Мудрый Юрист

О новых полномочиях суда в связи с введением статьи 125.1 УПК РФ

Селина Елена Викторовна, профессор кафедры уголовного права, уголовного процесса и криминалистики Российского университета дружбы народов, доктор юридических наук.

Статья посвящена новеллам уголовного процесса, введенным Федеральным законом от 8 марта 2015 г. N 36-ФЗ и дополнившим Уголовно-процессуальный кодекс РФ ст. 125.1. Рассматривается, что тем самым УПК РФ ввел реабилитацию уголовно преследуемых граждан по вопросам, находящимся за границами понятия преступления. Новое российское видение правового статуса гражданина, обусловленное вектором на естественно-правовое правопонимание, привлекшее в уголовное судопроизводство само понятие "реабилитация", продолжило развивать механизм защиты прав личности, связывая реабилитацию со случаями, в которых уже нет материально-правовой основы для рассмотрения уголовного дела. Серьезная прогрессивность изменений, внесенных Федеральным законом от 8 марта 2015 г. N 36, очевидна как со стороны новых возможностей реабилитации в уголовном процессе, так и развития института судебного контроля в досудебном производстве, который дополнен этим Законом. Но в то же время следует признать, что введенные данным Законом нормы отчасти являются лишь полумерой и оставляют важнейшие вопросы судопроизводства за рамками процессуальной формы.

Ключевые слова: реабилитация, декриминализация, подозреваемый, обвиняемый, прекращение уголовного преследования, прекращение уголовного дела, возраст, с которого наступает уголовная ответственность, отсутствие состава преступления, следователь, суд.

On new powers of the court in connection with introduction of article 125.1 of the Criminal Procedure Code of the RF

E.V. Selina

Selina Elena V., professor, Chair of Criminal Law, Criminal Procedure and Criminalistics, Peoples' Friendship University of Russia", doctor of juridical sciences.

The article is devoted to the novels of criminal procedure, the Federal law from 08.03.2015 N 36-FZ and supplementing the code of Criminal procedure of the Russian Federation article 125.1. Considers that the code of criminal procedure entered rehab criminally prosecuted citizens on issues that are beyond the concept of the crime. New Russian vision of the legal status of a citizen of the resulting vector by natural law, legal understanding, involved in criminal proceedings the concept of "rehabilitation", continued to develop a mechanism to protect individual rights, linking rehabilitation cases in which there is no substantive basis for the consideration of the criminal case. Serious progressive changes introduced by the Federal law N 36 dated March 8, evident both from the new possibilities of rehabilitation in the criminal process and development of the Institute of judicial control in pre-trial proceedings, which is supplemented by the act. But at the same time it should be recognized that introduced this law norms are partly only a palliative and leave critical issues in the proceedings beyond the procedural form.

Key words: rehabilitation, decriminalization, the suspect, the accused, the termination of criminal prosecution, termination of a criminal case, the age of criminal responsibility, the lack of evidence, the investigator, the court.

УПК РФ ввел реабилитацию по вопросам, находящимся за границами понятия преступления. Этому посвящена ст. 125.1.

Статья 125.1 введена в УПК РФ Федеральным законом от 8 марта 2015 г. N 36-ФЗ и действует с 20 марта этого года. Она посвящена особенностям рассмотрения отдельных категорий жалоб - жалоб на постановление о прекращении уголовного дела или уголовного преследования по основаниям, указанным:

Такие жалобы ранее не были предусмотрены уголовно-процессуальным законодательством. Считалось, что коль скоро отсутствуют основания для уголовного преследования, то и детали, связанные с выяснением обстоятельств, исключающих это преследование, не имеют значения.

19 ноября 2013 г. Конституционный Суд РФ вынес Постановление N 24-П по жалобе граждан, добивавшихся изменения основания прекращения ранее возбужденных в их отношении уголовных дел на "в связи с отсутствием события преступления", взамен "в связи с отсутствием в инкриминируемом деянии состава преступления вследствие устранения новым уголовным законом преступности и наказуемости инкриминировавшихся им органами предварительного следствия деяний (предусматривавшихся, соответственно, ч. 1 ст. 176 "Незаконное получение кредита" и ч. 2 ст. 146 "Нарушение авторских и смежных прав" УК РФ)". Согласно решению Конституционного Суда РФ положения УПК РФ не соответствовали Конституции РФ (до принятия Закона от 8 марта 2015 г.) в той мере, в какой они лишали лицо, уголовное преследование которого прекращено на досудебной стадии уголовного судопроизводства вследствие принятия нового уголовного закона, устраняющего преступность и наказуемость инкриминируемого ему деяния, возможности обжалования в судебном порядке законности и обоснованности вынесенных в ходе осуществления уголовного преследования этого лица актов органов дознания и предварительного следствия, в том числе фиксирующих выдвинутые подозрение, обвинение в инкриминируемом ему деянии, применение мер процессуального принуждения в ходе производства по уголовному делу, а в случае установления их незаконности и необоснованности - возможности признания за ним права на реабилитацию.

Таким образом, новое российское видение правового статуса гражданина, обусловленное вектором на естественно-правовое правопонимание, привлекшее в уголовное судопроизводство само понятие "реабилитация", продолжило развивать механизм защиты прав личности, связывая реабилитацию со случаями, в которых уже нет материально-правовой основы для рассмотрения уголовного дела.

В продолжение этой тенденции следует реабилитация тех лиц, в отношении которых прекращено уголовное дело за отсутствием возрастного критерия субъекта преступления. Так или иначе, если в качестве основания прекращения уголовного дела служит недостижение лицом, совершившим общественно опасное деяние, возраста, с которого наступает уголовная ответственность, "клеймо" на данном подростке остается. Новый Закон позволяет это исправить.

Серьезная прогрессивность изменений, внесенных Федеральным законом от 8 марта 2015 г. N 36, очевидна как со стороны новых возможностей реабилитации в уголовном процессе, так и развития института судебного контроля в досудебном производстве, который дополнен этим Законом.

Но в то же время следует признать, что введенные данным Законом нормы отчасти являются лишь полумерой и оставляют важнейшие вопросы судопроизводства за рамками процессуальной формы.

Зададим себе вопрос: что происходит, по сути, при обжаловании постановлений о прекращении уголовного дела по рассматриваемым основаниям?

Гражданин просит выяснить все обстоятельства и установить, что имеются основания для его полной реабилитации, то есть оправдания по всем пунктам обвинения. Недаром в ст. 136 УПК РФ о реабилитирующих решениях говорится как о "принятых решениях, оправдывающих гражданина". В ст. 125.1 говорится о решении об удовлетворении жалобы и о признании незаконным постановления о прекращении уголовного дела или уголовного преследования по основаниям, указанным в ч. 2 ст. 24 или ч. 3 ст. 27 УПК РФ, и о наличии (об отсутствии) оснований для применения процедуры реабилитации.

То есть речь идет об основаниях для реабилитации - оправдывающих основаниях, констатирующих отсутствие оснований для нереабилитирующего решения. Поэтому жалоба должна быть нацелена на вывод о необоснованности выводов, сделанных в обжалуемом решении, а не просто о незаконности решения.

Каков предмет доказывания, предусмотренный ст. 125.1?

На основании ч. 2 этой статьи судья проверяет:

Следует отметить, что слова о "привлечении лица в качестве подозреваемого" являются явным сокращением (заодно с обвиняемым). УПК РФ не содержит положений о привлечении в качестве подозреваемого, и данное сокращение еще раз обнаруживает необходимость унификации понятий, связанных с уголовным преследованием. О подозреваемом как только о временной фигуре, едва соединенной с судопроизводством, когда подозреваться в одном и том же могут несколько лиц (например, 90 задержанных по делу о резонансном убийстве в Бирюлево в октябре 2013 г.), сегодня следует говорить только в отношении процедуры предварительного следствия. Подозреваемый по делу, расследование которого ведется в форме дознания, является, можно сказать, "полуобвиняемым" в смысле постоянного статуса уголовно преследуемого лица, действующего на протяжении всего расследования, когда по одному подозрению (о котором получено уведомление или которое зафиксировано возбуждением уголовного дела в отношении лица) возможно лишь одно лицо, а статус подозреваемого не является кратковременным.

Вернемся к законодательным новеллам, дополнившим УПК РФ ст. 125.1. Получается, что приняв решение, возможно, по существу дела, суд признает обжалованное решение не необоснованным, а незаконным (п. 1 ч. 3 ст. 125.1). Однако "незаконность" нельзя рассматривать как понятие, более широкое по отношению к "необоснованности" (ч. 4 ст. 7 УПК РФ). В то же время решение, указанное в п. 1 ч. 3 ст. 125.1 УПК РФ, судья соединяет с выводами "о наличии (об отсутствии) оснований для применения процедуры реабилитации". То есть оснований, "оправдывающих гражданина" (в смысле ст. 136 УПК РФ). Оправдывает гражданина вывод о необоснованности обвинения. Вывод о незаконности решения, возможно, оставляет вопрос открытым. Также неясно, почему "незаконность" фигурирует в ч. 3 ст. 125.1 без "необоснованности", когда во всех остальных нормах нового закона говорится и о законности, и об обоснованности. Оба эти понятия (незаконность и необоснованность) использованы и в норме о правовых последствиях принятия судьей положительного решения по жалобе.

В соответствии с новой редакцией ч. 2 ст. 214 УПК РФ, если суд признает постановление руководителя следственного органа, следователя о прекращении уголовного дела или уголовного преследования незаконным или необоснованным, то он выносит в порядке, установленном ст. ст. 125 и 125.1, соответствующее решение и направляет его руководителю следственного органа для исполнения. Если суд признает постановление прокурора, дознавателя о прекращении уголовного дела или уголовного преследования незаконным или необоснованным, то он выносит в порядке, установленном ст. ст. 125 и 125.1, соответствующее решение и направляет его прокурору для исполнения.

Что следует понимать под "исполнением" в данном случае? Суд, опираясь на положения гл. 37 УПК "Судебное следствие", уже выяснил основания для реабилитации, то есть - для "обеления доброго имени" гражданина, его оправдания. Конкретизация оправдательного основания - отсутствие события, состава преступления (бывшего преступления) или непричастность - представляется не столь важной, как оправдательное решение. Руководителю же следственного органа и прокурору по положениям ч. 2 ст. 214, видимо, предписывается отменить решение о прекращении уголовного дела, признанное незаконным, и принять новое решение или не принимать нового решения?

Есть ли необходимость в новом решении, содержащем реабилитирующее основание (отсутствие события, состава преступления, непричастность)? Часть 3 ст. 27 УПК РФ не допускает выбора между реабилитирующими основаниями, поскольку уже содержит отсылочную норму к п. 2 ч. 1 ст. 24 (отсутствие в деянии состава преступления), но этим предполагается и ссылка на саму ч. 3 ст. 27, конкретизирующую, что в составе преступления отсутствует именно возраст лица, позволяющий привлечь его к уголовной ответственности.

Часть 2 ст. 24 УПК РФ построена по тому же принципу: предписано применение п. 2 ч. 1 ст. 24 (отсутствие в деянии состава преступления), но имеется в виду и ссылка на саму ч. 2 ст. 24, согласно которой уголовное дело подлежит прекращению по данному основанию, исходя из того, что до вступления приговора в законную силу преступность и наказуемость этого деяния были устранены новым уголовным законом.

Для возможной детализации в решении, основанном на п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, в части признаков состава преступления, которые отсутствуют, нужны были бы изменения в законе, согласно которым данное основание отказа в возбуждении уголовного дела или прекращения уголовного дела (преследования) звучало бы как "отсутствие признаков состава преступления (возраста, с которого наступает уголовная ответственность)" либо "отсутствие признаков состава преступления (в силу наличия обстоятельств, исключающих преступность деяния)" и т.п. Думается, на практике применения ч. 2 ст. 214 УПК РФ целесообразно уточнение в новом постановлении о прекращении уголовного преследования (уголовного дела), принятом на смену отмененному: отсутствие состава преступления выражается в том, что в действиях лица отсутствуют признаки преступления (а не только отсутствует признак необходимого возраста или произошла декриминализация деяния). Такие основания отказа в возбуждении уголовного дела или прекращения уголовного дела (преследования), как непричастность к совершению преступления и отсутствие события преступления, в случае их выяснения, должны превалировать над основаниями, изложенными в ч. 2 ст. 24 и ч. 3 ст. 27 УПК РФ, и как минимум указываться наряду с ними и в первую очередь, исходя из соображений реабилитации.

Но, возможно, передача судебного решения "для исполнения" руководителю следственного органа и прокурору на основании ч. 2 ст. 214 УПК не требует принятия нового решения, а речь идет всего лишь о производстве действий, связанных с реабилитацией гражданина. Таких как принесение официального извинения, письменные сообщения о реабилитации по месту работы, учебы или месту жительства реабилитированного, указания средствам массовой информации о публикациях реабилитационных сведений (ст. 136 УПК РФ). И для этого достаточно решения суда о признании постановления о прекращении уголовного дела незаконным (по ч. 2 ст. 214 - также необоснованным?). И это фактически должно трактоваться как равное отмене данного постановления? Или все же руководитель следственного органа или прокурор отменяет это постановление или предписывает его отмену следователю, дознавателю, но заменяющее его решение не принимается? Тогда постановление о прекращении уголовного дела останется просто отмененным. Как же быть с постановлением о возбуждении уголовного дела, которое тут же проявится в качестве действующего основания уголовного судопроизводства? В связи с этим целесообразным видится указанное выше практическое решение, соответствующее смыслу УПК РФ.

И, наконец, о дополнении института судебного контроля в досудебном производстве. На основании ч. 2 ст. 125.1 УПК РФ в судебном заседании исследуются имеющиеся в уголовном деле доказательства, свидетельствующие о фактических обстоятельствах уголовного дела по правилам, установленным гл. 37 УПК РФ. Отсылка к одной лишь гл. 37, без глав 35, 36, 38, вызывает следующие соображения.

Судебное производство едино. Нельзя отрицать, что от производства в суде неотделимы, например, положения:

Эту часть норм об общих условиях судебного разбирательства, предусмотренных гл. 35 УПК РФ, можно отнести к общим условиям судебного заседания, которые как будто являются и не являются само собой разумеющимися для любого заседания суда. Являются - потому, что даже при отсутствии отсылки к гл. 35 заседание проводится (ст. ст. 108, 125, 125.1, 165, 399), а иначе, чем на основе приведенных правовых положений, проводиться оно не может. Не являются - потому что в разделах о судебном производстве делаются отсылки к гл. 35, хотя явно не все нормы данной главы при этом мыслятся к применению (например, ч. 1 ст. 234: "Предварительное слушание проводится судьей единолично в закрытом судебном заседании с участием сторон с соблюдением требований глав 33, 35 и 36 настоящего Кодекса с изъятиями, установленными настоящей главой". Из гл. 35 не применимы нормы ч. 3 ст. 258, ст. 252).

В связи с Законом от 8 марта 2015 г. N 36, которым положено начало отсылочным нормам из статей о досудебном производстве к главам о судебном разбирательстве, приближено решение вопроса о введении отсылочных норм к гл. 35 и 36 УПК во всех правовых нормах, посвященных судебным заседаниям, где эти отсылки отсутствуют (ст. ст. 108, 125, 125.1, 165, 399). Глава 36 посвящена подготовительной части судебного заседания. В ней также можно выделить положения, без которых ни одно судебное заседание немыслимо:

И отдельное внимание следует уделить возможной в ст. 125.1 отсылке к гл. 38, посвященной прениям сторон. Жалоба рассматривается с участием заявителя и его защитника, законного представителя или представителя, если они участвуют в уголовном деле, иных лиц, чьи интересы непосредственно затрагиваются обжалуемым действием (бездействием) или решением, а также с участием прокурора, следователя, руководителя следственного органа (ч. 3 ст. 125 УПК РФ). Учитывая, что в предмет доказывания входит существо дела, то есть обоснованность выводов о совершении лицом инкриминированного деяния (хотя и при отсутствии возрастного критерия или при декриминализации деяния), и то обстоятельство, что доказательства исследуются по правилам гл. 37, посвященной судебному следствию, логично предположить необходимость для сторон резюмировать свои выводы. Для этого подошли бы положения гл. 38 УПК РФ о прениях. При этом норма о последнем слове подсудимого здесь явно неприменима, так как нет подсудимого, а есть лишь лицо, уголовное дело в отношении которого прекращено.