Мудрый Юрист

Проверка в апелляции фактов, устанавливаемых председательствующим после провозглашения вердикта присяжных

Трухин Сергей Алексеевич, федеральный судья Яранского районного суда Кировской области, аспирант Московского государственного юридического университета имени О.Е. Кутафина (МГЮА).

В статье анализируются противоречия между нормой ст. 389.27 УПК РФ, не допускающей проверку в апелляции обоснованности приговора, постановленного с участием присяжных заседателей, и положениями ст. 339, 347, 299 УПК РФ, предусматривающими единоличное исследование и оценку председательствующим ряда фактических обстоятельств после провозглашения вердикта. Констатируется, что правильность установления председательствующим некоторых вопросов факта, исследуемых после провозглашения вердикта, практически оставлена законодателем без права на апелляционное обжалование.

Ключевые слова: апелляция; вердикт присяжных заседателей; действия председательствующего после провозглашения вердикта; проверка в апелляции вопросов факта.

Verifying facts by way of appeal established by a presiding judge upon proclamation of a verdict by jury

S.A. Trukhin

Trukhin Sergey Alexeyevich, Federal Judge, Yaransky District Court, Kirov Region, PhD Candidate O.Ye. Kutafin Moscow State Law University.

The article analyzes the contradictions between the provisions of Article 389.27 Code of Criminal Procedure does not permit verification of the validity of the appeal A judgment by jury, and the provisions of Articles 339, 347, 299 Code of Criminal Procedure, providing for the sole study and evaluation of the chairman of a number of factual circumstances after the proclamation of the verdict. States that when properly installed presiding some questions of fact, study after the proclamation of the verdict, the legislator left virtually without the right to appeal against.

Keywords: appeal the verdict the jury; the actions of the presiding after the proclamation of the verdict; check the appeal questions of fact.

Как отмечается в научной литературе, главная особенность пределов судебного разбирательства в суде с участием присяжных заседателей состоит в "разделении" обвинения на части (элементы), подлежащие исследованию (доказыванию) с участием присяжных заседателей и исследуемые только после вынесения вердикта <1>. Эта особенность в полной мере проявляется и в последующих стадиях уголовного судопроизводства при определении предмета и пределов апелляционного, кассационного и надзорного разбирательства.

<1> Насонов С.А. Особенности пределов судебного разбирательства при рассмотрении уголовного дела судом с участием присяжных заседателей // Lex russica. 2014. N 5. С. 575; Хохряков М.А. Пределы судебного разбирательства уголовных дел в суде первой инстанции: законодательство, теория, практика. Дис. ... канд. юрид. наук. М., 2013. С. 170.

Так, согласно ст. 389.27 УПК РФ основаниями отмены или изменения в апелляционном порядке судебных решений, вынесенных с участием коллегии присяжных заседателей, являются основания, предусмотренные пп. 2 - 4 ст. 389.15 УПК РФ, т.е. существенное нарушение уголовно-процессуального закона, неправильное применение уголовного закона, несправедливость приговора.

Соответственно, такой приговор не может быть обжалован по основаниям, предусмотренным п. 1 ст. 389.15 УПК РФ (несоответствие выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции) и по основаниям, предусмотренным п. 5 ст. 389.15 УПК РФ (выявление обстоятельств, указанных в ч. 1 и п. 1 ч. 1.2 ст. 237 УПК РФ).

По поводу первого основания (п. 1 ст. 389.15 УПК РФ), исключенного из сферы апелляционного разбирательства: многими учеными признается правильность такого законодательного решения, поскольку вышестоящая инстанция не должна проверять доказательства, относящиеся к фактическим обстоятельствам предъявленного лицу обвинения, т.е. вопросы факта, так как они относятся к полномочиям коллегии присяжных заседателей. В связи с этим ими высказывается мысль, что приговоры, постановленные в соответствии с вердиктом присяжных заседателей, не должны пересматриваться в апелляционном порядке, а наиболее приемлемая для них процедура - это кассация <2>.

<2> См., напр.: Калякин О.А. Производство в апелляционной инстанции: Пленум ВС РФ разъясняет // Мировой судья. 2013. N 2. С. 11 - 15 / СПС "КонсультантПлюс"; Калякин О.А. Апелляция в системе современных проверочных производств // Уголовное судопроизводство. 2014. N 3. С. 19 - 24 / СПС "КонсультантПлюс"; Колоколов Н.А. Апелляция, кассация, надзор: новеллы ГПК РФ и УПК РФ. Первый опыт критического осмысления / Под общ. ред. Н.А. Колоколова. М.: Юрист, 2011 / СПС "КонсультантПлюс"; Марасанова С.В., Марасанов П.Н. Совершенствование судебной системы Российской Федерации - дань времени или необходимость? // Уголовное судопроизводство. 2010. N 4. С. 3 - 9 / СПС "КонсультантПлюс".

А.А. Тарасов, поддерживая данную точку зрения, отмечает, что "процедура выявления допустимых, т.е. процедурных, оснований отмены такого приговора не требует исследования доказательств и судебного следствия" <3>. И.С. Бобракова и Н.Н. Ковтун указывают, что "теории уголовно-процессуальной науки практически неизвестны примеры, когда решения, постановленные в суде с участием присяжных заседателей, могли быть предметом проверки в апелляционном порядке" <4>.

<3> Тарасов А.А. Об апелляционном пересмотре решения суда присяжных // Уголовное судопроизводство. 2011. N 3. С. 18 - 20.
<4> Бобракова И.С., Ковтун Н.Н. Апелляция в уголовном процессе: осознанная необходимость или взлелеянный миф // Вопросы правоведения. М.: Междунар. исслед. ин-т, 2012. N 2. С. 179.

Аналогичную точку зрения высказывали и дореволюционные русские ученые <5>. При этом Устав уголовного судопроизводства 1864 г. не предусматривал апелляционного порядка пересмотра приговоров, постановленных с участием присяжных, такие приговоры обжаловались только в кассацию. На это ссылается и ряд современных ученых <6>.

<5> См., напр.: Случевский В.К. Учебник русского уголовного процесса. СПб., 1913. С. 625; Фойницкий И.Я. Курс уголовного судопроизводства. Т. 2. СПб.: Наука, 1996. С. 548.
<6> См., напр.: Червоткин А.С. Апелляция и кассация: Пособие для судей. М: Проспект, 2010 / СПС "КонсультантПлюс"; Насонов С.А. Модели пересмотра не вступивших в законную силу приговоров, постановленных на основании вердикта присяжных заседателей, в России и зарубежных странах // Lex russica. 2013. N 4. С. 379 - 390 / СПС "КонсультантПлюс"; Панокин А.М. Основания апелляционного пересмотра приговоров по Уставу уголовного судопроизводства 1864 года // Актуальные проблемы российского права. 2014. N 4. С. 577 - 578; Аширбекова М.Т. Влияние принципа правовой определенности на построение систем судебно-проверочного производства УУС и УПК РФ // Уголовное судопроизводство. 2014. N 3. С. 6 - 10 / СПС "КонсультантПлюс"; Бородинова Т.Г. Законоположения судебных уставов 1864 г. о порядке пересмотра приговоров в уголовном процессе России // Российская юстиция. 2011. N 3. С. 42 - 43.

Анализируя нормы действующего УПК, Насонов С.А. приходит к выводу, что по своей процедуре пересмотр приговоров, постановленных с участием присяжных заседателей, представляет собой режим "неполной" апелляции, состоящий в неполной проверке доказательств, ограниченности режима их исследования <7>, а применительно к основаниям отмены и изменения таких приговоров новый апелляционный порядок в наибольшей степени соответствует модели классической кассации <8>. Как отмечает автор, "предметом проверки может быть лишь допустимость доказательств, исследованных с участием присяжных, а также могут быть проверены доказательства, исследованные в отсутствие присяжных (например, на этапе обсуждения последствий вердикта присяжных заседателей)" <9>.

<7> Насонов С.А. Указ. соч.
<8> Там же.
<9> Там же.

Однако, отмечая неполноту апелляционного пересмотра таких приговоров, обусловленную запретом оспаривания вердикта присяжных заседателей <10>, С.А. Насонов останавливается лишь на констатации того, что нормы пп. 2 - 4 ст. 389.15 УПК РФ исключают возможность оспаривания обоснованности обжалованного приговора в суде апелляционной инстанции <11>.

<10> Там же.
<11> Там же.

В то же время он, как и многие другие авторы, оставляет без внимания тот факт, что по смыслу закона не может подвергаться сомнению лишь постановленный в соответствии с нормами УПК РФ вердикт коллегии присяжных заседателей, а не сам приговор. Учитывая это, мы считаем, что в ст. 389.27 УПК РФ заложено противоречие смыслу закона и сути суда присяжных (соотношению вердикта и приговора).

В частности, согласно ст. 335 УПК РФ в ходе судебного следствия в присутствии присяжных заседателей подлежат исследованию только те фактические обстоятельства уголовного дела, доказанность которых устанавливается присяжными заседателями в соответствии с их полномочиями, предусмотренными ст. 334 УПК РФ. Если в ходе судебного разбирательства возникает вопрос о допустимости доказательств, то он рассматривается в отсутствие присяжных заседателей. В пределах этих же вопросов проводятся и прения сторон, что определено ст. 336 УПК РФ.

В силу ч. 1 ст. 334 УПК РФ в ходе судебного разбирательства присяжные заседатели разрешают вопросы, предусмотренные пп. 1, 2 и 4 ч. 1 ст. 299 УПК РФ, т.е. вопросы о доказанности того, имело ли место деяние, в совершении которого обвиняется подсудимый, доказано ли, что деяние совершил подсудимый, и виновен ли подсудимый в его совершении; также в случае признания подсудимого виновным присяжные разрешают вопрос о том, заслуживает ли он снисхождения. В соответствии с ч. 2 ст. 334 УПК РФ остальные вопросы разрешаются без участия присяжных заседателей председательствующим единолично.

Согласно ч. 5 ст. 339 УПК РФ не могут ставиться отдельно либо в составе других вопросы, требующие от присяжных заседателей юридической квалификации статуса подсудимого (о его судимости), а также другие вопросы, требующие собственно юридической оценки при вынесении присяжными заседателями своего вердикта. Пункт 29 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22 ноября 2005 г. N 23 "О применении судами норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регулирующих судопроизводство с участием присяжных заседателей" разъяснил, что недопустима постановка вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями, с использованием таких юридических терминов, как убийство, убийство с особой жестокостью, убийство из хулиганских или корыстных побуждений, убийство в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения, убийство при превышении пределов необходимой обороны, изнасилование, разбой и т.п.

Как следует из ч. 3 ст. 347 УПК РФ, в случае вынесения обвинительного вердикта далее производится исследование обстоятельств, связанных с квалификацией содеянного подсудимым, назначением ему наказания, разрешением гражданского иска и другими вопросами, подлежащими разрешению при постановлении приговора. Согласно ч. 3 ст. 348 УПК РФ председательствующий квалифицирует содеянное подсудимым в соответствии с обвинительным вердиктом, а также установленными судом обстоятельствами, не подлежащими установлению присяжными заседателями и требующими соответственно юридической оценки. То есть закон предусматривает, что часть обстоятельств не подлежит исследованию и разрешению присяжными заседателями, если они существенно и неразрывно связаны с вопросами права и требуют юридической оценки.

Одновременно само понятие "обстоятельство" в значительной мере свидетельствует о его связи с какими-то событиями реальной жизни, т.е. с вопросами факта. В п. 39 вышеуказанного Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22 ноября 2005 г. N 23 прямо разъяснено, что при обвинительном вердикте председательствующий судья должен обеспечить сторонам возможность исследовать доказательства, не подлежащие исследованию с участием присяжных заседателей.

Также согласно п. 41 данного Постановления Пленума Верховного Суда РФ описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора, помимо прочего, должна содержать мотивировку квалификации действий подсудимого на основании вердикта присяжных заседателей. Мотивировка предполагает оперирование председательствующим судьей какими-то фактическими данными, доказательствами, исследованными после постановления вердикта.

Указанное выше нашло отражение и в судебной практике.

Так, в Определении Верховного Суда РФ от 29 апреля 2009 г. N 10-О09-8сп высказана правовая позиция, состоящая в том, что вопрос о возможной провокации преступления сотрудниками правоохранительных органов требует юридической оценки и не подлежит разрешению присяжными заседателями; кроме того, председательствующий не вправе задавать присяжным заседателям вопрос о действиях свидетелей - сотрудников правоохранительных органов <12>.

<12> Определение Верховного Суда РФ от 29 апреля 2009 г. N 10-О09-8сп // СПС "КонсультантПлюс".

При этом, как следует из судебной практики, вывод о наличии или отсутствии провокации преступления может быть сделан судом лишь по результатам исследования фактических обстоятельств, послуживших основанием для проведения оперативно-розыскных мероприятий в отношении подозреваемого и самой процедуры данных мероприятий, т.е. во многом связан с вопросами факта <13>. Но поскольку решение данного вопроса требует одновременно и юридической оценки, только поэтому он не относится к компетенции присяжных заседателей.

<13> См., напр.: Определения Верховного Суда РФ от 22 октября 2013 г. N 50-Д13-77, от 30 апреля 2013 г. N 9-Д13-6, от 21 марта 2013 г. N 50-Д13-27, от 11 декабря 2008 г. N 67-Д08-27 // СПС "КонсультантПлюс".

Таким образом, вопрос о наличии или отсутствии провокации преступления подлежит обязательному исследованию на стадии, следующей за провозглашением вердикта. И от правильной оценки судьей фактических обстоятельств, послуживших основанием для проведения оперативно-розыскных мероприятий (далее - ОРМ), и самой процедуры ОРМ во многом будут зависеть выводы профессионального судьи о том, была ли допущена провокация преступления, что прямо влияет на допустимость полученных доказательств и решение о наличии или отсутствии в действиях подсудимого состава преступления.

Соответственно, впоследствии такое решение по вопросам провокации, принятое профессиональным судьей единолично, должно подлежать проверке судом вышестоящей инстанции, в том числе относительно правильности установления фактических обстоятельств, послуживших основанием для проведения оперативно-розыскных мероприятий в отношении подозреваемого. А это уже непосредственное основание, предусмотренное п. 1 ст. 389.15 УПК РФ, исключенное, однако, из сферы апелляционной проверки по смыслу ст. 389.27 УПК РФ. Причем названный п. 1 ст. 389.15 УПК РФ предусматривает в качестве основания для отмены или изменения приговора не только неправильное установление фактов, но и их неверную оценку судом - несоответствие выводов суда фактическим обстоятельствам дела.

Верховный Суд РФ неоднократно отмечал, что вопросы о наличии умысла и юридической квалификации действий подсудимого подлежат рассмотрению без участия присяжных заседателей, так как это может повлиять на их мнение о его виновности или невиновности <14>. При этом, как следует из судебной практики, направленность умысла подсудимого определяется не только на основании его показаний и показаний потерпевших, очевидцев, но также и исходя из характера действий подсудимого, количества, силы и локализации нанесенных им ударов потерпевшему, иных обстоятельств совершения преступления <15>. А это уже вопросы факта, неразрывно связанные с вопросами права и только поэтому не подлежащие разрешению присяжными.

<14> См., напр.: Кассационное определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 5 сентября 2006 г. N 11-о06-86сп; апелляционные определения Верховного Суда РФ от 5 декабря 2013 г. N 75-АПУ13-10СП, от 6 августа 2013 г. N 44-АПУ13-22сп // СПС "КонсультантПлюс".
<15> См., напр.: Апелляционные определения Верховного Суда РФ от 29 октября 2014 г. N 55-АПУ14-11, от 11 сентября 2014 г. N 50-АПУ14-23, от 4 июня 2014 г. N 45-АПУ14-29 // СПС "КонсультантПлюс".

Таким образом, правильность оценки судом фактических обстоятельств, свидетельствующих о направленности умысла подсудимого, должна проверяться судом апелляционной инстанции.

К таким же фактическим обстоятельствам, требующим юридической оценки, могут относиться факты, свидетельствующие об устойчивости организованной преступной группы (преступного сообщества), банды и т.п. (ч. 3 - 6 ст. 35 УК РФ) <16>. Но в таком виде вопросы присяжным не могут быть поставлены, а поставленные перед ними вопросы в рамках их компетенции не могут полностью охватить все обстоятельства, свидетельствующие о наличии таких квалифицирующих признаков. Соответственно, правильная оценка председательствующим фактов, установленных вердиктом, и иных обстоятельств, устанавливаемых после провозглашения вердикта, прямо влияет на обоснованность вынесенного приговора.

<16> См., напр.: Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 7 июня 2006 г. N 26-о06-4сп; Апелляционное определение Верховного Суда РФ от 16 октября 2014 г. N 51-АПУ14-34СП // СПС "КонсультантПлюс".

Например, в Апелляционном определении Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 28 августа 2014 г. N 36-АПУ14-7сп отмечено, что вопрос об устойчивости преступной группы как требующий юридической квалификации не мог ставиться перед присяжными. При этом суд апелляционной инстанции в своем Определении практически указал на правильную оценку судом первой инстанции фактических обстоятельств совершения преступлений по схожему плану, их тщательную подготовку и верно расценил созданную группу бандой, т.е. вооруженной организованной устойчивой группой. Таким образом, в этой части и судом первой, и судом апелляционной инстанций, по сути, давалась оценка соответствующим фактическим обстоятельствам <17>.

<17> http://www.vsrf.ru/stor_pdf.php?id=607098 / (дата обращения: 09.12.2014).

Также присяжными могут рассматриваться уголовные дела, по которым помимо составов преступлений, предусмотренных п. 2 ч. 2 ст. 30 УПК РФ, подсудимому инкриминируются и иные преступления, предусмотренные Особенной частью Уголовного кодекса РФ и прямо не исключенные из компетенции присяжных в соответствии с п. 2 ч. 2 ст. 30 УПК РФ. Соответственно, присяжные по таким эпизодам обвинения тоже высказывают суждения в порядке ч. 1 ст. 339, ст. 343 УПК РФ <18>. При этом целый ряд составов преступлений, предусмотренных Особенной частью Уголовного кодекса РФ, содержат такие оценочные юридические понятия, как корыстная или иная личная заинтересованность, существенное нарушение прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества или государства (например, ст. 285, 286, 293 УК РФ), значительность ущерба для потерпевшего (ч. 1 ст. 167, п. "в" ч. 2 ст. 158 УК РФ), тяжкие последствия (ч. 3 ст. 127, ч. 3 ст. 127.1, ч. 2 ст. 167 УК РФ) и др. Однако верные выводы о таких обязательных признаках соответствующих преступлений можно сделать лишь на основе надлежащей оценки фактических обстоятельств, свидетельствующих об их наличии.

<18> См., напр.: Апелляционные определения Верховного Суда РФ от 3 апреля 2014 г. N 3-АПУ14-3СП, от 30 сентября 2014 г. N 18-АПУ14-38СП, от 17 сентября 2014 г. N 81-АПУ14-30сп // СПС "КонсультантПлюс".

Помимо этого правильное разрешение судом вопросов, касающихся назначения наказания, во многом зависит от верного установления фактических обстоятельств, характеризующих личность подсудимого (например, при наличии противоречивых характеристик подсудимого).

Кроме того, показания некоторых свидетелей могут свидетельствовать о личности подсудимого. Однако они, как правило, не подлежат исследованию с участием присяжных, а исследуются уже на стадии обсуждения последствий обвинительного вердикта присяжных заседателей, что требует именно от председательствующего судьи оценки достоверности данных показаний. Следовательно, это корреспондирует необходимости исследования и оценки названных показаний свидетелей в суде вышестоящей инстанции.

Верное разрешение иных вопросов, предусмотренных ст. 299 УПК РФ, также нередко связано с надлежащим установлением судом соответствующих фактических обстоятельств.

Например, от правильного установления принадлежности изъятых по делу предметов, признанных вещественными доказательствами, а также принадлежности арестованного имущества конкретному лицу (например, факта реального перехода права собственности на данное имущество от подсудимого к третьим лицам еще до наложения ареста) во многом зависит правильность разрешения судом правовых вопросов о судьбе данного имущества в соответствии с ч. 3 ст. 81 УПК РФ.

Так же как правильное разрешение вопросов о конфискации имущества подсудимого в соответствии с п. 4.1 ч. 3 ст. 81 УПК РФ, ст. 104.1 УК РФ зависит от верного установления фактов того, что изъятые по делу деньги, ценности и иное имущество получены в результате преступлений, предусмотренных п. "а" ч. 1 ст. 104.1 УК РФ.

Еще более сложными с фактической точки зрения являются вопросы установления того, что изъятое по делу имущество является доходом от преступно нажитого имущества, полученного в результате одного из преступлений, предусмотренных п. "а" ч. 1 ст. 104.1 УК РФ, либо что оно является имуществом, в которое преступно нажитое имущество было преобразовано (п. "б" ч. 1 ст. 104.1 УК РФ), либо что деньги, ценности или иное имущество использовалось или предназначалось для финансирования терроризма, экстремистской деятельности, организованной группы, незаконного вооруженного формирования, преступного сообщества, преступной организации (п. "в" ч. 1 ст. 104.1 УК РФ).

Все эти вопросы охватываются п. 10.1 ч. 1 ст. 299 УПК РФ, не относящимся к компетенции присяжных.

Таким образом, после провозглашения вердикта коллегии присяжных заседателей председательствующим (профессиональным судьей) суда первой инстанции исследуются иные вопросы, не подлежавшие рассмотрению присяжными, которые могут существенно затрагивать вопросы факта. В таких условиях исследование в апелляционном порядке фактических обстоятельств, не относившихся к компетенции присяжных заседателей и подлежавших исследованию председательствующим судьей, является необходимым для правильной их оценки. Поэтому с данной точки зрения пересмотр приговора, постановленного с участием присяжных, именно в апелляционном порядке является обоснованным, а доводы критиков не учитывают названный аспект.

Однако исключение законодателем из компетенции присяжных заседателей и одновременно из предмета и пределов апелляционного разбирательства (ст. 389.27 УПК РФ) указанных вопросов факта, неразрывно связанных с вопросами права и требующих юридической оценки, может создать препятствие для реализации сторонами права на обжалование и соответственно на доступ к правосудию, если судебная ошибка была допущена именно в части установления и оценки председательствующим судьей указанных фактических обстоятельств, не подлежавших исследованию присяжными.

Именно исходя из существующих положений ст. 389.27 УПК РФ Пленум Верховного Суда РФ в п. 14 Постановления от 27 ноября 2012 г. N 26 "О применении норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регулирующих производство в суде апелляционной инстанции" разъяснил, что приговоры, постановленные судом с участием коллегии присяжных заседателей, не подлежат пересмотру в суде апелляционной инстанции в связи с несоответствием выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам дела. В указанных случаях доказательства, относящиеся к фактическим обстоятельствам предъявленного лицу обвинения, судом апелляционной инстанции не проверяются.

При этом остались за рамками правового регулирования вопросы проверки вышестоящим судом обоснованности решения председательствующего судьи в отношении целого круга фактических обстоятельств, исследуемых после вынесения вердикта. То есть правильность установления единолично председательствующим этих вопросов факта на стадии, следующей за провозглашением вердикта, практически оставлена законодателем без права на апелляционное обжалование, гарантированное каждому ч. 3 ст. 50 Конституции РФ и ст. 2 Протокола N 7 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод <19>.

<19> Страсбург, 22 ноября 1984 г., с изменениями от 11 мая 1994 г. Протокол ратифицирован Российской Федерацией Федеральным законом от 30 марта 1998 г. N 54-ФЗ // СПС "КонсультантПлюс".

Принимая во внимание названные особенности соотношения вердикта присяжных заседателей и приговора председательствующего судьи, необходимо законодательно изменить ст. 389.27 УПК РФ, указав, что приговор, вынесенный с участием коллегии присяжных заседателей, не может быть пересмотрен по основанию несоответствия выводов коллегии присяжных заседателей, изложенных в вердикте, фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции. Однако такой приговор может быть пересмотрен в порядке п. 1 ст. 389.15 настоящего Кодекса в части несоответствия выводов председательствующего судьи суда первой инстанции фактическим обстоятельствам уголовного дела по вопросам, не подлежавшим разрешению присяжными заседателями и относящимся к компетенции председательствующего.

Также необходимо дополнить ст. 389.13 УПК РФ ч. 7.1 следующего содержания: "При пересмотре приговора, постановленного на основании вердикта присяжных заседателей, не подлежат проверке доказательства, оценка которых относится к исключительной компетенции коллегии присяжных заседателей в соответствии со ст. 334, 335 настоящего Кодекса".

До внесения названных изменений в закон, при отсутствии решения Конституционного Суда РФ о проверке конституционности существующей нормы ст. 389.27 УПК РФ в обозначенном аспекте, а также в отсутствие специальных разъяснений Пленума Верховного Суда РФ по данному вопросу, у судов общей юрисдикции нет правовых оснований для пересмотра в апелляционном порядке в соответствии с п. 1 ст. 389.15 УПК РФ указанных вопросов факта, устанавливаемых председательствующим после провозглашения вердикта. Таким образом, при возникновении на практике анализируемой коллизии одним из выходов, на наш взгляд, является направление судом апелляционной инстанции в соответствии с ч. 4 ст. 125 Конституции РФ и п. 3 ч. 1 ст. 238 УПК РФ запроса в Конституционный Суд РФ о конституционности подлежащей применению в конкретном деле нормы ст. 389.27 УПК РФ в обозначенном аспекте.

Пристатейный библиографический список

  1. Аширбекова М.Т. Влияние принципа правовой определенности на построение систем судебно-проверочного производства УУС и УПК РФ // Уголовное судопроизводство. 2014. N 3.
  2. Бобракова И.С., Ковтун Н.Н. Апелляция в уголовном процессе: осознанная необходимость или взлелеянный миф // Вопросы правоведения. М.: Междунар. исслед. ин-т, 2012. N 2.
  3. Бородинова Т.Г. Законоположения судебных уставов 1864 г. о порядке пересмотра приговоров в уголовном процессе России // Российская юстиция. 2011. N 3.
  4. Калякин О.А. Апелляция в системе современных проверочных производств // Уголовное судопроизводство. 2014. N 3.
  5. Калякин О.А. Производство в апелляционной инстанции: Пленум ВС РФ разъясняет // Мировой судья. 2013. N 2.
  6. Колоколов Н.А. Апелляция, кассация, надзор: новеллы ГПК РФ и УПК РФ. Первый опыт критического осмысления / Под общ. ред. Н.А. Колоколова. М.: Юрист, 2011.
  7. Марасанова С.В., Марасанов П.Н. Совершенствование судебной системы Российской Федерации - дань времени или необходимость? // Уголовное судопроизводство. 2010. N 4.
  8. Насонов С.А. Модели пересмотра не вступивших в законную силу приговоров, постановленных на основании вердикта присяжных заседателей, в России и зарубежных странах // Lex russica. 2013. N 4.
  9. Насонов С.А. Особенности пределов судебного разбирательства при рассмотрении уголовного дела судом с участием присяжных заседателей // Lex russica. 2014. N 5.
  10. Панокин А.М. Основания апелляционного пересмотра приговоров по Уставу уголовного судопроизводства 1864 года // Актуальные проблемы российского права. 2014. N 4.
  11. Случевский В.К. Учебник русского уголовного процесса. СПб., 1913.
  12. Тарасов А.А. Об апелляционном пересмотре решения суда присяжных // Уголовное судопроизводство. 2011. N 3.
  13. Фойницкий И.Я. Курс уголовного судопроизводства. Т. 2. СПб.: Наука, 1996.
  14. Хохряков М.А. Пределы судебного разбирательства уголовных дел в суде первой инстанции: законодательство, теория, практика. Дис. ... канд. юрид. наук. М., 2013.
  15. Червоткин А.С. Апелляция и кассация: Пособие для судей. М: Проспект, 2010.