Мудрый Юрист

Вправе ли мировой судья арестовать осужденного, уклоняющегося от отбывания наказания?

Николюк Вячеслав Владимирович, профессор Орловского юридического института МВД России им. В.В. Лукьянова, доктор юридических наук, профессор, заслуженный деятель науки РФ.

В статье анализируется судебная практика в части заключения под стражу осужденного, уклоняющегося от отбывания наказания, показываются разные подходы судов к трактовке предписаний УПК РФ, ставится вопрос о признании за мировыми судьями права применять п. 18 ст. 397 УПК РФ при определенных условиях.

Ключевые слова: мировой суд, заключение под стражу, осужденный, наказание.

Does the justice of the peace have the right to arrest a convict evading serving the sentence?

V.V. Nikolyuk

Nikolyuk Vyacheslav V., professor, Orel Juridical Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia named after V.V. Luk'yanov, Honored Scientist of the Russian Federation, doctor of juridical sciences, professor.

The court practice regarding the detention of convicted, escaping the service of sentence, is analyzed in this article, different approaches of courts in treatment of instructions of the Criminal Procedure Code of the Russian Federation are shown, the question of recognition for magistrates the right to apply item 18 of Art. 397 of the Criminal Procedure Code of the Russian Federation under certain conditions is raised.

Key words: magistrate court, detention, convicted, sentence.

Заключение под стражу подозреваемого и обвиняемого по уголовному делу детально регламентируется УПК РФ (ст. ст. 10, 95, 108 - 109, 228, 311). Статьи 108 и 109 являются самыми объемными в Кодексе, включающими каждая 14 частей. С момента введения в действие УПК РФ в данные статьи было внесено более тридцати изменений и дополнений, что свидетельствует о стремлении законодателя максимально упорядочить применение этой меры пресечения по уголовным делам, "обставить" процедуру ее избрания развернутой системой гарантий. Данная мера пресечения находится и в зоне повышенного внимания государственных органов, правомочных в соответствии с УПК РФ на ее использование. Подтверждением этому служит Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 19 декабря 2013 г. N 41 "О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста и залога". В нем большая часть разъяснений (35 пунктов) касается непосредственно заключения под стражу подозреваемого, обвиняемого, подсудимого. За время действия УПК РФ указанное Постановление Пленума Верховного Суда РФ - второе по счету, посвященное практике применения указанной меры пресечения.

Конечной "точкой" действия избранной по уголовному делу меры пресечения является момент вступления приговора в законную силу. В п. 10 ч. 1 ст. 308 УПК РФ предусмотрено принятие судом при постановлении обвинительного приговора решения о мере пресечения в отношении подсудимого до вступления приговора в законную силу. С вступлением приговора в законную силу она утрачивает свою юридическую значимость.

Однако по делам о замене наказания в связи с уклонением осужденного от его отбывания (п. 2 ст. 397 УПК РФ) в качестве меры пресечения уклонения от исполнения приговора, обеспечения явки осужденного в судебное заседание закон (п. п. 18 и 18.1 ст. 397 УПК РФ) разрешил заключение под стражу осужденного. Тем самым в стадии исполнения приговора законодатель вновь возвращается к данной мере государственного принуждения. При этом, несмотря на то, что ее применение в указанной стадии имеет специфику в сравнении с "обычным" порядком заключения под стражу подозреваемого и обвиняемого по уголовному делу (различны не только основания, сроки, но и процедура ареста осужденных), в уголовно-процессуальном законодательстве отсутствует какая-либо регламентация отношений, возникающих при рассмотрении и разрешении вопроса о заключении под стражу осужденного в соответствии с п. п. 18 и 18.1 ст. 397 УПК РФ.

Определенную путаницу в обозначенную ситуацию вносят нормы Уголовно-исполнительного кодекса РФ. Установленная ч. 2 ст. 30, ч. 4 ст. 32, ч. 4 ст. 46, ч. 6 ст. 58, ч. 4 ст. 60.2, ч. 2 ст. 60.17, ч. 9 ст. 178.1 УИК РФ возможность продления судом 48-часового срока задержания осужденного до 30 суток не согласуется с п. 18 ст. 397 УПК РФ. В данном случае, вне всяких сомнений, фактически речь идет не о задержании, осуществляемом полицией или должностными лицами уголовно-исполнительной системы, а о заключении осужденного под стражу на основании судебного решения, что уже сформулировано в п. 18 ст. 397 УПК относительно большинства наказаний, не связанных с изоляцией осужденного от общества. Все известные законодательству виды задержания (уголовно-процессуальное, административное) по своей правовой природе и сущности являются кратковременными мерами. Они ориентированы на определенный в ч. 2 ст. 22 Конституции РФ 48-часовой срок задержания, применяемого во внесудебном порядке, и за его пределы выходить не могут.

В Постановлениях Пленума Верховного Суда РФ от 20 декабря 2011 г. N 21 "О практике применения судами законодательства об исполнении приговора" и от 19 декабря 2013 г. N 41 "О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста и залога" особенности заключения под стражу осужденного, уклоняющегося от отбывания наказания, не разъясняются.

Таким образом, в законе не создан правовой механизм реализации данной меры принуждения в стадии исполнения приговора, из-за чего, во-первых, сдерживается ее применение в случаях необходимости, и, во-вторых, в судебной практике в этой части соответствующие правовые нормы интерпретируются неодинаково, порой взаимоисключающим образом. Один из вопросов, который в судебной практике возник в связи с применением пунктов 18 и 18.1 ст. 397 УПК РФ и решается судьями неодинаково, сводится к следующему: правомочен ли мировой суд, когда приговор постановлялся этим судом, принимать решение о заключении под стражу осужденного, скрывшегося в целях уклонения от отбывания наказания?

Как установлено в результате проведенного обобщения судебной практики <1>, представление о заключении под стражу осужденного в соответствии с п. 18 ст. 397 УПК РФ рассматривают не только федеральные, но и мировые судьи.

<1> Приводимые в статье данные и примеры получены в результате проведенного Верховным Судом РФ с участием автора обобщения практики применения судами в 2013 г. норм УПК РФ и УИК РФ, регулирующих задержание и заключение под стражу осужденных, уклоняющихся от отбывания наказания.

С. осужден приговором мирового судьи судебного участка N 2 г. Новодвинска Архангельской области от 21 марта 2012 г. по ч. 1 ст. 157 УК РФ к 7 месяцам исправительных работ с удержанием в доход государства 10% из заработка. 23 июля 2012 г. осужденный объявлен в розыск в связи с тем, что скрылся от контроля уголовно-исполнительной инспекции (УИИ) и его местонахождение неизвестно. 21 февраля 2013 г. С. задержан. Начальник УИИ направил мировому судье представление о заключении осужденного С. под стражу на 30 суток до решения вопроса о замене ему наказания в виде исправительных работ, как скрывшемуся в целях уклонения от отбывания наказания в виде исправительных работ. По результатам рассмотрения представления постановлением мирового судьи от 22 февраля 2013 г. С. был заключен под стражу на 30 суток. Данное постановление не обжаловалось и вступило в законную силу.

Мировой судья судебного участка N 12 Черновского района Забайкальского края удовлетворил представление УИИ о продлении до 30 суток срока задержания Е., осужденного мировым судьей к 7 месяцам исправительных работ и скрывшегося в целях уклонения от отбывания наказания. Мировой судья назначил судебное заседание с участием осужденного, прокурора и адвоката, рассмотрел представление и постановил продлить срок задержания Е. до 30 суток. В апелляционном порядке решение суда обжаловано не было.

Мировой судья Промышленного судебного участка г. Сосногорска Республики Коми удовлетворил 17 октября 2013 г. представление УИИ о заключении под стражу Ж., осужденной по приговору этого же суда к исправительным работам и уклоняющейся от отбывания данного вида наказания. Неотбытый срок на момент внесения в суд представления составлял 63 дня исправительных работ. Учитывая, что максимальный срок лишения свободы в случае замены им неотбытого срока исправительных работ - 21 день, суд заключил Ж. под стражу на этот срок.

В большинстве же случаев, когда приговор постановлялся мировым судом и возникала необходимость заключения под стражу осужденного до рассмотрения вопроса о замене наказания в связи с уклонением осужденного от его отбывания, меру пресечения на основании п. 18 ст. 397 УПК РФ избирал районный (городской) суд, а представление о замене наказания рассматривал мировой судья.

Мировой судья судебного участка N 2 г. Северодвинска Архангельской области Постановлением от 25 октября 2013 г. удовлетворил представление УИИ о замене наказания в виде исправительных работ на лишение свободы В., осужденного 13 марта 2013 г. мировым судьей судебного участка N 3 г. Северодвинска Архангельской области по ст. 319 УК РФ к исправительным работам на срок 6 месяцев с удержанием в доход государства 10% заработной платы ежемесячно с отбыванием наказания по месту работы. После вступления приговора в законную силу В. не отбыл ни одного дня исправительных работ, скрылся. На основании ч. 2 ст. 18.1 УИК РФ 28 июня 2013 г. В. был объявлен в розыск, 27 сентября 2013 г. около 11 часов 30 минут задержан в порядке ч. 2 ст. 30 УИК РФ, доставлен в дежурную часть ОМ МВД России по г. Северодвинску Архангельской области и помещен в ИВС. Постановлением Северодвинского городского суда от 28 сентября 2013 г. В. заключен под стражу на срок 30 суток для рассмотрения вопроса о замене исправительных работ более строгим видом наказания. Заменяя исправительные работы лишением свободы, мировой судья оставил меру пресечения В. прежней - содержание под стражей.

Постановлением Железнодорожного районного суда г. Пензы от 16 декабря 2013 г. удовлетворено представление УИИ о заключении под стражу осужденного К. В судебном заседании установлено, что 4 февраля 2013 г. К. осужден приговором мирового судьи судебного участка N 2 Железнодорожного района г. Пензы по ч. 1 ст. 158 УК РФ к 6 месяцам исправительных работ с удержанием 10% заработка в доход государства. Приговор вступил в законную силу 15 февраля 2013 г. Суд пришел к выводу о необходимости удовлетворения представления, поскольку К., находясь на свободе, может вновь скрыться от контроля УИИ с целью уклонения от отбывания наказания. Кроме того, суд мотивировал свое решение также тем, что взятие под стражу К. необходимо для обеспечения возможности мировому судье рассмотреть в установленный законом срок вопрос о замене назначенного К. наказания в виде исправительных работ на иной, более строгий, вид наказания.

Имеются также случаи, когда материалы, направленные мировому судье в соответствии с п. 18 ст. 397 УПК РФ, передаются соответствующим постановлением на рассмотрение по существу федеральному судье по подсудности.

Таким образом, в судебной практике имеют место два разных подхода к трактовке подсудности дел, рассматриваемых в соответствии с п. 18 ст. 397 УПК РФ. Учитывая, что представление о заключении под стражу разысканного осужденного должно быть рассмотрено судом оперативно, в кратчайшие сроки (они не могут превышать предельный 48-часовой срок задержания), ибо осужденный снова может скрыться от уголовно-исполнительной инспекции, должностным лицам последней надлежит понимать, в какой суд следует направлять указанное представление и доставлять осужденного в судебное заседание.

По мнению судей Калининградского областного суда, "вопрос, указанный в пункте 18 ст. 397 УПК РФ, разрешается судом по месту задержания осужденного (п. 4.1 ст. 396 УПК РФ). Такое право предоставлено только федеральному суду. По смыслу ч. 3 ст. 396 УПК РФ мировой судья не относится к судам по месту отбывания наказания, поскольку эти места связываются с административно-территориальным регионом, а не с территорией судебного участка. По аналогичным основаниям нельзя считать, что уголовно-процессуальный закон относит мировых судей к судам по месту жительства осужденного или по месту задержания осужденного (ч. ч. 4, 4.1 ст. 396 УПК РФ). С учетом изложенного мировой судья не вправе разрешать вопрос о заключении под стражу на срок до 30 суток лиц, скрывшихся от отбывания наказания, а также о заключении под стражу осужденного к лишению свободы с отбыванием наказания в колонии-поселении, уклонившегося от получения предписания или не прибывшего к месту отбывания наказания" <2>.

<2> Справка Калининградского областного суда по итогам обобщения и анализа практики применения судами норм уголовно-процессуального и уголовно-исполнительного законодательства, регулирующих заключение под стражу осужденного, уклоняющегося от отбывания наказания (п. 18 ст. 397, ч. 2 ст. 97 УПК РФ, ч. 5 ст. 46, ч. 7 ст. 58 УИК РФ), при разрешении вопросов, возникающих при исполнении приговора (п. п. 2, 4.1, 7 ст. 397 УПК РФ).

Такой же точки зрения придерживается Верховный суд Республики Саха (Якутия), обосновывая ее следующим: "Споров о подсудности по данной категории дел не возникает. Между тем необходимо заметить, что ходатайство о заключении под стражу осужденного, скрывшегося в целях уклонения от отбывания наказания в виде штрафа, обязательных работ, исправительных работ либо ограничения свободы, не может рассматриваться мировым судьей по месту задержания, даже если приговор в отношении осужденного постановлен мировым судьей. Вопросы компетенции мирового судьи в стадии исполнения приговора напрямую регулируются лишь ч. 1 ст. 396, ст. ст. 398 и 400 УПК РФ. Уголовно-процессуальный закон наделил правом рассмотрения определенного перечня вопросов суд, постановивший приговор, в том числе мирового судью. Перечень этих вопросов является исчерпывающим. По смыслу ч. 3 ст. 396 УПК РФ мировой судья не относится к судам по месту отбывания наказания или применения принудительных мер медицинского характера, поскольку эти места связываются с административно-территориальным регионом, а не с территорией судебного участка. В связи с этим представляется, что мировой судья не вправе рассматривать в стадии исполнения приговора вопросы, перечисленные в ч. 3 ст. 396 УПК РФ. Эти вопросы находятся в компетенции только федеральных судей районных судов. Мировой судья не вправе разрешить вопрос о заключении под стражу на срок до 30 суток осужденного, скрывшегося в целях уклонения от отбывания наказания" <3>.

<3> Справка Верховного суда Республики Саха (Якутия) об изучении практики применения судами норм уголовно-процессуального и уголовно-исполнительного законодательства, регулирующих заключение под стражу осужденного, уклоняющегося от отбывания наказания (п. 18 ст. 397, ч. 2 ст. 97 УПК РФ, ч. 5 ст. 46, ч. 7 ст. 58 УИК РФ), при разрешении вопросов, возникающих при исполнении приговора (п. п. 2, 4.1, 7 ст. 397 УПК РФ).

Судьи Липецкого областного суда также считают, что "вопрос о заключении под стражу осужденного, скрывшегося в целях уклонения от отбывания наказания в виде штрафа, обязательных работ, исправительных работ либо ограничения свободы, должен рассматривать федеральный судья по месту задержания осужденного. Судьи исходят из того, что вопросы компетенции мирового судьи в стадии исполнения приговора напрямую регулируются частью 1 ст. 396, ст. ст. 398, 400 УПК РФ. Поскольку вопрос о заключении под стражу на срок до 30 суток лиц, скрывшихся от отбывания наказания, регулируется иной нормой закона, мировой судья не вправе его разрешать. Данное право предоставлено только федеральному суду и только по месту задержания осужденного. Поэтому в целях формирования единообразного подхода и исключения ошибок следует разъяснить вопрос, касающийся подсудности" <4>.

<4> Справка Липецкого областного суда по обобщению судебной практики применения судами норм уголовно-процессуального и уголовно-исполнительного законодательства, регулирующих заключение под стражу осужденного, уклоняющегося от отбывания наказания (п. 18 ст. 397, ч. 2 ст. 97 УПК РФ, ч. 5 ст. 46, ч. 7 ст. 58 УИК РФ), при разрешении вопросов, возникающих при исполнении приговора (п. п. 2, 4.1, 7 ст. 397 УПК РФ). Аналогичная точка зрения по этому вопросу выражена и судьями Забайкальского краевого суда.

Полагаем, что подобная трактовка перечисленных норм УПК РФ является не совсем точной.

Во-первых, в ч. 4.1 ст. 396 УПК РФ действительно указывается на то, что вопросы, предусмотренные пунктами 18 и 18.1 ст. 397 УПК, разрешаются судом по месту задержания осужденного. Однако, если осужденный не задерживался с помещением его в ИВС, а установлен и обнаружен по месту фактического нахождения, представление о заключении его под стражу вносится в суд по месту его обнаружения. Такая практика является достаточно распространенной. Вывод о том, что заключение под стражу осужденного, уклоняющегося от отбывания наказания, может применяться только при необходимости продления срока временного ограничения свободы уже задержанного с помещением в ИВС осужденного, однозначно не вытекает из уголовно-процессуальных норм, посвященных этому виду ареста. Выражение законодателя "по месту задержания" (п. 4.1 ст. 396, п. 3 ч. 1 ст. 399 УПК РФ) надлежит понимать не только как место задержания, которое осуществлено в порядке, регулируемом главой 12 УПК РФ, с помещением осужденного в ИВС, но и как место обнаружения осужденного. Подтверждением этому служат нередко встречающиеся в судебных постановлениях, вынесенных в соответствии с п. 18 ст. 397 УПК РФ, записи примерно следующего содержания: "Осужденный был установлен и доставлен в суд для участия в решении вопроса о заключении его под стражу ввиду злостного уклонения от отбывания наказания".

Случаи, когда место задержания (обнаружения) осужденного совпадает с границами судебного участка, в практике также распространены. При доставлении к мировому судье осужденного для решения вопроса о заключении его под стражу на основании п. 18 ст. 397 УПК РФ, если расширительно понимать термин "по месту задержания осужденного", что и наблюдается в судебной практике, мировой судья вправе рассмотреть соответствующее представление уголовно-исполнительной инспекции по существу.

Во-вторых, мировой судья наделен законом полномочиями на рассмотрение уголовного дела по существу, в его компетенции как суда, постановившего приговор, находится и вопрос о замене наказания в случае злостного уклонения от его отбывания. При удовлетворении представления уголовно-исполнительной инспекции, внесенного в мировой суд в соответствии с п. 2 ст. 397 УПК РФ, до вступления судебного постановления в силу в отношении осужденного избирается, как правило, мера пресечения в виде заключения под стражу. С точки зрения логики закона вряд ли можно найти веские причины для того, чтобы лишить мирового судью права применять п. 18 ст. 397 УПК РФ при описанных выше условиях.

В-третьих, в УПК РФ отсутствует положение, которое бы позволяло распространить порядок и сроки рассмотрения ходатайства органа расследования о заключении под стражу подозреваемого и обвиняемого на случаи рассмотрения представлений о заключении под стражу осужденного при исполнении приговора. Это исключает использование процедуры, прописанной в ст. 108 УПК РФ, при практическом применении пункта 18 ст. 397 УПК РФ, т.е. по аналогии. В связи с этим при производстве по таким делам не действует установленное ч. 4 ст. 108 УПК РФ правило о том, что постановление о возбуждении ходатайства об избрании в качестве меры пресечения заключения под стражу подлежит рассмотрению единолично судьей районного суда.

Принимая во внимание изложенное, надлежит признать необходимым разъяснение Пленумом Верховного Суда РФ норм УПК РФ в части определения подсудности материалов о заключении осужденного под стражу в соответствии с пунктами 18 и 18.1 ст. 397 УПК РФ, формулирование условий, при которых такие материалы могут быть рассмотрены мировым судом.