Мудрый Юрист

Участие свидетелей в завещательном процессе: история и современность

Мельникова Марина Петровна - кандидат юридических наук, доцент, завкафедрой гражданского права и процесса Юридического института Северо-Кавказского федерального университета.

Комаревцева Ирина Алексеевна - кандидат юридических наук, доцент кафедры гражданского права и процесса Юридического института Северо-Кавказского федерального университета.

В статье анализируются вопросы становления и развития правового регулирования участия свидетелей в завещательном процессе. На основе норм римского права и российского дореволюционного права рассматриваются требования, предъявляемые к свидетелям завещания. В итоге проведенного анализа действующего наследственного законодательства выделяются установленные для свидетелей критерии и делается вывод о необходимости реформирования института свидетелей.

Ключевые слова: наследственное право, завещание, форма завещания, свидетель, римское право, история наследственного права, лжесвидетельство.

The article analyzes the issues of formation and development of legal regulation of the participation of witnesses in testamentary process; based on the norms of Roman law and the pre-revolutionary Russian law are considered requirements for witnesses to a will. As a result of the analysis of the current inheritance laws stand established criteria for witnesses and concludes on the need to reform the Institute of witnesses.

Key words: inheritance law, the will, the form of the will, a witness, Roman law, the history of the law of succession, perjury.

На протяжении всей истории развития законодательства о наследовании особое место в нем занимали нормы, содержащие требования, предъявляемые к совершению завещательных актов. Постепенно законодатель вводил в правовой оборот те или иные "инструменты", направленные на обеспечение и гарантию подлинности воли завещателя, выраженной им в завещании. Традиционно к числу таких "инструментов" относятся свидетели, принимающие участие в совершении завещания.

Как справедливо отмечает О.Е. Блинков, институт свидетелей играет существенную роль в завещательном праве любого государства, поскольку в случаях, установленных законом, участие их в завещательном процессе становится общественной (дополнительной к нотариальной) гарантией подлинности завещаний и иных действий, совершенных завещателем [3].

Принимая во внимание огромное значение свидетелей для процедуры совершения завещания, законодатель выработал требования, предъявляемые к фигуре свидетеля, которые различались в зависимости от исторического периода.

Так, нормы римского права содержали достаточно развернутый перечень условий, при наличии которых лицо не могло быть свидетелем завещания. Ульпиан в Дигестах [7, с. 25 - 33] указал, что не мог привлекаться к составлению завещания в качестве свидетеля субъект, не имеющий завещательной правоспособности (например, лицо, осужденное за распространение пасквилей) (D. 28.1.18.1). Далее указывается, что не имеет права быть свидетелем лицо, назначенное наследником по завещанию (D. 28.1.20.1); не может привлекаться в качестве свидетеля безумный (D. 28.1.20.4); женщина (D. 28.1.20.6); также раб не допускался к формальной процедуре - даче свидетельских показаний (D. 28.1.20.7). Таким образом, в Древнем Риме возможность быть свидетелем завещания зависела от правоспособности лица, его половой принадлежности, состояния психического здоровья и заинтересованности.

В Древней Руси по нормам церковного права, основным источником которого являлась Кормчая книга, наследодатель должен был писать свои распоряжения при свидетелях. К свидетелям предъявлялись определенные требования: ими могли быть только честные и нравственные люди ("не будут разбойници, ни пьяници, ни татье, ни иноея никоея злобы имущие") [8, с. 149]. Как видим, главным критерием при отборе свидетелей завещания выступали их нравственные качества. Зависимость от наследодателя или наличие у них заинтересованности в совершении завещания в расчет не принимались. Для составления завещания необходимым считалось присутствие семи свидетелей. Данный императив является наглядным примером влияния на Кормчую книгу римского права, нормы которого содержали аналогичное правило [15, с. 102]. Свидетелями могли быть как местные жители, так и "пришельцы". Также оговаривалась возможность для вольноотпущенных выступать в роли свидетеля. Рабы и холопы такой возможностью не обладали.

Законодательство Петра I [19, с. 278 - 285] предусматривало, что завещательный акт подписывался завещателем и свидетелями, которые должны были указывать свое звание. Число свидетелей зависело от стоимости наследственной массы: завещательные акты, содержащие распоряжение имуществом, стоимость которого превышала 200 р., подписывались тремя, пятью и более свидетелями, при меньшей стоимости имущества количество свидетелей сокращалось минимум до двух человек. Лица, выступающие в роли свидетелей, должны были соответствовать определенным характеристикам: во-первых, свидетелями могли быть только "добрые люди" с безупречной репутацией, во-вторых, требовалась известность указанных лиц приказу, чтобы при необходимости их без труда можно было разыскать.

Итак, в рассматриваемый период получил правовую регламентацию качественный и количественный состав свидетелей. Основным критерием по-прежнему оставались их нравственные характеристики, однако некоторые из них (известность свидетелей приказу) определялись публичным характером завещания.

Нормы Свода законов Российской империи [21] требовали подписи свидетелей при совершении домашнего духовного завещания (ст. 1048 - 1052). При этом российское законодательство ограничивало круг лиц, могущих выступать в качестве свидетелей. Очевидно, что цель данной нормы заключалась в том, чтобы недопущением к свидетельству завещаний лиц, заинтересованных его исполнением, не дать повода к подложному составлению завещаний. Необходимость подобной нормы не вызывает сомнения. О ее значении говорилось в одном из решений Правительствующего Сената: "Закон не допускает известных лиц к свидетельству при завещании, потому что желает оградить свободу воли завещателя от влияния лиц, не признаваемых им беспристрастными" [5, с. 474].

Итак, ст. 1054 т. X Свода законов предусматривала, что свидетелями при завещании не могут быть:

  1. Лица, в пользу "коих" составлено завещание. Данный запрет основывался на правиле: "Nullus testis idoneus re sua intellegitur" ("Никто не может быть свидетелем по своему делу").
  2. Родственники тех лиц, в пользу которых составлялось завещание до четвертой степени и свойственники до третьей степени, "если завещание делалось не в пользу прямых наследников, вполне или хотя частично". В этом случае закон охранял прямых наследников как друг от друга, так и от посторонних лиц [2, с. 79].
  3. Душеприказчики и опекуны, назначенные по духовному завещанию. По мнению Сената, душеприказчики считались незаконными свидетелями даже в том случае, если они впоследствии до явки завещания отказывались от своих полномочий [18, с. 472].
  4. Лица, которые по закону не имели права завещать. К таким лицам, в частности, относились монахи. Однако в феврале 1865 г. Государственный совет в виде исключения разрешил монашествующим лицам низших степеней, не имеющим права делать завещания, выступать свидетелями при совершении завещания другими лицами. Это решение было отражено в примечании к ст. 1054 ч. 1 т. X Свода законов.
  5. Все те лица, которые в соответствии с общими законами не могли свидетельствовать по гражданским делам. В соответствии со ст. 191 т. XVI ч. 2 Свода законов и ст. 371 Устава гражданского судопроизводства этими лицами являлись: малолетние, не достигшие шестнадцатилетнего возраста; безумные и сумасшедшие; глухонемые; убийцы, разбойники, воры, лица, испортившие межевые знаки, давшие в суде ложную присягу или склонившие других к лжесвидетельству, лица, изгнанные из государства, лишенные всех прав состояния, подвергшиеся наказанию, сопряженному с лишением права быть свидетелем; прелюбодеи; не бывшие никогда у Святого причастия; иностранцы, чье поведение неизвестно; лица, отлученные от церкви по приговору духовного суда.

В дополнение к сказанному необходимо отметить, что, во-первых, в Полтавской и Черниговской губерниях не допускались к свидетельству женщины (ст. 1055 ч. 1 т. X Свода законов). Данная норма была заимствована из Литовского статута. Во-вторых, в силу ст. 1048 т. X Свода законов не могли быть свидетелями переписчик завещания и рукоприкладчик. В-третьих, в соответствии со ст. 1057 ч. 1 т. X Свода законов раскольники и старообрядцы не могли выступать в качестве свидетелей при совершении завещания православными лицами.

Законодательство советского периода не содержало норм о свидетелях завещания. К числу гарантий подлинности завещаний в рассматриваемый период относились: необходимость письменной формы завещания и участие нотариуса в процессе совершения завещания. Вместе с тем советские ученые-цивилисты по-разному относились к институту свидетелей завещания. Так, например, В.И. Серебровский отмечал несовершенство норм завещательного права и предлагал ввести в правовой оборот так называемое домашнее завещание, конструкция которого предусматривала участие свидетелей [22, с. 27]. Также ученый указал требования, которым должны были соответствовать свидетели: свидетелями могли быть только совершеннолетние и дееспособные лица, не являющиеся наследниками по закону или лицами, в пользу которых по завещанию предоставлено какое-либо имущество. Отметим, что гражданское законодательство некоторых союзных республик регламентировало участие свидетелей в завещательном процессе. Так, согласно ст. 583 ГК Литовской ССР, в случае подписания завещания рукоприкладчиком необходимо было присутствие двух свидетелей, которые также должны были поставить на завещании свои подписи. Давая правовую оценку данному правилу, ученые отмечали, что нет оснований доверять свидетелям больше, чем государственному нотариусу или должностному лицу, удостоверяющему завещание. Соответствующие положения были развиты, в частности, М.Ю. Барщевским, который пришел к выводу, что "эти два свидетеля являются практически рукоприкладчиками, так как их роль ничем не отличается от роли лица, называемого в той же статье ГК Литовской ССР рукоприкладчиком" [1, с. 43]. В итоге своих рассуждений ученый констатировал: "Таким образом, статья 583 ГК Литовской ССР фактически устанавливает правило, согласно которому завещание подписывается тремя рукоприкладчиками" [1, с. 44].

Одной из наиболее существенных новелл ч. 3 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) стало введение института свидетелей. В случаях, прямо предусмотренных законом, присутствие свидетелей при составлении, подписании, удостоверении завещания и (или) при передаче его нотариусу или иному уполномоченному на удостоверение завещания лицу является обязательным. Так, присутствие свидетелей является необходимым в случае передачи завещателем нотариусу закрытого завещания, при вскрытии нотариусом конверта с закрытым завещанием, при совершении завещания, приравненного к нотариально удостоверенному, а также при совершении завещания в чрезвычайных обстоятельствах. В остальных случаях присутствие свидетелей допускается по желанию завещателя (п. 4 ст. 1125 ГК РФ), т.е. является "факультативным" [13, с. 40].

Итак, в ч. 3 ГК РФ нормативно определяется положение свидетелей как лиц, участвующих в наследственном правоотношении. В юридической литературе справедливо отмечается, что "введение в правоотношение указанных лиц усложняет процессуальную сторону наследования, в то же время это создает дополнительные гарантии для реализации прав граждан в соответствии с законом, а также увеличивает объем доказательств (свидетельские показания), которые могут быть приобщены к делу в случае судебного разрешения спора о наследовании" [9, с. 35]. Говоря о роли свидетелей при составлении, подписании, удостоверении завещания или при передаче его нотариусу, Л.В. Санникова отмечает, что она "сводится, по существу, к удостоверению фактов, касающихся совершения завещания, например, состояния завещателя, подлинность завещания, соответствие содержания завещания воле завещателя и т.д." [20, с. 40].

Предусматривая возможность участия свидетелей при совершении завещания, современное наследственное право ограничивает круг лиц, могущих выступать в качестве свидетелей. В литературе справедливо отмечается, что указанные лица не могут быть свидетелями ввиду их "должностного положения" [20, с. 41], "заинтересованности в совершении завещания или по причине их необъективности, пристрастности, недобросовестности либо возможности своими показаниями ввести в заблуждение соответствующие органы и лиц при привлечении их в качестве свидетелей по конкретному наследственному делу" [4, с. 42].

Ст. 1124 ГК РФ содержит перечень лиц, которые при совершении завещания не могут выступать в качестве свидетелей. К числу таких лиц относятся:

  1. Нотариус или другие лица, удостоверяющие завещание. Ими могут быть: консул, должностное лицо органа местного самоуправления (п. 7 ст. 1125 ГК РФ), главный врач, заместитель главного врача по медицинской части, дежурный врач, директор дома для престарелых и инвалидов, начальник госпиталя, капитан судна, начальник экспедиции, командир воинской части, начальник места лишения свободы (п. 1 ст. 1127 ГК РФ). Очевидно, что в данном случае идет речь о лицах, которые непосредственно удостоверяют данное завещание. В связи с этим представляется верным замечание А.Н. Гуева о том, что при удостоверении завещания нотариусом государственной нотариальной конторы в качестве свидетеля может выступить другой нотариус этой же нотариальной конторы при условии, что он не имеет к удостоверению прямого отношения [6]. В контексте рассматриваемого правила представляют интерес нормы Французского гражданского кодекса [23]: в соответствии со ст. 975 не могут быть свидетелями клерки нотариуса. Принимая во внимание служебную зависимость лиц, работающих в конторе нотариуса, данное правило представляется весьма обоснованным.
  2. Лицо, в пользу которого составлено завещание или сделан завещательный отказ, супруг такого лица, его дети и родители. При этом под "лицом, в пользу которого составлено завещание", следует понимать как наследника по завещанию, так и подназначенного наследника [11, с. 65].

В ходе анализа указанного правила закономерно возникает вопрос о допустимости выступать свидетелем завещания опекуна, попечителя, усыновителя лица, являющегося наследником по завещанию или отказополучателем. Решение данного вопроса имеет огромное практическое значение, так как возможность быть наследником по завещанию или легатарием не ставится законодателем в зависимость от объема дееспособности и поэтому существует вероятность того, что, например, опекун недееспособного наследника по завещанию может быть приглашен в качестве свидетеля. Принимая во внимание, что цель ст. 1124 ГК РФ - не допустить в ряды свидетелей пристрастных и заинтересованных субъектов, можно говорить о нежелательности участия опекунов, попечителей, усыновленных и усыновителей в процедуре совершения завещания, пристрастность которых не вызывает сомнения.

Буквальное толкование содержащегося в рассматриваемой норме выражения "лицо, в пользу которого составлено завещание или сделан завещательный отказ, супруг такого лица, его дети и родители" позволяет сделать вывод, что речь идет о наследнике по завещанию или легатарии - физическом лице. Между тем действующее наследственное право содержит специальную норму, определяющую круг лиц, в пользу которых допускается составление завещания (наследников по завещанию), где кроме физических лиц (граждан РФ, иностранцев, апатридов) упоминаются также юридические лица (как российские, так и иностранные), Российская Федерация, субъекты Российской Федерации, муниципальные образования, иностранные государства, международные организации (ст. 1116 ГК РФ). Поэтому было бы вполне логичным, если бы законодатель отстранил от свидетельства также представителей органов и участников юридических лиц, руководителей органов государственной власти и местного самоуправления.

Сказанное дает основание предложить внести необходимые изменения в абз. 3 п. 2 ст. 1124 ГК РФ, изложив его в следующей редакции: "Лицо, в пользу которого составлено завещание или сделан завещательный отказ, а в случае составления завещания исключительно в пользу физического лица, то и супруг такого лица, его дети (в том числе усыновленные), родители (усыновители), опекуны, попечители".

Также представляется обоснованным содержащееся в наследственном праве Белоруссии правило: согласно п. 3 ст. 1044 Гражданского кодекса Республики Беларусь не могут выступать свидетелями при совершении завещания любые наследники по закону [3]. На наш взгляд, подобный запрет обусловлен наличием заинтересованности у указанных лиц.

  1. Граждане, не обладающие дееспособностью в полном объеме. В соответствии с законом к таким гражданам относятся: лица, не достигшие возраста 18 лет (исключение составляют случаи, когда лицо приобрело дееспособность в полном объеме до достижения совершеннолетия), а также лица, признанные судом недееспособными или ограниченно дееспособными.
  2. Неграмотные. Термин "неграмотный" трактуется на страницах современной юридической литературы неоднозначно. Так, утверждение В.В. Пиляевой о том, что "законодатель указал на такую категорию лиц в силу того, что они могут подписать все что угодно, не имея возможности прочитать завещание", позволяет нам предположить, что автор относит к неграмотным только лиц, не умеющих читать [17]. Некоторые ученые считают неграмотными людей, которые не умеют писать [24]. По мнению К.Б. Ярошенко, "к "неграмотным" следует отнести лиц, которые являются таковыми с их собственных слов" [14]. А.Н. Гуев под неграмотными понимает лиц, не умеющих ни читать, ни писать [6]. Подобное толкование вполне согласуется с буквальным смыслом данного термина [16].
  3. Граждане с такими физическими недостатками, которые не позволяют им в полной мере осознавать существо происходящего. К подобным физическим недостаткам ученые предлагают относить полную глухоту и слепоту [14]. Буквальное толкование закона свидетельствует, что под категорию лиц, указанных в абз. 5 п. 2 ст. 1124 ГК РФ, не подпадают лица с психическими недостатками. Между тем привлечение в качестве свидетеля завещания лица, чье психическое состояние не позволяет ему в полной мере осознать суть происходящего, может нарушить интересы завещателя. В связи с этим мы предлагаем придать рассматриваемому законоположению расширительное толкование. И в этом наша позиция совпадает с позицией авторов, которые отмечают, что "наличие "физических недостатков" следует толковать достаточно широко" [14]. Полагаем, это может быть любое состояние гражданина, которое явно не позволяет ему в полной мере осознавать существо происходящего: психическое расстройство, алкогольное или наркотическое опьянение, состояние аффекта.
  4. Лица, не владеющие в достаточной степени языком, на котором составлено завещание, за исключением случая, когда составляется закрытое завещание. Степень владения языком, на котором составляется завещание, определяется нотариусом. Мы считаем возможным согласиться с мнением В.В. Пиляевой, полагающей, что исходя из указанного критерия не следует допускать к свидетельствованию завещания лиц, которые: а) не понимают, что написано в завещании и завещание ли это; б) которые способны изъясняться на данном языке на очень примитивном, бытовом уровне [17].

Итак, в результате изучения правил, ограничивающих круг лиц, могущих выступать в роли свидетелей, мы пришли к выводу о том, что в основу такого ограничения легли два основных критерия: наличие заинтересованности в совершении завещания и неспособность правильно воспринимать факты и давать о них верные показания.

Анализ норм зарубежного наследственного права, касающихся регламентации института свидетелей завещания, а также дореволюционный отечественный правовой опыт в данной области позволяют утверждать, что современный российский законодатель учел далеко не все критерии при определении круга лиц, могущих участвовать в свидетельствовании завещания. Принимая во внимание, что цель такого ограничения - устранить из числа свидетелей людей пристрастных, необъективных и недобросовестных, вызывает недоумение отсутствие в ст. 1124 ГК РФ указание на лиц, осужденных за лжесвидетельство. В соответствии со ст. 307 Уголовного кодекса РФ "Заведомо ложные показание, заключение эксперта, специалиста или неправильный перевод", предусматривающей ответственность за лжесвидетельство, субъектом данного преступления является лицо, которое умышленно дало заведомо ложные показания. Об этом свидетельствуют указания в законе на заведомость совершаемых действий. Виновный сознает, что он дает по данному делу суду, органам предварительного расследования не соответствующие действительности показания в качестве свидетеля, и желает совершить эти действия [12]. Таким образом, представляется крайне нежелательным участие лжесвидетелей в процедуре совершения завещания. В связи с вышеизложенным, как нами уже отмечалось ранее [10], целесообразно дополнить п. 2 ст. 1124 ГК РФ абзацем следующего содержания: "лица, имеющие судимость за дачу ложных показаний".

В итоге рассмотрения правового положения свидетелей по нормам российского законодательства можно отметить недостаточную правовую регламентацию критериев, определяющих пригодность свидетелей для участия в завещательном процессе. Законодателю следует учесть прогрессивный правовой опыт в рассматриваемой сфере, который сложился в зарубежных странах, а также обратиться к нормам отечественного наследственного права дореволюционного периода, что позволит обеспечить преемственность правового регулирования отношений с участием свидетелей.

Список литературы

  1. Барщевский М.Ю. Правовое регулирование наследования по завещанию в СССР: Дис. ... канд. юрид. наук. М., 1984.
  2. Бертгольдт Г.В. Законы о духовных завещаниях. М., 1905.
  3. Блинков О.Е. Институт свидетелей и недействительность завещания в постсоветском наследственном праве // Наследственное право. 2011. N 3. С. 31 - 35.
  4. Власов Ю.Н., Калинин В.В. Наследственное право: Курс лекций. М., 2002.
  5. Гаугер А. Законы гражданские. СПб., 1915.
  6. Гуев А.Н. Постатейный комментарий к части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации // Гарант. М., 2002.
  7. Дигесты Юстиниана / Пер. с лат.; Отв. ред. Л.Л. Кофанов. Т. V. Полутом I. М.: Статут, 2004.
  8. Закон Судный Людям Пространной и Сводной редакции / Под ред. М.Н. Тихомирова. М., 1961.
  9. Калинин В.В., Харитонова Ю.С. Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации части третьей. М., 2002.
  10. Комаревцева И.А. Эволюция формы завещания в древнерусском и российском праве X - XXI вв.: Автореф. ... дис. канд. юрид. наук. Ставрополь, 2005.
  11. Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации. Часть третья. Постатейный с приложением форм документов / Отв. ред. А.Н. Ткач. М., 2003.
  12. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (постатейный) / А.В. Бриллиантов, Г.Д. Долженкова, Я.Е. Иванова и др.; Под ред. А.В. Бриллиантова. М.: Проспект, 2010.
  13. Комментарий к части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации / Отв. ред. В.Б. Исаков. М., 2002.

КонсультантПлюс: примечание.

Комментарий к части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации (постатейный) (под ред. А.Л. Маковского, Е.А. Суханова) включен в информационный банк согласно публикации - Юристъ, 2002.

  1. Комментарий к части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации / Под ред. А.Л. Маковского, Е.А. Суханова. М., 2003.
  2. Медведев С.Н. Римское частное право. Москва-Ставрополь, 1994.
  3. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. М., 1997.
  4. Пиляева В.В. Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации (постатейный). Часть третья. М., 2002.
  5. Победоносцев К.П. Курс гражданского права. М., 2003. Т. 2.
  6. Российское законодательство X - XX веков / Под общ. ред. О.И. Чистякова. М., 1986. Т. 4.
  7. Санникова Л.В. Завещание и его формы по новому российскому законодательству о наследовании // Юрид. мир. 2003. N 3.
  8. Свод законов Российской империи. Т. X. Ч. 1: Законы гражданские. СПб., 1900.
  9. Серебровский В. Наследственное право // Сов. юстиция. 1937. N 10 - 11.
  10. Французский гражданский кодекс: Учеб.-практ. комментарий. М.: Проспект, 2008.
  11. Щерба С. Экспертное исследование беспомощного состояния потерпевшего // Гарант.