Мудрый Юрист

Квалификация мошенничества при получении выплат, совершаемого в соучастии

Митрофанов Тимофей Игоревич, аспирант Омской юридической академии.

В статье рассматриваются вопросы квалификации хищения социальных выплат, совершаемых в соучастии. Установлено отсутствие в теории уголовного права единого подхода по вопросу установления признаков субъекта преступления, предусмотренного ст. 159.2 УК РФ. Показаны особенности квалификации мошенничества при получении социальных выплат, совершаемого группой лиц по предварительному сговору, а также организованной группой.

Ключевые слова: мошенничество при получении выплат, группа лиц по предварительному сговору, организованная группа.

Classification of the fraud in obtaining payments in privity

T.I. Mitrofanov

Mitrofanov Timofey I., Postgraduate student of the Omsk Law Academy.

In article questions of qualification of plunder of the social payments made in partnership are considered. Absence in the theory of criminal law of uniform approach concerning establishment of signs of the subject of the crime provided by Art. 159.2 of the Criminal code of Russian Federation is established. Features of qualification of the fraud when receiving social payments made by a group of persons by previous concert, and also organized group are shown.

Key words: fraud when receiving payments, a group of persons by previous concert, organized group.

Федеральным законом от 29 ноября 2012 года N 207-ФЗ в Уголовный кодекс Российской Федерации была введена ст. 159.2, предусматривающая ответственность за мошенничество при получении выплат. При этом исследователями отмечается, что после вступления в силу указанного Закона произошел взрывной рост числа уголовных дел в отношении лиц, совершивших деяния, квалифицированные по ст. 159.2 УК РФ. Из этого следует, что острие уголовной политики по противодействию мошенничеству теперь переместилось на иную категорию граждан, а именно тех, кто незаконно получал от государства социальные выплаты <1>. При этом теория и правоприменительная практика столкнулись с проблемами применения указанных норм, связанных в первую очередь с несовершенством законодательной конструкции самой нормы, затрудняющим толкование как отдельных признаков состава указанного преступления, а также порождающим проблемы квалификации и отграничения от смежных составов <2>.

<1> Александрова И.А. Новое законодательство о мошенничестве в свете разъяснений Президиума Верховного Суда РФ. Статья 1. Новейшая практика применения ст. 159, ст. ст. 159.1 - 159.6 УК РФ // Российский следователь. 2014. N 4. С. 32 - 35.
<2> Кленова Т.В. О разграничении смежных и конкурирующих составов преступлений (на примере мошенничества) // Уголовное судопроизводство. 2014. N 1. С. 25 - 30.

Одной из таких проблем является установление признака субъекта указанного состава преступления и, как следствие, квалификация мошенничества при получении выплат, совершенного в соучастии. Как показывает анализ судебной практики по уголовным делам о мошенничестве, несмотря на то что адресатом социальной выплаты всегда выступает сугубо индивидуальное лицо, такие преступления нередко совершаются в соучастии, а именно группой лиц по предварительному сговору, организованной группой. В связи с указанным выше актуальным является установление признаков субъекта мошенничества при получении выплат, а также установление особенностей квалификации данного преступления, совершенного несколькими лицами. Для правильной квалификации действий соучастников в хищении социальных выплат путем мошенничества необходимо в первую очередь определиться с признаками субъекта основного состава преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 159.2 УК РФ, поскольку отнесение субъекта указанного состава преступления к общему или специальному напрямую влияет на определение формы и вида соучастия. Анализ существующих взглядов ученых, уделивших внимание "новой" норме о мошенничестве, показал отсутствие единообразного подхода при решении проблемы определения субъекта анализируемого состава преступления.

Так, по мнению А.В. Шеслера: "Субъект преступления, предусмотренного ст. 159.2 УК РФ, является, по смыслу закона, специальным: это лицо, в отношении которого принято решение о таких выплатах" <3>. Несколько более широкий круг лиц включает в понятие субъекта преступления, предусмотренного ст. 159.2 УК РФ, И.А. Александрова, которая относит к субъектам преступления заявителей, претендующих на назначение выплат, или получателей таких выплат <4>. А.И. Плотников определяет понятие субъекта данного преступления как лицо, имеющее право на соответствующую социальную выплату <5>.

<3> Шеслер А.В. Мошенничество: проблемы реализации законодательных новелл // Уголовное право. 2013. N 2. С. 67 - 71.
<4> Александрова И.А. Новое уголовное законодательство о мошенничестве // Вестник Нижегородской академии МВД России. 2013. N 21. С. 76.
<5> Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (постатейный) / Т.К. Агузаров, А.А. Ашин, П.В. Головненков и др.; под ред. А.И. Чучаева. М., 2013.

Сторонниками же наиболее широкого подхода по данному вопросу являются Н.А. Колоколов, относящий к субъекту преступления любое дееспособное лицо, достигшее 16-летнего возраста <6>, А.В. Архипов, утверждающий, что "субъектом данного преступления может быть любое лицо, вне зависимости от того, было ли в отношении его принято решение о производстве выплат или нет" <7>, П.С. Яни, указывающий на признаки общего субъекта <8>. Речь, таким образом, идет уже о признаках общего субъекта рассматриваемого посягательства, что, кстати, подтверждает и позиция правоприменителя по данному вопросу.

<6> Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (постатейный) / Г.Н. Борзенков, А.В. Бриллиантов, А.В. Галахова и др.; отв. ред. В.М. Лебедев. М., 2013.
<7> Архипов А.В. Субъект мошенничества при получении выплат // Вестник Томского государственного университета. 2014. N 378. С. 164.
<8> Яни П.С. Специальные виды мошенничества // Законность. 2015. N 4. С. 23 - 28.

В продолжение данного тезиса следует отметить, что сложившаяся на сегодняшний день судебная практика в части решения данного вопроса носит единый характер. Причем единство это является прямой противоположностью большинства высказанных выше позиций относительно разграничения общей и специальной норм и сводится к квалификации содеянного в случаях подобного рода по признакам специальной нормы, то есть ст. 159.2 УК РФ, допуская таким образом возможность совершения исследуемого посягательства любым лицом, вне зависимости от наличия или отсутствия у него права на получение тех или иных выплат социального характера <9>.

<9> Всего было изучено 18 уголовных дел (Омск, Екатеринбург), где лица, признанные виновными в совершении мошенничества при получении выплат, не имели к ним никакого отношения, используя при этом для их получения заведомо подложные документы, а также тех лиц, которые обладали законным правом на такие выплаты. Во всех случаях позиция и следствия, и суда была одинаковой, в соответствии с которой действия виновных были квалифицированы по признакам общей нормы о мошенничестве. Более того, в своих обзорах Верховный Суд Российской Федерации указывает на правильность действий правоприменителя, которые направлены на переквалификацию действий виновного, изначально оцененных по признакам общей нормы (ст. 159 УК РФ), на специальную (ст. 159.2 УК РФ) в случае, когда получение выплат осуществлялось общим субъектом. См., напр.: Обзор судебной практики по применению Федерального закона от 29 ноября 2012 г. N 207-ФЗ "О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации" и Постановления Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации от 2 июля 2013 г. N 2559-6 ГД "Об объявлении амнистии": утвержден Президиумом Верховного Суда Российской Федерации от 4 декабря 2013 г. // СПС "КонсультантПлюс".

Сформировавшийся подход уверенно демонстрирует приверженность правоприменителя к упрощенному пониманию ответственности за мошенничество при получении выплат, что позволяет ему не ориентироваться на специальные признаки субъекта преступления и осуществлять вменение вне зависимости от наличия или отсутствия таковых. Более того, сам факт появления ст. 159.2 УК РФ в уголовном законе обусловлен желанием законодателя дополнительно или особым образом защитить вполне определенную сферу общественных отношений, посягательство на которые может совершить любое, вне зависимости от своей профессиональной или иной принадлежности, лицо, что и предопределило направление развития уголовного закона. Именно данный подход был воспринят и правоприменителем, что подтверждается анализом уголовных дел, проведенным анкетированием и интервьюированием практических работников, осуществляющих предварительное следствие по делам о мошенничестве.

Полагаем, что существующая на сегодняшний день по данному вопросу позиция является единственно верной и подлежит дальнейшему теоретическому обоснованию. Более того, в пояснительной записке к законопроекту, который впоследствии был принят в качестве Закона о мошенничестве, отмечалось, что сами изменения были вызваны необходимостью дифференциации мер уголовно-правового воздействия на лиц, совершивших мошеннические действия, в зависимости от сферы совершения указанных действий, а также от предмета и способа совершения преступления <10>. При этом в пояснительной записке ничего не говорилось о зависимости выбора нормы от признаков субъекта мошенничества.

<10> См.: Аналитический обзор от 18 декабря 2012 г. Федерального закона от 29 ноября 2012 г. N 207-ФЗ "О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации" // СПС "КонсультантПлюс".

Определив таким образом, что субъектом, а значит, и исполнителем рассматриваемого преступления может являться любое физическое вменяемое лицо, достигшее 16-летнего возраста, возможно рассмотреть особенности квалификации группового мошенничества.

Совершение мошенничества группой лиц по предварительному сговору предусмотрено ч. 2 ст. 159.2 УК РФ. В соответствии с ч. 2 ст. 35 УК РФ данный признак будет иметь место в случае участия в мошенничестве двух и более лиц, заранее договорившихся о совместном совершении преступления. При этом наибольшие трудности, по нашему мнению, составляет уяснение признака "совместности" совершения мошенничества. Совместность предполагает непосредственное участие лиц в совершении мошенничества, когда в соответствии с заранее достигнутой договоренностью каждым из них полностью или частично выполняется объективная сторона преступления. Законодатель в ст. 159.2 УК РФ указал на особый способ совершения хищения, который состоит, в частности, в предоставлении в соответствующие органы заведомо ложных и (или) недостоверных сведений. Такие сведения зачастую содержатся в предоставляемых документах, необходимых для получения соответствующих выплат. Возникает вопрос, как оценивать действия лиц, которые непосредственное изъятие имущества не осуществляли, но способствовали его изъятию изготовлением поддельных документов. Возможны два варианта квалификации. Первый состоит в признании таких лиц пособниками, поскольку они лишь способствовали совершению преступления предоставлением средств совершения преступления (ч. 5 ст. 33 УК РФ). Такой вариант квалификации возможен в случае, если пособник привлекается исполнителем лишь для выполнения разовых действий по подготовке документов, не участвует в дальнейших действиях по хищению имущества. Так, гр-ка Р. была признана пособником в совершении мошенничества при получении выплат. Как установил суд, ее роль как директора микрофинансовой организации состояла в заключении фиктивного договора займа, необходимого исполнителям преступления для последующего "обналичивания" сертификата на материнский (семейный) капитал <11>. Таким образом, гр-ка Р. не принимала непосредственного участия в хищении чужого имущества, квалификацию ее действий как пособничество в хищении считаем обоснованной. Второй вариант предполагает квалификацию действий указанных выше лиц как соисполнительство в хищении социальных выплат. Однако в данном случае недостаточно установить только лишь факт подделки документа конкретным лицом, следует тщательно выяснить его роль в совершенном преступлении, ведь соисполнители должны непосредственно участвовать в совершении мошенничества, "объединяя свои усилия и поддерживая при этом психическую связь" <12>. Так, в приговоре Кайтагского районного суда Республики Дагестан указано, что подсудимая приискала фиктивные документы, необходимые для незаконного получения пенсий по инвалидности, вступила в преступный сговор с иными лицами, на чьи имена впоследствии были изготовлены документы и которые выступили получателями выплат, консультировала последних и указывала порядок их действий. В итоге подсудимая была осуждена за мошенничество при получении выплат, совершенное группой лиц по предварительному сговору <13>. В данном примере действия подсудимой не ограничились исключительно предоставлением поддельных документов, она взаимодействовала с другими соисполнителями на протяжении всего времени до момента незаконного получения ими пенсий, поддерживала с ними указанную выше психическую связь, что нашло отражение в квалификации хищения именно как совершенного группой лиц по предварительному сговору.

<11> Приговор Майкопского городского суда Республики Адыгея от 26 декабря 2013 г. N 1-206/2012 1-2/2013. URL: http://sudact.ru/ (дата обращения: 23.12.2014).
<12> Дмитриев Д.Б. Мошенничество в сфере обязательного социального страхования: Монография. М., 2012. С. 98.
<13> Приговор Кайтагского районного суда Республики Дагестан от 18 ноября 2014 г. N 1-65/2014 1-65/2014Г. URL: http://sudact.ru/ (дата обращения: 26.12.2014).

Совершение мошенничества в составе организованной группы предусмотрено ч. 4 ст. 159.2 УК РФ. В соответствии с п. 23 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 декабря 2007 г. N 51 "О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате" под организованной группой следует понимать устойчивую группу лиц, заранее объединившихся для совершения одного или нескольких преступлений. Организованная группа отличается наличием в ее составе организатора (руководителя), стабильностью состава участников группы, распределением ролей между ними при подготовке к преступлению и непосредственном его совершении <14>. Как видно, признаки организованной группы в данном случае указаны в самом общем виде. Более детально указанные признаки раскрываются в материалах судебной практики.

<14> Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 декабря 2007 г. N 51 "О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате" // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2008. N 2.

Показательным в этом отношении является следующий пример. В соответствии с приговором Центрального районного суда г. Хабаровска от 18 февраля 2014 г. N 1-196/2014 директор риелторской фирмы (указанный в приговоре как ФИО 14) был осужден за 14 эпизодов группового хищения средств материнского (семейного) капитала. Им была создана группа, в состав которой, помимо него, входили юристы, а также директор агентства недвижимости. При этом состав группы был постоянен на протяжении всего времени, вплоть до пресечения их преступной деятельности. Однако для каждого из 14 эпизодов в состав группы включалось иное лицо, владелец сертификата на указанный капитал. Соответственно, после каждого эпизода "обналичивания" сертификата его владелец менялся. Суд в обоснование принятого решения по каждому из эпизодов указал, что указанные лица вступили в преступный сговор между собой и объединились для совершения хищения денежных средств из бюджета РФ при получении социальной выплаты в виде средств материнского (семейного) капитала, установленной законом, путем представления заведомо ложных сведений об улучшении владельцем сертификата своих жилищных условий. При этом ФИО 14 детально разработал план совершения преступления и распределил между соучастниками преступные роли. Таким образом, первые три эпизода хищения судом были квалифицированы как мошенничество при получении выплат, совершенное группой лиц по предварительному сговору. Начиная с четвертого эпизода квалификация действий данной группы изменилась: оставшиеся эпизоды хищения судом были квалифицированы как совершенные в составе организованной группы, при этом владельцы сертификатов в состав организованной группы не включались, их действия были расценены как хищение в составе группы лиц по предварительному сговору.

При этом к признакам организованной преступной группы суд отнес следующие: вышеперечисленные лица были объединены единым корыстным умыслом, направленным на хищение денежных средств из бюджета РФ при получении лицами социальных выплат в виде средств материнского (семейного) капитала по государственным сертификатам путем представления в УПФР документов, содержащих заведомо ложные сведения об улучшении жилищных условий владельцами данных сертификатов на материнский (семейный) капитал, сплоченностью, характеризующейся предшествующим знакомством между ее членами, заранее объединившимися для совершения преступлений, устойчивостью, проявившейся в стабильности состава группы, тесной взаимосвязи между ее членами, длительности существования группы, организованностью, выразившейся в тщательной подготовке преступных действий, а также в активном выполнении отведенных им ролей всеми участниками преступной группы <15>.

<15> Приговор Центрального районного суда г. Хабаровска от 18 февраля 2014 г. N 1-196/2014. URL: http://sudact.ru/ (дата обращения: 23.12.2014).

Литература

  1. Александрова И.А. Новое законодательство о мошенничестве в свете разъяснений Президиума Верховного Суда РФ. Статья 1. Новейшая практика применения ст. 159, ст. ст. 159.1 - 159.6 УК РФ // Российский следователь. 2014. N 4. С. 32 - 35.
  2. Александрова И.А. Новое уголовное законодательство о мошенничестве // Вестник Нижегородской академии МВД России. 2013. N 21. С. 76.
  3. Аналитический обзор от 18 декабря 2012 г. Федерального закона от 29 ноября 2012 г. N 207-ФЗ "О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации" // СПС "КонсультантПлюс".
  4. Архипов А.В. Субъект мошенничества при получении выплат // Вестник Томского государственного университета. 2014. N 378. С. 164.
  5. Дмитриев Д.Б. Мошенничество в сфере обязательного социального страхования: Монография. М., 2012.
  6. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (постатейный) / Т.К. Агузаров, А.А. Ашин, П.В. Головненков и др.; под ред. А.И. Чучаева. М., 2013.
  7. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (постатейный) / Г.Н. Борзенков, А.В. Бриллиантов, А.В. Галахова и др.; отв. ред. В.М. Лебедев. М., 2013.
  8. Кленова Т.В. О разграничении смежных и конкурирующих составов преступлений (на примере мошенничества) // Уголовное судопроизводство. 2014. N 1. С. 25 - 30.
  9. Обзор судебной практики по применению Федерального закона от 29 ноября 2012 г. N 207-ФЗ "О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации" и Постановления Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации от 2 июля 2013 г. N 2559-6 ГД "Об объявлении амнистии": утвержден Президиумом Верховного Суда Российской Федерации от 4 декабря 2013 г. // СПС "КонсультантПлюс".
  10. Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 декабря 2007 г. N 51 "О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате" // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2008. N 2.
  11. Приговор Кайтагского районного суда Республики Дагестан от 18 ноября 2014 г. N 1-65/2014 1-65/2014Г. URL: http://sudact.ru/ (дата обращения: 26.12.2014).
  12. Приговор Майкопского городского суда Республики Адыгея от 26 декабря 2013 г. N 1-206/2012 1-2/2013. URL: http://sudact.ru/ (дата обращения: 23.12.2014).
  13. Приговор Центрального районного суда г. Хабаровска от 18 февраля 2014 г. N 1-196/2014. URL: http://sudact.ru/ (дата обращения: 23.12.2014).
  14. Шеслер А.В. Мошенничество: проблемы реализации законодательных новелл // Уголовное право. 2013. N 2. С. 67 - 71.
  15. Яни П.С. Специальные виды мошенничества // Законность. 2015. N 4. С. 23 - 28.