Мудрый Юрист

О праве обвиняемого допрашивать показывающих против него свидетелей

Брусницын Л.В., доктор юридических наук, профессор кафедры уголовного процесса, правосудия и прокурорского надзора МГУ имени М.В. Ломоносова.

В статье рассматриваются вопросы обеспечения предусмотренного подпунктом "d" п. 3 ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод права обвиняемого допрашивать показывающих против него свидетелей; в частности, с учетом практики Европейского суда по правам человека, указаны формы осуществления данного права и последствия его необеспечения при постановлении обвинительного приговора.

Ключевые слова: обвиняемый, право на защиту, оглашение показаний потерпевших и свидетелей; судебное разбирательство, приговор.

On the right of the accused to examine the witnesses against him

L.V. Brusnitsyn

Brusnitsyn L.V., doctor of law, professor of department of criminal procedure, justice and prosecutorial supervision of the M.V. Lomonosov Moscow state university.

This article discusses the security provided for in subparagraph "d" p. 3 of Art. 6 of the Convention for the Protection of Human Rights and Fundamental Freedoms, the defendant's right to question witnesses against him; in particular taking into account the practice of the European Court of Human Rights, given the form of the present law and the consequences of its failure to when judgment of conviction.

Key words: the accused, the right to defense, the reading out of victims and witnesses; trial verdict.

Подпункт "d" п. 3 ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) гласит: "Каждый обвиняемый в совершении уголовного преступления имеет как минимум следующие права: ... d) допрашивать показывающих против него свидетелей или иметь право на то, чтобы эти свидетели были допрошены..." <1>. В ст. 47 УПК РФ это право (далее - конвенциальное право) среди прав обвиняемого не указано, вследствие чего в отечественном правоприменении за обвиняемым оно признается далеко не всегда, что стало причиной немалого числа решений Европейского суда по правам человека (далее - ЕСПЧ), констатировавших нарушение приведенной нормы Конвенции российскими следственными и судебными органами.

<1> СЗ РФ. 1998. N 20. Ст. 2143.

Ситуацию мог исправить Пленум Верховного Суда РФ в принятом 30 июня 2015 г. Постановлении N 29 "О практике применения судами законодательства, обеспечивающего право на защиту в уголовном судопроизводстве". В его преамбуле верно обращено внимание, что право на защиту гарантируется не только Конституцией РФ, но и международными договорами, значит, и Конвенцией. Тем не менее в Постановлении нет ничего, что указывало бы на наличие у обвиняемого вышеуказанного конвенциального права и ориентировало бы российских следователей, прокуроров и судей в вопросах его обеспечения.

Какой же должна быть отечественная практика во избежание новых решений ЕСПЧ не в пользу России по причине нарушения подп. "d" п. 3 ст. 6 Конвенции? Во-первых, следует учитывать, что конвенциальным правом обвиняемый обладает независимо от того, совпадают ли его показания (и в целом позиция стороны защиты) с показаниями свидетелей обвинения и потерпевших, т.е. разъяснять обвиняемому данное право надлежит в каждом уголовном деле. Во-вторых, Конвенция не обязывает предоставить обвиняемому возможность реализовать конвенциальное право именно в досудебном или судебном производстве по делу. Поэтому у лица, осуществляющего предварительное расследование, есть выбор: разъяснив обвиняемому (подозреваемому) конвенциальное право, следователь (дознаватель) по своему усмотрению может обеспечить его реализацию либо отказать в этом на том основании, что возможность допрашивать показывающих против него свидетелей обвиняемому (подсудимому) будет предоставлена в рамках судебного следствия. Правомерны оба варианта действий следователя (дознавателя), но предпочтителен первый вариант - по причинам, о которых будет сказано ниже.

Теперь о формах реализации рассматриваемого права, сначала применительно к досудебному производству. Одна из двух возможных форм - очная ставка, в ходе которой следователь предоставляет обвиняемому и защитнику <2> возможность задать вопросы их визави, т.е. допросить лицо, показывающее против обвиняемого. Правда, основанием для очной ставки являются существенные противоречия в показаниях (ч. 1 ст. 193 УПК), но, по мнению автора, использование данного следственного действия с целью обеспечения конвенциального права допустимо и при отсутствии каких-либо противоречий в показаниях (напомним, Конвенцией обвиняемый наделен рассматриваемым правом независимо от того, отличаются его показания от показаний иных лиц или нет).

<2> Участие защитника в осуществлении конвенциального права в рамках предварительного расследования обязательно, учитывая решение ЕСПЧ в деле "Мельников (Melnikov) против Российской Федерации" 2010 г. (жалоба N 23610/03), в котором установлено: в ходе предварительного расследования очная ставка между заявителем и С., показаниями которого заявитель изобличался в совершении преступления, была проведена, и в ходе ее заявитель имел возможность допросить С., но защитник в очной ставке не участвовал (§ 78, 79 решения). В § 79 решения ЕСПЧ указал: "Европейский суд ранее подчеркивал значение стадии предварительного следствия для подготовки уголовного разбирательства... В то же время обвиняемый часто оказывается в особенно уязвимом положении на этой стадии... поскольку... законодательство имеет тенденцию ко все большему усложнению, особенно в части сбора и использования доказательств. В большинстве случаев эта особая уязвимость может быть надлежащим образом компенсирована только помощью адвоката... Таким образом, нет оснований полагать, что в отсутствие правовой помощи заявитель мог понимать процедуру очной ставки и эффективно осуществлять свое право на допрос "свидетеля"...". Далее в § 80 и 81 решения ЕСПЧ указал: "Кроме того, Европейский суд отмечает, что очная ставка проводилась следователем, который не отвечал требованиям независимости и беспристрастности и обладал широкими дискреционными полномочиями по снятию вопросов во время очной ставки (из решения ЕСПЧ не следует, что он "заподозрил" отсутствие независимости у конкретного следователя; видимо, Суд отказывает в этом качестве всему корпусу следователей. - Л.Б.)... С учетом вышеизложенного в настоящем деле процедура очной ставки не являлась адекватной заменой допроса сообвиняемого (гр-на С. - Л.Б.) в открытом судебном заседании..." (СПС "КонсультантПлюс").

Есть и альтернатива очной ставке. Ее возможность вытекает из содержания подп. "d" п. 3 ст. 6 Конвенции, где говорится о праве обвиняемого "допрашивать... свидетелей или (здесь и далее выделено автором. - Л.Б.) иметь право на то, чтобы эти свидетели были допрошены". Альтернатива же заключается в том, что возможность допросить свидетеля обеспечивается предоставлением обвиняемому и его защитнику права задать вопросы свидетелю через следователя. Эти вопросы сторона защиты формулирует в ходатайстве о дополнительном допросе свидетеля (потерпевшего), а ответы на них фиксируются в протоколе допроса, который должен быть предъявлен указанной стороне. О допустимости такой формы реализации конвенциального права, помимо собственно формулировки подп. "d" п. 3 ст. 6 Конвенции, свидетельствует практика ЕСПЧ: обращая внимание на неотъемлемое право обвиняемого задавать вопросы тем, кто свидетельствует против него <3>, в то же время в Постановлении по делу "С.Н. (S.N.) против Швеции" ЕСПЧ указал: "...нельзя считать, что подпункт "d" пункта 3 статьи 6 Конвенции требует во всех случаях, чтобы вопросы задавались непосредственно обвиняемым или его адвокатом" <4>.

<3> См., в частности: Постановление ЕСПЧ в деле "Кракси (Craxi) против Италии" (2002) // Бюллетень Европейского суда по правам человека. Российское издание. М., 2003. N 5. С. 25 - 27.
<4> См.: Бюллетень Европейского суда по правам человека. Российское издание. М., 2003. N 1. С. 34.

Допустимость вышеуказанных альтернативных очной ставке действий подтверждается и последующими решениями ЕСПЧ, в которых в обоснование нарушения российскими судами Конвенции он указывал:

<5> СПС "КонсультантПлюс".<6> Там же.<7> Там же.<8> Там же.

Следующий важный вывод, вытекающий из тех же фрагментов решений ЕСПЧ: если обвиняемому возможность реализовать конвенциальное право была предоставлена уже в рамках досудебного производства, то в ходе судебного следствия еще раз предоставлять ту же возможность не требуется. При этом в случае неявки в судебное заседание потерпевших и свидетелей суд получает возможность, во-первых, ограничиться в судебном следствии оглашением их показаний, данных в досудебном производстве, причем без согласия сторон не только в случаях, указанных в ч. ч. 2 и 6 ст. 281 УПК, но и при неявке лиц и по иным причинам <9>, и, во-вторых, использовать эти показания без каких-либо ограничений при постановлении приговора, в том числе положить их в его основу <10>.

<9> УПК, ограничивший возможность оглашения в суде показаний свидетелей и потерпевших, данных в досудебном производстве, без согласия сторон лишь в случаях, предусмотренных ч. ч. 2 и 6 ст. 281, не соответствует позиции ЕСПЧ, выраженной в вышеназванных решениях (подробнее об этом см.: Брусницын Л.В. Законопроект Верховного Суда РФ об изменениях статей 274 и 281 УПК РФ не соответствует позиции Европейского суда по правам человека // Библиотека криминалиста. Научный журнал. 2013. N 4. С. 12 - 14).
<10> Об этом свидетельствует также решение ЕСПЧ в деле "Аккарди и другие против Италии", где указано: "...что касается того обстоятельства, что показания детей составляли практически единственный элемент доказательственной базы, которой обосновывались выводы судов относительно виновности заявителей, то у последних должны были бы иметься достаточные возможности осуществлять свои права на защиту в отношении такого рода доказательств их виновности. При производстве по уголовным делам по обвинению в развратных действиях в отношении несовершеннолетних могут приниматься определенные меры для ограждения психики потерпевших, которые часто испытывают душевные страдания при проведении против их воли очных ставок с обвиняемыми, особенно когда потерпевшие еще совсем малолетние, при условии, что такого рода меры не противоречат эффективному осуществлению прав на защиту в достаточном объеме. В настоящем деле заявители и их адвокаты имели возможность наблюдать за ходом допроса потерпевших из отдельного помещения через полупрозрачное стекло. Таким образом, они знали о содержании и характере задаваемых вопросов и поступающих ответов и могли наблюдать за манерой поведения детей. Адвокаты заявителей имели возможность задавать через следственного судью детям любые вопросы, которые они считали необходимым задать в интересах защиты..." (Бюллетень Европейского суда по правам человека. Российское издание. М., 2005. N 6.)

Соответственно, в противном случае, т.е. когда обвиняемому в ходе предварительного расследования возможность реализации конвенциального права не была предоставлена, показания не явившихся в суд свидетелей и потерпевших могут быть оглашены лишь с согласия сторон (если только причиной неявки не стала смерть свидетеля или потерпевшего либо иные обстоятельства, указанные в ч. 2 ст. 281 УПК) <11> и в любом случае, т.е. и в случае оглашения показаний по основаниям, предусмотренным ч. 2 ст. 281, не могут составлять основу обвинительного приговора <12>. Постановление обвинительного приговора без учета сказанного и последующее обжалование в ЕСПЧ процедуры судебного разбирательства, завершившейся таким приговором, чреваты очередной констатацией ЕСПЧ нарушения российским судом Конвенции.

<11> Что вытекает из § 57 решения ЕСПЧ в деле "Вожигов против Российской Федерации", § 37 его решения в деле "Макеев против Российской Федерации", § 34 решения в деле "Трофимов против Российской Федерации", § 53, 54 решения в деле "Андандонский против Российской Федерации".
<12> Это следует, в частности, из § 55 решения ЕСПЧ в деле "Кривошапкин против Российской Федерации", § 49, 52 решения в деле "Андандонский против Российской Федерации", § 126 "Климентьев (Klimentyev) против Российской Федерации", 2006 г. (подробнее о решениях ЕСПЧ, названных в предыдущей и настоящей сносках, см.: Брусницын Л.В. Оглашение в суде показаний свидетелей и потерпевших по согласию и без согласия сторон: позиции ЕСПЧ и российского законодателя в УПК РФ // Гос. и право. 2013. N 7. С. 27 - 35).

Вопрос: когда лицу должно быть разъяснено конвенциальное право? Очевидно, при разъяснении подозреваемому, обвиняемому иных прав, предусмотренных ч. 4 ст. 46, ч. 4 ст. 47 УПК. Это же право следует разъяснить еще раз - по окончании предварительного расследования, подобно тому как в соответствии с ч. 1 ст. 215 УПК по его окончании обвиняемому повторно разъясняется право на ознакомление с материалами уголовного дела.

Повторного разъяснения конвенциального права не требуется лишь в случаях, когда в ходе предварительного расследования: (а) между обвиняемым и свидетелями (потерпевшими) в присутствии защитника были проведены очные ставки, в ходе которых стороне защиты была предоставлена возможность задать вопросы "противнику" либо (б) лицо, осуществляющее производство по делу, предприняло вышеуказанные альтернативные очной ставке действия, и в обоих случаях свидетели, потерпевшие после реализации обвиняемым (подозреваемым) конвенциального права более не допрашивались. Если же такие допросы проводились, следователю (дознавателю), если он, конечно, полагает, что возможность реализовать конвенциальное право должна быть предоставлена именно в досудебном производстве, надлежит вновь предоставить лицу соответствующую возможность.

То, что обвиняемому была предоставлена возможность осуществления конвенциального права в досудебном производстве, должно найти подтверждение в протоколе о выполнении требований, предусмотренных ст. 217, ч. 2 ст. 225, ч. 4 ст. 226.7 УПК, для чего в нем может быть указано: "Обвиняемому разъяснено, что в соответствии с подп. "d" п. 3 ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод он вправе допрашивать показывающих против него свидетелей и потерпевших или иметь право на то, чтобы эти лица были допрошены. Обвиняемому разъяснено также, что это право осуществляется, по усмотрению следователя, посредством проведения очной ставки между обвиняемым и указанными лицами либо посредством допросов следователем указанных лиц по вопросам, сформулированным обвиняемым и защитником, и последующим предъявлением протоколов допросов обвиняемому и защитнику".

С учетом вышеизложенных негативных последствий непредоставления указанной возможности в рамках досудебного производства, рекомендация автора: если по ознакомлении с делом сторона защиты заявит ходатайство о допросах показывающих против обвиняемого лиц, ходатайство следует удовлетворить. Сторона защиты может не заявить указанное ходатайство, но и в этом случае требования Конвенции будут выполнены, поскольку обвиняемому была предоставлена возможность воспользоваться правом, предусмотренным подп. "d" п. 3 ст. 6 Конвенции <13>, подтверждением чему будет служить предложенная выше запись в протоколе о выполнении требований, предусмотренных ст. 217, ч. 2 ст. 225, ч. 4 ст. 226.7 УПК. Поэтому, как уже отмечалось, в дальнейшем суд получит возможность огласить без согласия сторон показания не явившихся в судебное заседание свидетелей, потерпевших и положить эти показания в основу обвинительного приговора.

<13> Надо заметить, что ЕСПЧ обусловливает соблюдение подп. "d" п. 3 ст. 6 Конвенции не осуществлением обвиняемым конвенциального права, а предоставлением возможности осуществить его (§ 49 и 51 соответственно в решениях по делам "Андандонский против Российской Федерации" и "Вожигов против Российской Федерации"). Это единственно правильный подход; в противном случае отказ обвиняемого от осуществления данного права блокировал бы возможность оглашения в суде показаний свидетеля, данных в досудебном производстве. Недопустимость такой блокировки очевидна и не требует дополнительного обоснования.

В завершение статьи рассмотрим вопрос реализации конвенциального права в рамках судебного следствия, т.е. рассмотрим ситуацию, когда вызванные в суд свидетели и потерпевшие явились, а в досудебном производстве возможность обвиняемому задать им вопросы не была предоставлена (такая ситуация не является нарушением следователем или дознавателем прав обвиняемого, поскольку, как уже отмечалось, Конвенция не обязывает предоставить обвиняемому указанную возможность именно в досудебном производстве). В данной ситуации, как и в ходе предварительного расследования, возможны две формы реализации конвенциального права.

Первая - в форме "классического", в соответствии с ч. 3 ст. 278 УПК, допроса свидетелей и потерпевших стороной защиты. Другая форма, по сути, аналогична той, что используется в качестве альтернативы очной ставки в досудебном производстве. Правда, в УПК нет прямого указания на возможность предоставления подсудимому права задать вопросы не лично свидетелю (потерпевшему), а через председательствующего. К тому же согласно ч. 6 ст. 280 УПК допускается лишь удаление подсудимого на время допроса несовершеннолетнего свидетеля (потерпевшего), а по возвращении подсудимого в зал суда ему не только сообщают их показания, но и предоставляют возможность лично задать им вопросы. Однако это не соответствует международно-правовым стандартам судопроизводства, выраженным в вышеназванных решениях ЕСПЧ и в акте Управления ООН по наркотикам и преступности "Рекомендуемые виды практики в области защиты свидетелей при производстве по уголовным делам, касающимся организованной преступности" (2008 г.) <14>. В этом акте предложены: передача письменных вопросов подсудимого лицам, допрошенным в его отсутствие, вновь удаление подсудимого на время, необходимое для ответов на его вопросы, а по возвращении подсудимого в зал суда - оглашение полученных ответов, причем возможность этих действий не поставлена в зависимость от возраста свидетеля, потерпевшего.

<14> URL: http://sartraccc.ru/Pub_inter/protwitn.pdf (дата обращения: 5 сентября 2015 г.). В названии акта использованы термины "свидетель", "организованная преступность", но изложенные в нем меры безопасности применяются и в отношении потерпевших, при разрешении уголовных дел не только о деяниях, связанных с организованной преступностью, но и иных уголовных дел.

На допустимость изложенных действий мог обратить внимание Пленум Верховного Суда РФ в Постановлении от 29 июня 2010 г. N 17 "О практике применения судами норм, регламентирующих участие потерпевшего в уголовном судопроизводстве". Однако в п. 16 Постановления он лишь продублировал ст. 280 УПК в той части, где говорится, что подсудимый по возвращении в зал суда вправе задать потерпевшему вопросы, "разъяснив" тем самым: подсудимый вправе лично допрашивать даже малолетних, притом что о приверженности международно-правовым стандартам заявлено в преамбуле Постановления. Очевидно, что Пленуму в разъяснениях надо было не дублировать УПК, а следовать этим стандартам, т.е. рекомендовать действия, предложенные специальным органом ООН и признанные допустимыми ЕСПЧ (см. приведенные выше выдержки из решений ЕСПЧ в делах "Андандонский против Российской Федерации", "Трофимов против Российской Федерации", "Кривошапкин против Российской Федерации"). Эти действия и следует предпринимать российским судьям, т.е. при наличии к тому основания (таковым является возможность вторичной виктимизации свидетеля, потерпевшего и (или) посткриминального воздействия на них со стороны подсудимого) предоставлять последнему право допрашивать указанных лиц не лично, а через председательствующего.

В заключение хотелось бы отметить, что соблюдению рассматриваемого конвенциального права в России будет способствовать принятие Пленумом Верховного Суда РФ Постановления от 30 июня 2015 г. N 29 в новой, учитывающей вышеизложенные факторы редакции. Автор выражает надежду, что указанной цели будет способствовать и настоящая публикация. Очевидна также необходимость:

<15> См. об этом: Брусницын Л.В. Законопроект Верховного Суда РФ об изменениях статей 274 и 281 УПК РФ не соответствует позиции Европейского суда по правам человека // Библиотека криминалиста. Научный журнал. 2013. N 4. С. 12 - 18.

Список использованной литературы

  1. Брусницын Л.В. Законопроект Верховного Суда РФ об изменениях статей 274 и 281 УПК РФ не соответствует позиции Европейского суда по правам человека // Библиотека криминалиста. Научный журнал. 2013. N 4. С. 12 - 18.
  2. Брусницын Л.В. Оглашение в суде показаний свидетелей и потерпевших по согласию и без согласия сторон: позиции ЕСПЧ и российского законодателя в УПК РФ // Государство и право. 2013. N 7. С. 27 - 35.