Мудрый Юрист

Разграничение договорной и деликтной ответственности

(ПОСТАНОВЛЕНИЕ ПРЕЗИДИУМА ВАС РФ ОТ 18 ИЮНЯ 2013 Г. N 1399/13)

О.Н. САДИКОВ

Садиков О.Н., главный научный сотрудник отдела гражданского законодательства и процесса Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации, доктор юридических наук, профессор.

Между федеральным государственным унитарным предприятием "Почта России" (далее - предприятие, заказчик) и закрытым акционерным обществом "ТЕЛ МТК" (далее - общество, подрядчик) заключено дополнительное соглашение от 21 июля 2010 г. N Т-34-10-6 (далее - дополнительное соглашение) к генеральному договору от 16 февраля 2005 г. N ПР/3.4/152-05 (далее - генеральный договор) на проведение последним строительно-монтажных и ремонтных работ в помещениях отделения почтовой связи Менщиково, расположенного в нежилом здании по адресу: пос. Менщиково, Кетовский р-н, Курганская обл., в соответствии с положениями и условиями генерального договора и на основании полученного от заказчика технического задания (приложение 1 к дополнительному соглашению).

В соответствии с условиями дополнительного соглашения подрядчик обязался выполнить работы по текущему ремонту помещений, указанного отделения почтовой связи, включая монтаж (кладку) печного оборудования (позиции 164 - 168 сметы на выполнение работ). По вопросам, не урегулированным дополнительным соглашением, стороны руководствуются генеральным договором.

Согласно п. 3.14 генерального договора подрядчик обязался гарантировать отсутствие дефектов выполненных им работ в течение двух лет со дня утверждения акта о приемке выполненных работ. В случае обнаружения недостатков в пределах гарантийного срока составляется двусторонний акт о выявленных недостатках, в котором стороны предусматривают их устранение в определенные сроки и за счет подрядчика.

Согласно акту от 22 ноября 2010 г. N 1 о приемке выполненных работ подрядчик исполнил установленные дополнительным соглашением работы, в том числе и монтаж (кладку) печного оборудования (позиции 164 - 168 сметы). В ночь со 2 на 3 декабря 2010 г. в здании отделения почтовой связи произошел пожар.

По заключению специалиста государственного учреждения "Судебно-экспертное учреждение федеральной противопожарной службы "Испытательная пожарная лаборатория" по Курганской области" от 10 декабря 2010 г. очаг пожара находился внутри здания отделения почтовой связи на уровне потолочного перекрытия и наиболее вероятной причиной возникновения пожара стало воспламенение сгораемых материалов в результате воздействия на них высокой температуры топочных газов.

В справке Кетовского межрайонного отдела надзорной деятельности Главного управления МЧС России по Курганской области от 21 апреля 2011 г. N 143-2-7-15 отражено, что причиной пожара послужило нарушение Правил пожарной безопасности в Российской Федерации (ППБ 01-03), утвержденных Приказом Министерства РФ по делам гражданской обороны, чрезвычайным ситуациям и ликвидации последствий стихийных бедствий от 18 июня 2003 г. N 313, и строительных норм и правил (СНиП 41-01-2003), допущенное при монтаже и эксплуатации печного отопления.

Полагая, что причиной пожара явилось ненадлежащее исполнение обществом обязательств по договору подряда в нарушение указанных норм и правил, предприятие обратилось в Арбитражный суд г. Москвы с иском к обществу о взыскании 2 275 147 руб. 42 коп. ущерба.

Решением Арбитражного суда г. Москвы от 12 марта 2012 г. в удовлетворении иска отказано. Постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 13 июня 2012 г. решение суда первой инстанции оставлено без изменения. ФАС Московского округа Постановлением от 10 октября 2012 г. названные судебные акты оставил без изменения.

В заявлении о пересмотре в порядке надзора указанных судебных актов, поданном в ВАС РФ, предприятие просит их отменить, ссылаясь на нарушение единообразия в толковании и применении арбитражными судами норм материального и процессуального права, и передать дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Проверив обоснованность доводов, изложенных в заявлении и выступлении присутствующего в заседании представителя заявителя, Президиум считает, что обжалуемые судебные акты подлежат отмене, а дело - передаче в арбитражный суд первой инстанции на новое рассмотрение по следующим основаниям.

Отказывая в удовлетворении иска, суд первой инстанции, позицию которого поддержал суд апелляционной инстанции, руководствовался ст. 702, 1064 ГК РФ и исходил из того, что ответственность по настоящему делу имеет деликтную природу и для ее наступления необходимо наличие состава правонарушения, включающего наступление вреда, противоправность поведения причинителя вреда, причинную связь между указанными двумя элементами и вину причинителя вреда.

Оценив представленные доказательства в порядке ст. 71 АПК РФ, суд пришел к выводу, что истцом не представлены доказательства, подтверждающие, что причиной пожара стали виновные действия общества, т.е. предприятие не доказало противоправность действий общества, а также его вину.

Суд кассационной инстанции, соглашаясь с выводами судов нижестоящих инстанций, руководствовался ст. 15, 393, 401, 702, 1064, 1082 ГК РФ.

Между тем судами не учтено следующее.

Пунктом 2 ст. 307 ГК РФ установлено, что обязательства возникают из договора, вследствие причинения вреда, и из иных оснований, указанных в Кодексе.

Согласно п. 1 ст. 393 ГК РФ должник обязан возместить кредитору убытки, причиненные неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательства.

Пунктом 1 ст. 1064 ГК РФ предусмотрено, что вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

Из названных положений следует вывод о существенном различии правовой природы данных обязательств по основанию их возникновения: из договора и из деликта. В случае, если вред возник в результате неисполнения или ненадлежащего исполнения договорного обязательства, нормы об ответственности за деликт не применяются, а вред возмещается в соответствии с правилами об ответственности за неисполнение договорного обязательства или согласно условиям договора, заключенного между сторонами.

Судами первой и апелляционной инстанций в рамках настоящего дела установлен факт наличия на стороне подрядчика договорной обязанности по проведению строительно-монтажных и ремонтных работ в помещениях заказчика, результат которых подрядчик обеспечил гарантийным сроком. Кроме того, предприятие обосновывает исковые требования некачественным исполнением обществом обязательства в рамках дополнительного соглашения к генеральному договору, что стало, по мнению предприятия, причиной возникновения пожара в здании отделения почтовой связи и повлекло причинение вреда.

Таким образом, в рамках настоящего дела рассматривается исполнение обществом обязательств из генерального договора, к которому подлежат применению нормы гл. 37 ГК РФ, а также иные нормативные положения, регулирующие договорную ответственность.

Довод суда кассационной инстанции о необходимости подтверждения истцом наличия состава правонарушения, наступления вреда и размера этого вреда, противоправности поведения ответчика, причинно-следственной связи между противоправным поведением ответчика и наступившими неблагоприятными последствиями является необоснованным, поскольку установление указанных обстоятельств необходимо для наступления деликтной ответственности. В рассматриваемом же случае необходимо исследовать вопрос о наличии оснований договорной, а не деликтной ответственности, что существенно влияет на предмет и объем доказывания.

Кроме того, нужно учитывать, что и при отсутствии договора между сторонами фактические действия ответчика по некачественному монтажу печи отопления в помещении истца, повлекшие причинение вреда имуществу последнего, являются основанием для возмещения названного вреда.

Таким образом, судами первой и апелляционной инстанций неверно определены характер спорных правоотношений и правовая природа оснований заявленного требования, как следствие, не исследованы обстоятельства, относящиеся к предмету доказывания, и неправильно применены нормы права. Данные недостатки не были устранены судом кассационной инстанции.

При указанных условиях оспариваемые судебные акты подлежат отмене как нарушающие единообразие в толковании и применении арбитражными судами норм права согласно п. 1 ч. 1 ст. 304 АПК РФ. Дело подлежит направлению в суд первой инстанции на новое рассмотрение.

  1. Изложенное Постановление Президиума ВАС РФ от 18 июня 2013 г. опубликовано в "Вестнике ВАС РФ" под следующим правовым тезисом: разграничение договорной и деликтной ответственности. Такого рода правовые ситуации в ходе разрешения имущественных споров возникают нередко, ставят ряд непростых правовых вопросов, и данное Постановление Президиума ВАС РФ призвано правильно ориентировать нижестоящие суды, а также и участников рынка при рассмотрении и решении споров об имущественной ответственности и защите прав потерпевшей стороны.
  2. Отечественное гражданское законодательство, правоприменительная практика и доктрина в течение многих десятилетий исходили из того, что при общности задач и оснований (условий) договорной и деликтной ответственности (правонарушения, убытки, причинная связь, вина правонарушителя) в их механизме имеются существенные различия и в ходе разрешения имущественных споров недопустимо их смешение <1>.
<1> Наиболее обстоятельные сведения приводятся в книге: Смирнов В.Т., Собчак А.А. Общее учение о деликтных обязательствах. Ленинград, 1983. С. 99 и след. За последние десятилетия законодательство РФ существенных изменений в этом вопросе не претерпело.

В Постановлении Пленума ВС СССР от 23 октября 1963 г. "О судебной практике по искам о возмещении вреда" с изменениями от 26 апреля 1984 г. в п. 2 указывалось, что правила о возмещении внедоговорного вреда "не распространяются на случаи возмещения вреда, причиненного вследствие неисполнения обязательства, принятого на себя ответчиком по договору или возникшего у него из других оснований, предусмотренных законом" <2>.

<2> Сборник постановлений Пленума Верховного Суда СССР. 1924 - 1986. М., 1987. С. 196.

Такое правовое регулирование в отечественном праве сохранено и предусмотрено в нормах действующего гражданского законодательства, которым установлены общие начала ответственности при нарушении всех видов обязательств (гл. 25 ГК РФ), а затем специальные правила, отражающие особенности деликтной ответственности (гл. 59 ГК РФ) и договорной ответственности (нормы об отдельных видах договоров в ГК РФ и дополняющих его законодательных актах о договорах).

В комментируемом деле рассматривавшие спор арбитражные суды от этих норм российского гражданского законодательства допустили очевидные отступления, которые были отмечены и исправлены Президиумом ВАС РФ. Однако некоторые суждения Президиума также вызывают сомнения и замечания, о чем будет упомянуто ниже.

  1. Юридическая фабула комментируемого дела внешне является простой. Дополнительным соглашением к генеральному договору было предусмотрено проведение строительно-монтажных и ремонтных работ в помещениях отделения почтовой связи. После подписания 22 ноября 2010 г. акта о приемке выполненных работ спустя несколько дней в ночь со 2 на 3 декабря 2010 г. в здании отделения почтовой связи произошел пожар.

Заказчик, считая, что причиной пожара явилось ненадлежащее исполнение подрядчиком его обязательств по договору подряда, предъявил к нему иск о взыскании ущерба в сумме 2 275 147 руб. Таким образом, по делу был заявлен иск о возложении договорной ответственности.

Арбитражные суды первой, апелляционной, а вслед за ними и кассационной инстанций отклонили предъявленный иск, указав, что ответственность по делу имеет деликтную природу и истцом не представлены доказательства, подтверждающие, что причиной пожара стали виновные действия ответчика, т.е. истец не доказал противоправность действий ответчика, а также его вину. В обоснование такого подхода суд кассационной инстанции, соглашаясь с позицией нижестоящих судов, руководствовался ст. 15, 393, 401, 702, 1064, 1082 ГК РФ.

Такая правовая мотивировка ввиду ее общего характера вызывает сомнения и неясности. В приведенном перечне статей ГК объединены нормы общей части ГК РФ (ст. 15, 393, 401), устанавливающие общие начала как деликтной, так и договорной ответственности, и нормы ГК РФ, закрепляющие особенности деликтной ответственности (ст. 1064, 1082), что нельзя считать четкой и ясной правовой оценкой.

Необоснованной надо признать также ссылку кассационной инстанции на недоказанность истцом-заказчиком вины ответчика, поскольку гражданское законодательство РФ устанавливает презумпцию вины правонарушителя: согласно прямому и ясному указанию закона отсутствие вины доказывается лицом, нарушившим обязательство (п. 2 ст. 401, п. 2 ст. 1064 ГК РФ).

  1. Оценив содержание названных выше статей ГК РФ, Президиум ВАС РФ обоснованно отметил наличие существенного различия в правовой природе обязательств по основанию их возникновения: из договора и из деликта, и указал, что в рамках настоящего дела рассматривается исполнение ответчиком его обязательств из генерального договора, к которому подлежат применению не правила о деликтной ответственности, а нормы гл. 37 ГК РФ (о договоре подряда), а также иные нормативные положения, регулирующие договорную ответственность.

Таким образом, Президиум ВАС РФ, опираясь на фактические материалы дела и нормы гражданского законодательства об имущественной ответственности, дал отношениям спорящих сторон иную правовую квалификацию: это спор о договорной ответственности. При этом было указано на наличие существенных различий в регулировании договорной и деликтной ответственности. Однако такие различия в Постановлении Президиума ВАС РФ сформулированы не были, и в научном комментарии к данному делу их полезно в общей форме обрисовать.

Во-первых, деликтная ответственность определяется императивными нормами ГК РФ, в то время как основания договорной ответственности определены диспозитивно и могут изменяться условиями заключенного договора (п. 1 ст. 15, п. 1 ст. 401 ГК РФ), что на практике часто имеет место.

Во-вторых, по отдельным видам обязательств и по обязательствам, связанным с определенным родом деятельности, законом может быть ограничено право на полное возмещение убытков и введена ограниченная ответственность (ст. 400 ГК РФ). Такая ограниченная ответственность в сфере деликтной ответственности практически не применяется, но получила распространение в области договорной ответственности (возмещается только реальный ущерб, но не упущенная выгода). Возможно также применение ограниченной ответственности посредством включения в договор условия об исключительной неустойке.

В-третьих, по разному решается вопрос о значении вины кредитора. При договорной ответственности для снижения ответственности правонарушителя достаточно неосторожности кредитора (п. 1 ст. 404 ГК РФ), а при деликтной ответственности учитывается только грубая неосторожность потерпевшего (п. 1 и 2 ст. 1083 ГК РФ).

Наконец, для рассматриваемых требований установлены различные сроки исковой давности. При деликтной ответственности срок давности составляет три года и может быть более продолжительным.

Напротив, для некоторых случаев договорной ответственности срок давности сокращен до одного года: договор подряда (п. 1 ст. 725 ГК РФ) и договор перевозки груза (п. 3 ст. 797 ГК РФ).

  1. Однако приведенные существенные различия в регулировании договорной и деликтной ответственности не исключают наличия у этих двух видов гражданско-правовой ответственности однородных задач и оснований (или условий) применения. Таковыми являются закрепленные в общих положениях ГК РФ правила о правонарушении, причинной связи, объеме убытков и вине правонарушителя (ст. 15 и 401 ГК РФ). В этих нормах ГК РФ установлено также распределение бремени доказывания названных обстоятельств между участниками имущественных споров.

В свете этих общих правил ГК РФ вызывает сомнения следующее суждение Президиума ВАС РФ по комментируемому делу.

Довод суда кассационной инстанции, - указал Президиум, - о необходимости подтверждения истцом наличия состава правонарушения, наступления вреда и размера этого вреда, противоправности поведения ответчика, причинно-следственной связи между противоправным поведением ответчика и наступившими неблагоприятными последствиями является необоснованным, поскольку установление указанных обстоятельств необходимо для наступления деликтной ответственности. В рассматриваемом же случае необходимо исследовать вопрос о наличии оснований договорной, а не деликтной ответственности.

Между тем названные в этом суждении Президиума общие основания имущественной ответственности (наличие правонарушения, вред и его размеры, причинная связь) являются необходимыми предпосылками для возложения как деликтной, так и договорной ответственности. Это прямо вытекает из норм ГК РФ (ст. 15, 401, 1064), и бремя доказывания этих обстоятельств несет потерпевшая сторона.

  1. В комментируемом Постановлении Президиума ВАС РФ, как и в предшествующих ему судебных решениях, не рассматривается значение для правоотношений сторон по данному спору важной нормы гражданского законодательства РФ - о вине кредитора (ст. 404 ГК РФ), которая направлена на справедливое разрешение имущественных споров. Согласно этой норме, если неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательства произошло по вине обеих сторон, суд соответственно уменьшает размер ответственности должника.

Между тем в имеющейся по делу справке Кетовского межрайонного отдела надзорной деятельности Главного управления МЧС России по Курганской области от 21 апреля 2011 г. указывается, что причиной пожара послужило нарушение Правил пожарной безопасности в РФ и строительных норм и правил, допущенное при монтаже и эксплуатации (выделено нами. - О.С.) печного отопления.

Таким образом, в заключении компетентной надзорной организации констатируется наличие по спору вины также на стороне истца по делу - заказчика, допущенной им при эксплуатации построенного и принятого объекта. Это важное обстоятельство рассматривавшим спор судебным инстанциям следовало рассмотреть и дать ему правовую оценку, без чего конечное судебное решение по спору не будет безупречным и убедительным.

Проявить инициативу в выяснении и решении вопроса о наличии по спору вины кредитора может и должен суд первой инстанции, на рассмотрение которого Президиумом ВАС РФ было направлено комментируемое дело.