Мудрый Юрист

О модернизации международно-правовой концепции обоснования внешних границ континентального шельфа Российской Федерации в арктике

Жудро Иван Сергеевич, член Научно-экспертного совета Морской коллегии при Правительстве РФ, кандидат юридических наук, заслуженный юрист РФ.

В статье исследуется правовой режим дна Северного Ледовитого океана с акцентом на значение обычных норм международного права в решении актуальных вопросов установления границ высокоширотных морских пространств; сопоставляются такие правовые механизмы определения границ континентального шельфа, как "разграничение" и "отграничение"; предпринят анализ современной международно-правовой позиции Российской Федерации в отношении границ континентального шельфа в Северном Ледовитом океане, сделан вывод о необходимости ее корректив.

Ключевые слова: правовой режим Северного Ледовитого океана, дно Северного Ледовитого океана, обычные нормы международного права, разграничение и отграничение континентального шельфа, секторальный метод.

On modernization of the international legal concept of substantiation of outer continental shelf limits of the Russian Federation in Arctic regions

I.S. Zhudro

Zhudro Ivan S., Member of Scientific Advisory Panel of the Marine Board under the Government of the Russian Federation Honored Lawyer of the Russian Federation, Candidate of Juridical Sciences.

The legal regime of the Arctic Ocean is considered in the context of applicable customary rules of International Law relating to delimitation of the Arctic shelf. Such terms of International Law as "delimitation" and "delineation" of the continental shelf are compared. The current position of the Russian Federation relating to the boundaries of its continental shelf is analyzed and the necessity of its correction is asserted.

Key words: International legal regime of the Arctic Ocean; bottom of the Arctic ocean, customary rules of International Law, "delimitation" and "delineation" of the continental shelf, sector lines.

Сегодня тема определения границ арктических пространств основательно закрепилась в международной повестке, что вполне объяснимо - по экспертным оценкам в Арктике сосредоточены самые большие из имеющихся в мировом океане запасы углеводородных ресурсов <1>.

<1> См.: Барсегов Ю.Г., Могилевкин И.М. и др. Арктика: интересы России и международные условия их реализации. М., 2002. С. 112.

В России подготовка международно-правового обоснования границ арктического шельфа ведется в соответствии с Постановлением Правительства Российской Федерации от 16 июня 1997 г. N 717 "О порядке утверждения перечней географических координат точек, определяющих линии внешних границ континентального шельфа Российской Федерации" и сводится к выполнению ст. 76 Конвенции ООН по морскому праву 1982 года (далее также - Конвенция 1982 года) <2>. Конвенционная норма определяет континентальный шельф как морское дно с недрами, простирающееся не более чем на 200 морских миль от исходных линий. Что касается дна за 200-мильным пределом, то Конвенция 1982 года предусмотрела особую процедуру, а также геологические и геоморфологические критерии, позволяющие прибрежному государству обосновать свою юрисдикцию и на это пространство. В 2001 году со ссылкой на упомянутую норму была инициирована процедура обоснования границ российского арктического шельфа. В Комиссию по границам континентального шельфа (г. Нью-Йорк) (далее также - Комиссия) были представлены данные геологических и геоморфологических исследований, которые, как предполагалось, должны были подтвердить принадлежность России участка континентального шельфа в Северном Ледовитом океане (далее также - СЛО).

<2> СЗ РФ. 1997. N 25. 23 июня. Ст. 2939; Конвенция ООН по морскому праву 1982 года // Бюллетень международных договоров. 1998. N 1. С. 3 - 168.

При этом в российском представлении посредством географических точек был обозначен участок морского дна площадью почти 330 тысяч квадратных километров, который, по логике документа, находится за пределами национальной юрисдикции и относится к Международному району морского дна (далее также - Район). Конвенцией 1982 года (ст. 137) пространства и ресурсы Района объявлены "общим наследием человечества", на которое не может претендовать ни одно государство, физическое или юридическое лицо.

По мнению целого ряда отечественных правоведов, предпринятые действия создали угрозу для национальных интересов, а именно спровоцировали заведомо спорную ситуацию в отношении арктического шельфа, оставили без внимания ст. 83 Конвенции 1982 года, позволяющую России разграничить шельф с государством, имеющим противолежащее или смежное побережье без обращения к Комиссии, и повлекли пространственную уступку - фактический отказ России от сохранявшейся возможности заявить свои права на обозначенный участок дна <3>. Эксперты, разделяющие концепцию российского представления в Комиссию, напротив, утверждают, что избранный ими путь - единственно верный, поскольку лежит в русле безусловного выполнения Россией своих конвенционных обязательств <4>. Инициатива российских ведомств успеха не имела - Комиссия отказала в положительных рекомендациях, но и без последствий не осталась - на сайте ООН с 2001 года по-прежнему демонстрируется представление России, подтверждающее ее намерение установить границы арктического шельфа посредством обращения в Комиссию и образования в центре СЛО Района "общего наследия человечества". Совершенный демарш получил критические оценки не только внутри России, но и со стороны соседних арктических государств - Канады и Дании, усмотревших в нем нарушение сложившегося определенного "статус-кво" в правах на арктические пространства и сделавших встречные заявления о притязаниях на участки дна центральной части СЛО.

<3> Официальные и научные оценки об ошибочности концепции границ континентального шельфа изложены в материалах "круглого стола" Комиссии Совета Федерации по национальной морской политике "Морская деятельность Российской Федерации: состояние и проблемы законодательного обеспечения" / Под ред. В.А. Попова. М., 2005. С. 162 - 165.
<4> Титушкин В.Ю. К вопросу о внешних границах континентального шельфа Российской Федерации в Арктике // Международное морское право. Статьи памяти А.Л. Колодкина. М.: Статут, 2014. С. 234.

В настоящее время, когда готовится повторное представление России в Комиссию, политика ее арктических соседей позволяет предположить столкновение интересов в центре СЛО. Таким образом, проблема вышла за рамки чисто теоретической дискуссии. В 2013 году Президентом Российской Федерации была утверждена Стратегия развития Арктической зоны Российской Федерации и обеспечения национальной безопасности на период до 2020 года, которая предписывает не допустить пространственных уступок и создания конкурентных преимуществ другим государствам при определении внешних границ континентального шельфа в этом регионе <5>.

<5> Стратегия развития Арктической зоны Российской Федерации и обеспечения национальной безопасности на период до 2020 года (утв. Президентом Российской Федерации 8 февраля 2013 г. N Пр-232).

Ряд российских правоведов считает, что потерпевшая неудачу в 2001 году концепция геологического обоснования границ арктического шельфа требует пересмотра прежде всего потому, что она игнорирует особенности правового режима СЛО и предопределяемые ими преимущества России <6>.

<6> Николаев А.Н., Пещуров И.С. Правовые возможности предотвращения потери Россией высокоширотного участка арктического шельфа // Современные производительные силы. М.: СОПС, 2014. N 1. С. 76.

Процесс формирование особого режима Северного Ледовитого океана отмечался еще в начале XX века <7> и сегодня нашел отражение в юридической науке, в констатации нового международно-правового института - "арктического права" (Arctic Law) <8>. Режим СЛО - это, прежде всего, устоявшаяся практика прибрежных арктических государств, признанная остальными (неарктическими) странами в качестве правовой нормы, то есть правовые обычаи, которые отразили в себе фундаментальные отличия Северного Ледовитого океана от иных - Индийского, Тихого и Атлантического. Именно правовые обычаи, или нормы международного обычного права, следуя терминологии Венской конвенции о праве международных договоров 1969 года, наряду с договорами составляют основу правопорядка в СЛО <9>. К примеру, в силу обычаев только пять прибрежных государств - Россия, Канада, Дания, Норвегия и США давно осуществляют свой суверенитет над внутренними морскими водами, территориальным морем, их дном и недрами, а также специальные права в своих "полярных владениях" (термин Русско-английской Конвенции 1825 года). Следуя обычаям, та же пятерка государств в последние десятилетия реализует юрисдикцию в исключительных экономических зонах и суверенные права - над районами континентального шельфа, в том числе его недрами. Соблюдая обычаи, любое неарктическое государство, осуществляя судоходство, рыболовство, иную разрешенную деятельность в СЛО, подчиняется природоохранным правилам прибрежных арктических государств. Согласие, явно выраженное или молчаливое (отсутствие протестов), неарктических государств с такими обычаями сделало их основой современного правового статуса СЛО.

<7> См.: Лахтин В.Л. Права на северные полярные пространства. Издание Литиздата Народного Комиссариата по Иностранным Делам. М., 1928. С. 5 и сл.
<8> Вылегжанин А.Н. Правовое положение Арктического региона в документах. Вводная статья к тому 3: Применимые правовые источники // Арктический регион: проблемы международного сотрудничества: Хрестоматия: В 3 т. М., 2013. С. 12.
<9> Венская конвенция 1969 г. гласит: "Нормы международного обычного права по-прежнему регулируют важнейшие вопросы международных отношений". Обычай в числе основных источников международного права определен в Статуте Международного суда (п. 1 ст. 38).

Режим СЛО - не статичен. Он продолжает развиваться и наполняться новым содержанием, в том числе под влиянием глобальных процессов, например, за счет универсальных норм Конвенции 1982 года и соглашений о региональном сотрудничестве <10>. Тематика такого сотрудничества становится все более обширной, охватывая новые сферы - климат, экологию, здравоохранение, интересы коренных народов Севера, недропользование, рыболовство, деловое и инвестиционное взаимодействие. Потребность в их специальном урегулировании диктуется теми же особенностями Крайнего Севера <11>.

<10> Соглашение о сотрудничестве в сфере готовности и реагирования на загрязнение моря нефтью в Арктике. Заключено в г. Кируна 15 мая 2013 г.; Соглашение о сотрудничестве в авиационном и морском поиске и спасании в Арктике. Заключено в г. Нууке 12 мая 2011 г. // Бюллетень международных договоров. 2013. N 9. С. 21 - 32.
<11> См.: Аверина К.Н. Влияние климатических изменений на правовое регулирование традиционного природопользования коренных народов Крайнего Севера // Экологическое право. 2014. N 1. С. 26 - 39; Паничкин И.В. Международно-правовые основы предотвращения морских нефтяных загрязнений в Арктике // Международное, публичное и частное право. 2014. N 5. С. 16 - 20.

Таким образом, режим СЛО приобрел неоднородный характер и представлен следующими уровнями: универсальным, отражающим применимые положения Конвенции 1982 года, Женевских морских конвенций 1958 года; региональным, т.е. базирующимся на региональных соглашениях как двусторонних, так и заключаемых в многосторонних форматах, например, Арктического совета и др.; национальным, т.е. основанным на внутреннем законодательстве арктических стран.

Универсальные нормы отражают процесс интернационализации Арктики - стремление неарктических государств и их объединений получить равный доступ к природным ресурсам и транспортному потенциалу СЛО, активно и полноценно участвовать в выработке решений по управлению Крайним Севером наравне со странами региона. Влиятельные неарктические объединения - Евросоюз и НАТО - свою арктическую политику строят на приоритете универсальных норм Конвенции 1982 года.

Интересы же приполярных государств, прежде всего, учтены на региональном и, естественно, национальном уровнях правового регулирования.

Что касается темы границ арктических пространств, то отражая структуру правового режима СЛО, она также неоднородна. Региональные обычаи изначально составляли правовую основу разграничения (delimitation) или делимитации пространств СЛО между пятью прибрежными странами и получили свое отражение в сохранивших свою силу соглашениях Российской империи и СССР. В свою очередь, универсальные договорные нормы Конвенции 1982 года предписывают любому прибрежному государству осуществить 200-мильное отграничение (delineation) континентального шельфа в мировом океане в пользу Района "общего наследия человечества", но с важной оговоркой - не затрагивая вопроса о делимитации шельфа с соседними государствами по ст. 83 Конвенции 1982 года. Имея общее предназначение как способы определения пределов национальной юрисдикции, "разграничение" (делимитация) и "отграничение" шельфа принципиально различаются по своей природе <12>.

<12> Отграничение - не предмет договоренности соседних государств, а результат учета рекомендаций Комиссии, носящих геологический характер. Цель отграничения - создание Международного Района морского дна ("общего наследия человечества"), ответственность за управление которым несет не государство, а Международный орган по морскому дну. Арктический регион не рассматривался в качестве предмета регулирования Конвенции 1982 года в ходе III Конференции ООН по морскому праву.

Норма Конвенции 1982 года об отграничении (ст. 76) в отличие от ее же нормы о разграничении шельфа (ст. 83) не приобрела характер обычая и не стала общей для всех государств (США, как известно, не присоединились к Конвенции и, соответственно, к ее положениям об "общем наследии человечества"). До тех пор пока США не взяли на себя обязательство отграничить свой арктический шельф 200-мильным пределом, правовых оснований для образования Района в центре СЛО возникнуть не может. Результат таких действий, при неучастии в них США, отвечал бы интересам последних и справедливым не был бы. Известно, что США, находясь вне режима Конвенции 1982 года, по-прежнему следуют нормам Конвенции о континентальном шельфе 1958 года, а значит, вправе распространить свою юрисдикцию на шельф до технологических пределов, позволяющих его освоение <13>. Следовательно, уступленный Россией в пользу "общего наследия человечества" участок дна СЛО теоретически может быть доступен для освоения США, причем без всякого для них риска быть признанными нарушителями международного права.

<13> Конвенция о континентальном шельфе 1958 года // Сборник действующих договоров, соглашений и конвенций, заключенных СССР с иностранными государствами. Вып. XXIII. М., 1970. С. 101 - 105.

США, остающимся свободными от 200-мильного отграничения, выгодно следование остальных арктических прибрежных государств этой договорной норме: США имеют самую малую длину побережья в СЛО (1700 км) <14>, в то время как Россия унаследовала от СССР и Российской империи самое протяженное арктическое побережье - 22 600 км <15>. Протяженность побережья является тем правоустанавливающим фактом, который определяет площадь морских пространств, исключительной экономической зоны, континентального шельфа с его недрами, а значит, и конкурентные преимущества государства. В этом историческое и естественное преимущество России в Арктике.

<14> Coastline of the United States. URL: http:www.infoplease.com/ipa/A0001801.html#ixzz3JL2rCeWv.
<15> Географический энциклопедический словарь. М.: Советская энциклопедия, 1986; Физическая география материков и океанов / Под общ. ред. А.М. Рябчикова. М.: Высшая школа, 1988. С. 546 - 551.

В отличие от отграничения (delineation) разграничение (delimitation) или делимитация располагает целым арсеналом правовых возможностей учесть интересы договаривающихся сторон. Правило делимитации "требует, чтобы разграничительная линия устанавливалась применением справедливых критериев с целью достижения справедливого результата" <16>. Международный суд ООН допускает в целях достижения справедливого результата и соблюдения пропорциональности (одинакового соотношения между протяженностями побережий соответствующих государств в районе делимитации) возможность "прибегать к различным принципам и методам делимитации, насколько это может быть уместным, или к сочетанию таких принципов и методов при условии, что применением принципов справедливости достигается разумный результат" <17>. Речь, в частности, может идти о таких методах, как секторальный, равного отстояния или срединной линии <18>. Такой подход соответствует современным установкам внешней политики, поскольку не предполагает каких-либо образований в СЛО, меняющих его правовой режим. В этом случае разграничение арктических морских пространств осуществляется с опорой на методологию, апробированную многовековой практикой. А значит, учитывает то естественное преимущество России в СЛО, которое дает ей самое протяженное арктическое побережье.

<16> I.C.J. Reports 1984, International Court of Justice Reports of judgments, Delimitation of the Maritim Boundary in the Gulf of Maine Area (Canada / United States of America), Judgment. P. 339 / Дело о делимитации морской границы в заливе Мэн (между Канадой и США). Решение от 12 октября 1984 г. С. 339.
<17> I.C.J. Reports 1969, International Court of Justice Reports of judgments, Advisory Opinions and Orders, North Sea Continental Shelf Cases (Federal Republic of Germany - Denmark; Federal Republic of Germany - Netherlands). Judgment of 20 February 1969. P. 49 / Дело о континентальном шельфе Северного моря (между ФРГ и Данией; между ФРГ и Нидерландами). Решение от 20 февраля 1969 г. С. 49.
<18> К примеру, метод секторов (использования сходящихся в точке Северного полюса меридианных линий) издавна применялся при разграничении полярных пространств Русско-английской конвенции 1825 года, в Конвенции об уступке Аляски 1867 года, в Соглашении между СССР и США о линии разграничения морских пространств 1990 года, а также в напрямую не связанном с делимитацией Соглашении 2011 года - при разграничении государствами Арктического совета авиационных и морских поисково-спасательных районов.

Таким образом, реализация концепции, основанной на процедурах отграничения (delineation) по ст. 76 Конвенции 1982 года и допускающей создание Района в центре СЛО, влечет за собой следующие риски:

  1. Пересмотр международно-правового режима Арктики, что не соответствует национальным интересам России в этом регионе.
  2. Пространственную уступку России в СЛО в условиях, когда другие арктические прибрежные государства на подобные уступки не идут.
  3. Высокую вероятность отказа в положительных рекомендациях при повторном обращении в Комиссию. Российские ведомства, участвующие в подготовке нового представления, не способны гарантировать успеха или исключить больших по площади уступок.
  4. Упущенную возможность выгодной делимитации шельфа в прямом диалоге с Канадой и Данией.
  5. Создание конкурентных преимуществ в СЛО для США за счет интересов Российской Федерации.

Нейтрализовать перечисленные риски позволит современная концепция разграничения (delimitation) арктического шельфа, исходящая из следующих позиций:

  1. Нецелесообразность создания в Арктике Международного района морского дна - "общего наследия человечества".
  2. Недопустимость 200-мильного отграничения Россией своего континентального шельфа в Северном Ледовитом океане в условиях, когда США такое отграничение не осуществляют.
  3. Использование широкой правовой основы разграничения (delimitation), включающей обычные нормы международного права и нормы Конвенции о континентальном шельфе 1958 г. - в отношениях с США, не участвующих в Конвенции 1982 года.

Представленные рекомендации можно было бы учесть при модернизации правовой концепции России в отношении границ ее арктического шельфа.

Литература:

  1. Аверина К.Н. Влияние климатических изменений на правовое регулирование традиционного природопользования коренных народов Крайнего Севера // Экологическое право. 2014. N 1.
  2. Барсегов Ю.Г., Могилевкин И.М. и др. Арктика: интересы России и международные условия их реализации. М., 2002.
  3. Бюллетень международных договоров. 2008. N 1.
  4. Бюллетень международных договоров. 2013. N 9.
  5. Вылегжанин А.Н. Правовое положение Арктического региона в документах // Арктический регион: Хрестоматия: В 3 т. Т. 3: Применимые правовые источники / Гл. ред. И.С. Иванов. М., 2013.
  6. Географический энциклопедический словарь. М.: Советская энциклопедия, 1986.
  7. Дело о континентальном шельфе Северного моря (между ФРГ и Данией; между ФРГ и Нидерландами). Решение от 20 февраля 1969 г. / North Sea Continental Shelf (Federal Republic of Germany/Denmark; Federal Republic of Germany/Netherlands), Judgment // I.C.J. Reports 1969.
  8. Дело о делимитации морской границы в заливе Мэн (между Канадой и США). Решение от 12 октября 1984 г. / Delimitation of the Maritime Boundary in the Gulf of Main Area (Canada/United States of America), Judgment // I.C.J. Reports 1984.
  9. Комиссия Совета Федерации по национальной морской политике: Материалы Круглого стола "Морская деятельность Российской Федерации: состояние и проблемы законодательного обеспечения" / Под ред. В.А. Попова. М., 2005. С. 162 - 165.
  10. Лахтин В.Л. Права на северные полярные пространства. Издание Литиздата Народного Комиссариата по Иностранным Делам. М., 1928.
  11. Николаев А.Н., Пещуров И.С. Правовые возможности предотвращения потери Россией высокоширотного участка арктического шельфа // Современные производительные силы. М.: СОПС, 2014. N 1.
  12. Паничкин И.В. Международно-правовые основы предотвращения морских нефтяных загрязнений в Арктике // Международное, публичное и частное право. 2014. N 5.
  13. Сборник действующих договоров, соглашений и конвенций, заключенных СССР с иностранными государствами. Вып. XXIII. М., 1970.
  14. СЗ РФ. 1997. N 25. 23 июня. Ст. 2939.
  15. Стратегия развития Арктической зоны Российской Федерации и обеспечения национальной безопасности на период до 2020 года (утв. Президентом Российской Федерации 8 февраля 2013 г. N Пр-232).
  16. Титушкин В.Ю. К вопросу о внешних границах континентального шельфа Российской Федерации в Арктике // Международное морское право. Статьи памяти А.Л. Колодкина. М.: Статут, 2014.
  17. Физическая география материков и океанов / Под общ. ред. А.М. Рябчикова. М.: Высшая школа, 1988. С. 546 - 551.
  18. Coastline of the United States. URL: http://www.infoplease.com/ipa/A0001801.html#ixzz3JL2rCeWv.