких неудачных попыток - сами его погубим. Под лежачий камень вода не течет. Разумеется, важное значение будет иметь позиция рядовых судей, но все-таки именно в круг наших профессиональных обязанностей входит убеждение судейского корпуса в необходимости применения и постоянного использования этого института.

Комментарий эксперта. Григорий Чернышов, партнер, руководитель практики разрешения споров московского офиса юридической фирмы "Уайт энд Кейс".

Сейчас есть институт исполнительского сбора, который принципиально призван выполнять ту же самую функцию, что и рассматриваемый штраф, - побуждение должника к исполнению требований исполнительного документа. Только этот сбор идет в пользу государства. Почему не установить аналогичный сбор, но идущий в пользу частного лица? Частное лицо - взыскатель несет потери от неисполнения судебного акта подобно тому, как страдает государственная функция по его исполнению. Если последняя получает компенсацию, то почему не ввести такую же компенсацию в пользу частного лица?

Вообще я являюсь принципиальным сторонником частноправовых средств принуждения, которые одновременно содействуют выполнению публичной функции. Не секрет, что к работе службы судебных приставов имеется огромное количество вопросов, связанных с крайней неэффективностью ее работы. Если на помощь приставам придет частный субъект, который, будучи материально заинтересованным, будет побуждать должника к исполнению требований исполнительного документа, от этого одновременно выиграет как сам этот частный субъект, так и законность и правопорядок в целом. Это нужно только приветствовать.

Другое дело, что введение штрафа за неисполнение судебного акта не должно быть чрезмерно обременительным для должника. Применение такой меры вместе с другими не должно приводить к прекращению деятельности должника, поскольку в таком случае исполнимость судебных актов как несомненная социальная ценность может войти в противоречие с целым рядом не менее важных социальных ценностей.

В частности, нужно подумать о том, как частный штраф будет соотноситься с исполнительским сбором, который тоже может составлять значительные суммы.

Возможно, в Постановлении найден приемлемый компромисс: штраф возможен только по неденежным требованиям, когда и исполнительский сбор не будет чрезмерным, и возможности судебного пристава по фактическому исполнению судебного акта часто ограничены, особенно если речь идет об исполнении судебного акта о совершении действий неимущественного характера.

Несмотря на все положительные аспекты частного штрафа, возможность ввести этот штраф Постановлением кажется крайне сомнительной. На первый взгляд представляется, что Пленум здесь вышел за пределы своих полномочий и подменил законодателя. Ссылка на ст. 324 АПК РФ выглядит скорее как отписка, поскольку штраф явно не имеет ничего общего с отсрочкой/рассрочкой или изменением способа или порядка исполнения судебного акта.

Также вызывает тревогу ничем не ограниченное усмотрение суда по вопросу об определении размера такого штрафа. Учитывая, что минимальная и максимальная границы суммы этого штрафа отсутствуют, суду, по сути дела, придется выполнить функцию законодателя. Думаю, что велики шансы оспаривания данного нововведения в Конституционном Суде РФ по мотиву в том числе нарушения принципа разделения властей.

Комментарий эксперта. Олег Бородин, заместитель директора ООО "Правовое агентство "Кентавр".

Это все актуально для должников, с которых действительно можно что-то взыскать и которые не могут себе позволить нести дополнительные расходы. Для фирм-однодневок или иных недобросовестных участников рынка эти дополнительные неблагоприятные последствия не будут иметь существенного значения.

Если не учитывать объединение судов, можно смело предположить, что первое время немало копий будет сломано из-за оценочных понятий, а размеры штрафов станут очередным основанием для обжалования судебного акта.

Комментарий эксперта. Вадим Петрищев, эксперт компании "КонсультантПлюс".

Астрент в случае действительного его использования на практике способен изменить эту ситуацию в лучшую сторону. Конечно же, пройдет волна споров о соразмерности денежных присуждений, но она будет носить временный характер.

В свете судебной реформы перспективы данного института неочевидны, однако полагаю, что и новый Верховный Суд РФ будет заинтересован в исполнимости решений российских судов.

Комментарий эксперта. Роман Тараданов, директор ООО "Комплексная консалтинговая компания".

Однако этот институт может быть полезен для некоторых категорий истцов как своего рода необязательственная неустойка. Например, если поставщик отказывается поставлять товар покупателю, последний может требовать выплаты неустойки. Когда подрядчик допускает просрочку реализации проекта, заказчик может взыскать неустойку. Но если, например, судебным решением вещь истребована из чужого незаконного владения, законный собственник никакой неустойки взыскать не может, хотя по своей экономической природе предполагаемое отношение по передаче вещи от одного лица другому лицу во всех случаях одно и то же. Более того, собственник заслуживает даже большей защиты, поскольку истребуемое имущество почти всегда выбывает из его владения против его воли. Едва ли подобную ситуацию можно признать нормальной.

Поэтому я склонен рассматривать введение института астрента сугубо как один из механизмов устранения дисбаланса в степени защищенности между участниками договорных и внедоговорных отношений.

Комментарий эксперта. Антон Лашин, юрист.

С точки зрения теории тоже не все так однозначно. Правовая природа данного штрафа настолько неочевидна, что надеяться на появление в научных исследованиях устойчивых мнений в ближайшее время не следует. На мой взгляд, на практике это приведет к тому, что Постановление будет применяться судьями неединообразно. При этом корректировать судебную практику по данному вопросу придется уже Верховному Суду РФ.

В целом, полагаю, создание российского аналога французского астрента - это сложный и многогранный вопрос, который требует серьезной проработки. Принятие же данного Постановления ВАС РФ в столь короткие сроки без детальной его проработки мне кажется поспешным.