Специальный аппарат обхсс (убхсс) в борьбе с экономическими преступлениями в СССР в послевоенный период (вторая половина 1940-х - начало 1950-х гг.)

Твердюкова Елена Дмитриевна, доцент кафедры новейшей истории России исторического факультета Санкт-Петербургского государственного университета, доктор исторических наук.

Статья посвящена вопросам создания и использования сети агентов и осведомителей Отделами по борьбе с хищениями социалистической собственности и спекуляцией в СССР по окончании Великой Отечественной войны. Автор показывает, что даже с помощью разветвленной секретной агентуры не удалось обеспечить ликвидацию послевоенной экономической преступности.

Ключевые слова: СССР, послевоенный период, ОБХСС, агентура, экономические преступления.

Special subdivision of the Department for Fighting Stealing of Socialist property in the struggle against economic crimes during the war and afterwards (the second half of 1940-s - beginning of the 1950-s)

E.D. Tverdyukova

The article is devoted to using of agents and informants by Departments of the fight with thefts of socialist property and speculation in the USSR after the Great Patriotic War. The author shows that the increase in the number of agents has not led to the destruction of the post-war economic crime.

Key words: USSR, postwar period, OBKHSS, agents, economic crime.

Ключевую роль в расследовании экономических преступлений во всех звеньях народного хозяйства СССР играли аппараты Отделов по борьбе с хищениями социалистической собственности и спекуляцией (ОБХСС), созданные в составе рабоче-крестьянской милиции в 1937 г.

За годы войны сократилось производство важнейших видов продукции пищевой и легкой промышленности: хлеба - в 2, мяса - в 2,2, сахара - в 4,6 раза; обуви - в 3,3, тканей - в 2,2 раза <1>. Ухудшились материальные условия жизни населения: заработная плата, средний размер которой в 1945 г. в среднем по народному хозяйству составлял 442 руб. <2>, не обеспечивала прожиточного минимума, с учетом того что вследствие дефицита люди вынуждены были совершать покупки по "вольным" ценам.

В условиях расцвета теневой экономики сотрудники ОБХСС были вынуждены активизировать агентурно-оперативную работу. Сеть специального аппарата (резиденты, агенты, осведомители) значительно поредела в ходе войны в связи с массовым отъездом населения в эвакуацию, мобилизацией в армию и на трудовые работы и фактически создавалась вновь, во многом за счет женщин. На 1 января 1945 г. численность секретных сотрудников составляла 234004 чел., однако нередко членство их оказывалось лишь номинальным, в ходе проверок выяснялось, что бездействовали до 60% агентов <3>.

К 1 января 1946 г., по данным начальника ОБХСС ГУМ МВД СССР В.Я. Громилова, в агентурно-осведомительной сети состояло 9302 резидента, 14024 агента, 262882 осведомителя <4>. Большинство из них входили в среду работников госторговли, кооперации, а также в круг спекулянтов и валютчиков (см. таблицу). Агентурой была также охвачена практически вся сеть учреждений, ведавших выдачей карточек: на 1 января 1946 г. в 3137 карточных бюро всех уровней состояло 3278 агентов.

Источник: ГА РФ. Ф. 9415. Оп. 5. Д. 93, 95, 98, 100.

В агентурно-осведомительную сеть рекомендовалось вербовать перекупщиков, кустарей, сборщиков разового сбора на рынках, бывших торговцев и частных собственников. Имелась также маршрутная агентура для выявления и разработки иногородних преступных связей. "Козырем" при вербовке могли служить компрометирующие материалы. Так, в ходе разработки агентурной комбинации по выявлению хищений в артели "Промутиль" шофер Х. был задержан за нарушение правил дорожного движения, в беседе с ним работник ОБХСС добился откровенного рассказа о фактах жульничества работников артели и завербовал его <5>.

В течение 1946 г. удалось реализовать 8505 дел-формуляров, 26202 агентурных и 19020 учетных дел <6>. Прежде всего органы милиции пытались организовать борьбу с профессиональной спекуляцией. Для выявления преступных связей лиц, промышлявших перепродажами, агентура в этой среде (по данным на 1 января 1946 г.) была увеличена до 39161 человека, в т.ч. 649 резидентов, 3236 агентов и 35276 осведомителей. Число возбужденных по агентурным материалам дел выросло по сравнению с 1944 г. с 27 до 31% (от числа всех дел, законченных по ст. 107 УК РСФСР и соответствующим статьям УК республик) <7>. Всего в 1945 г. было завершено 24518 уголовных дел с привлечением к ответственности 33524 чел., у которых изъяли ценностей на сумму более 100 млн. руб. и 667 тонн продуктов. В 1947 г., по агентурным данным, отделы БХСС возбудили около половины всех дел по спекуляции, реализовав 6826 агентурных дел и дел-формуляров. Однако в основном дела возникали в отношении перекупщиков-одиночек, по первичным агентурным материалам и в результате задержаний на рынках.

Примером удачной агентурной разработки может служить операция в отношении членов спекулятивной группы (30 чел.), наладивших скупку в Москве и доставку в Харьков дефицитных промтоваров. За взятки им оказывали услуги продавцы московских магазинов и почтовые работники. Следствие доказало переправку более 1700 посылок с товарами на сумму свыше 2500000 руб. <8>. В разосланной по итогам операции ориентировке от 24 февраля 1953 г. оперсоставу вменялось в обязанность негласно выборочно проверять в почтовых отделениях документацию по денежным переводам и посылкам.

Другим важнейшим участком работы ОБХСС являлась борьба с хищениями социалистической собственности. Только за девять месяцев 1945 г. по системе Наркомата торговли СССР было выявлено хищений на сумму 76909 тыс. руб., по Центросоюзу - на 162749 тыс. руб. Вербовка в мелких магазинах, ларьках и палатках (всего свыше 172 тыс. торговых точек) не всегда оказывалась возможна. Тем не менее на 1 января 1946 г. агентура в предприятиях госторговли, потребкооперативах, карточных и контрольно-учетных бюро составила 43300 чел.; 29% из оконченных расследованием дел были возбуждены по агентурным данным <9>. В дальнейшем этот процент составлял около 35%. В их числе было и дело группы расхитителей в Красноярском филиале Новосибирской базы Главвино летом 1953 г., по которому к ответственности были привлечены 42 чел. Они создавали излишки вина за счет разбавления его и недолива в бутылки. По минимальным оценкам, участниками группы было расхищено вина на 2,5 млн. руб. Один из главных обвиняемых - директор магазина Долидзе - умер в Красноярской тюрьме, родственники перевезли его тело на специально зафрахтованном самолете в селение Генахлеби Грузинской ССР, уплатив 40 тыс. руб., не считая затрат на пышные похороны <10>. Всего по централизованному агентурному делу "Хапуги" и агентурным делам в ряде местных управлений милиции в системах Главвино, Узбеквино, Молдвино, Укрглаввино и др. было выявлено 16 организованных групп, участники которых нажили в результате жульнических операций более 12 млн. руб. <11>.

Особого внимания и охвата агентурой требовали Отделы рабочего снабжения (ОРСы). Только за девять месяцев 1946 г. в них было выявлено хищений на 99 млн. руб., особенно в ОРСах Министерств цветной металлургии (13898 тыс. руб.), лесной промышленности (13773 тыс.), черной металлургии (9043 тыс.). Хищения производились путем повторного отоваривания талонов, составления фиктивных актов на недостачи, преувеличенного списания продовольствия в предприятиях общественного питания, обмана потребителя. В 1946 г. по фактам хищений в ОРСах сотрудники Отделов БХСС завели 578 агентурных дел, 206 дел-формуляров и 712 учетных дел, большая часть их была реализована <12>.

В промкооперации и кооперации инвалидов (по РСФСР) за девять месяцев 1946 г. удалось выявить хищений соответственно на 27311 тыс. и 8771,7 тыс. руб. Под вывеской кооперативов нередко действовали частные предприятия. Работавшие в них под видом надомников кустари принимали частные заказы и занимались запрещенным промыслом. По этим объектам на 1 января 1946 г. насчитывалось 8736 агентов, и в дальнейшем их число поступательно росло. В 1948 г. в ходе кампании против частника МВД СССР своим распоряжением предложило органам милиции усилить агентурно-оперативную работу в промкооперации, по результатам которой было окончено расследованием 6905 дел, 2518 из них - по агентурным данным <13>.

В крупных городах широкий размах получила спекуляция валютой, бриллиантами, жемчугом и их контрабанда. В Красноярске, Якутске, Иркутске, Новосибирске преобладала спекуляция золотом россыпью или в слитках, добывавшихся старателями или похищенных с приисков. Перекупщики группировались обычно вокруг ювелирных магазинов, скупочных пунктов. За золотую монету царской чеканки 10-рублевого достоинства скупочный пункт Ювелирторга выплачивал 34 руб. 40 коп., а спекулянты летом 1953 г. предлагали от 250 до 300 руб. Незаконными валютными операциями занимались в основном бывшие маклеры, а также часовщики, граверы, зубные техники, имевшие доступ к драгоценностям. Среди них и рекомендовалось вербовать агентуру. Подчеркивалось при этом, что наибольший результат дает задержание с поличным при совершении нелегальных валютных операций. Но запрещалось производить задержание в государственных скупочных магазинах, чтобы не отпугивать граждан, сдававших ценности. В 1948 г. в отношении 226 человек было возбуждено 165 уголовных дел по незаконным операциям с валютными ценностями, 125 из них - по материалам агентуры. Особенно значительная работа проводилась в Москве, Риге, Одессе. В 1950 г. Управление БХСС передало дела 23 крупных валютчиков на рассмотрение Особого совещания при МГБ СССР. У них было изъято 765065 руб. наличных денег, 4545 руб. золотом в монетах царской чеканки, облигаций на 987375 руб. <14>.

На отделы БХСС возлагалась и борьба с фальшивомонетчиками. В 1946 г. было зарегистрировано 2797 случаев появления фальшивых дензнаков на общую сумму 197175 руб. (в то время как в 1945 г. - 244 случая на 20766 руб., а за все четыре года войны удалось выявить всего 15 организованных групп фальшивомонетчиков) <15>. В связи с участившимися случаями появления фальшивых банкнот (в основном сторублевого достоинства), немногочисленная агентурная сеть (составлявшая на 1 января 1948 г. всего 240 чел.), в течение года была увеличена до 1532 чел. <16>.

На протяжении 1944 - 1946 гг. постоянным агентурно-оперативным наблюдением обеспечивались организации, получавшие американские подарки. По неполным данным, за хищения (22423 предметов одежды и обуви и более чем на 2460000 руб. других ценностей) были привлечены к уголовной ответственности 587 чел. (заведующие областными, городскими, районными отделами социального и государственного обеспечения, их заместители и члены комиссий по приемке и распределению подарков) <17>.

В 1946 г. в целях укрепления аппаратов ОБХСС и усиления их роли в деле охраны социалистической собственности соответствующий Отдел в составе Главного управления милиции был реорганизован в Управление. Приказом МВД СССР от 23 сентября 1946 г. предлагалось ввести должности старших оперуполномоченных БХСС во всех горрайотделах и отделениях МВД и городских отделениях милиции. Но зачастую на работу принимались люди без необходимых навыков и опыта. Так, в Архангельском горотделе более половины сотрудников не могли самостоятельно вести агентурно-оперативную работу <18>. Тем не менее процент уголовных дел, возбужденных по линии БХСС, по агентурным данным, неуклонно рос: в 1946 г. он составил 25,8% (от общего числа оконченных), в 1947 г. - 26,2%, в 1948 г. - 34,2%, в 1949 г. - 40,9%, в 1950 г. - 44,5% <19>.

В ходе прошедших в мае - июне 1947 г. кустовых совещаний начальники отделов БХСС неоднократно подчеркивали, что значительное количество возбужденных следственных дел и привлеченных по ним фигурантов следует расценивать не как достижение, а как минус в работе, ведущий к росту расходов государства, вынужденного "за свой счет" кормить арестованных. Отмечались и негативные идеологические последствия подобной погони "за цифрами" в случае проникновения соответствующих сведений за границу.

В 1950 - 1951 гг. по Управлению БХСС были произведены структурные изменения, основное внимание при этом уделялось улучшению качества негласной работы. Агентурный аппарат очищался от "неработоспособных, двурушников и дезинформаторов". Но, как и в предыдущие годы, большинство дел раскрывалось лишь после того, как преступники наносили государству значительный материальный ущерб. В Обзоре агентурно-оперативной работы органов милиции по борьбе с хищениями социалистической собственности за четвертый квартал 1953 г. и первое полугодие 1954 г. отмечалось, что агентура использовалась преимущественно для выявления мелких и очевидных хищений, нарушений правил торговли. Во многих случаях начальники городских и районных отделов милиции и их заместители не только не вели разработок, но даже не читали агентурных донесений.

Одна из причин, препятствовавших правильной постановке негласной работы, состояла в том, что работники отделов БХСС вынуждены были заниматься расследованием уголовных дел, возникших по официальным материалам, основанием для которых служили протоколы ведомственной охраны, акты ревизий о недостачах и т.п. Кроме того, расследовалось значительное число преступлений, не имевших прямого отношения к их задачам (о неуплате налогов и сборов, уклонении от повинностей, незаконной порубке леса, невыполнении договоров о контрактации). В 1950 г. подобные дела составили 55% (104762) из общего количества расследованных <20>.

По линии БХСС в 1950 г. в СССР работали 11424 оперативных сотрудника, в т.ч. 7156 - из положенных по штатам, 4268 были выделены из оперативного состава в городских и районных отделах милиции, многие из них вели работу с экономическими преступлениями по совместительству. Штатная численность явно не соответствовала объему работы. В 1950 г. было расследовано 195474 уголовных дела, находилось в производстве 106250 агентурных разработок. Каждый из сотрудников в среднем имел на связи свыше 30 чел. агентуры.

Начальник Управления БХСС ГУМ МГБ СССР Д.Е. Лебин предлагал выделить аппарат БХСС из состава милиции в самостоятельное Управление, оставив в органах милиции отделения по борьбе с мелкой спекуляцией и самогоноварением. Однако подобные предложения были сочтены неприемлемыми. Начальник ГУМ Н.П. Стаханов 26 июля 1954 г. сделал доклад министру внутренних дел СССР С.Н. Круглову о недостатках в деле борьбы с хищениями и спекуляцией. Он объяснил их не организационными недочетами в построении аппаратов, а тем, что работники "стремились заниматься легким делом" - расследованием официальных материалов и ведением мелких дел вместо серьезной агентурной работы по выявлению крупных замаскированных преступлений <21>.

В отчетах ОБХСС (УБХСС) из года в год содержалась констатация неумелого использования агентурно-осведомительной сети. Агенты относились к делу формально, прикрываясь в ряде случаев связью с органами милиции, безнаказанно совершали преступления. Оперработники нередко использовали агентуру в личных целях, а также грубо нарушали конспирацию, проводя встречи в служебных помещениях (к 1 января 1947 г. в УБХСС числилась всего 1771 конспиративная квартира) <22>.

Восстановление численности агентов после периодического "освобождения от балласта" <23> происходило весьма быстро. При этом, как справедливо отметил В.А. Иванов, "количественная концепция господствовала над качественной целесообразностью" <24>. Поэтому даже с помощью разветвленной секретной агентуры служба БХСС не сумела обеспечить ликвидацию послевоенной экономической преступности.

Литература

1. Зима В.Ф. Голод в СССР 1946 - 1947 годов: происхождение и последствия. М.: ИРИ, 1996. 265 с.
2. Иванов В.А. Советский лаборант террора 30 - 40-х гг.: осведомитель как функционер // Российская государственность: власть и общество в XX веке: тезисы докладов международной научной конференции. СПб.: Петроцентр, 2013. С. 100 - 101.
3. Советская жизнь. 1945 - 1953 / Сост. Е.Ю. Зубкова и др. М.: РОССПЭН, 2003. 720 с.