Мудрый Юрист

Освобождение от уголовной ответственности в случае, предусмотренном законодателем в примечании к ст. 122 УК РФ

Ендольцева А.В., доцент кафедры уголовного права Московского университета МВД России, кандидат юридических наук.

Реформа уголовного законодательства внесла существенные изменения в содержание института освобождения от уголовной ответственности. В новом УК РФ 1996 года в отличие от ранее действующего уголовного закона 1960 года предусмотрен самостоятельный раздел "Освобождение от уголовной ответственности и от наказания", где каждый вид освобождения выделен в самостоятельную главу. В главе 11 УК РФ "Освобождение от уголовной ответственности" наряду с основаниями освобождения, предусмотренными прежним уголовным законодательством (в связи с изменением обстановки, в связи с истечением сроков давности), впервые появились нормы об освобождении от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием (ст. 75), в связи с примирением с потерпевшим (ст. 76). Кроме того, расширены случаи освобождения от уголовной ответственности, предусмотренные нормами Особенной части Уголовного кодекса. Так, если в УК РСФСР 1960 года были предусмотрены лишь четыре специальных случая освобождения от уголовной ответственности по нормам Особенной части (в п. "б" ст. 64, в ч. 3 ст. 174, в ч. 2 ст. 218, в ч. 6 ст. 224), то в уголовном законе 1996 года уже в момент вступления его в действие было шестнадцать таких норм, а в настоящее время с учетом последующих изменений и дополнений УК РФ их уже двадцать одна. Эти нормы содержатся в различных главах Особенной части, но по сути своей они в большинстве своем однородны: это специальные случаи деятельного раскаяния, когда субъект выполняет те конкретные позитивные постпреступные действия, которые предписаны Уголовным законом с целью освобождения от уголовной ответственности.

Некоторые авторы видят причину появления анализируемых норм в потребности борьбы с конкретными преступлениями, которые являются сложными для раскрытия и расследования. Поэтому они считают применение специальных видов освобождения от уголовной ответственности компромиссом, на который государство вынуждено идти в целях обеспечения раскрываемости этих преступлений <*>. Мы согласны с данными авторами, но не считаем это единственной причиной появления таких норм.

<*> Павлова О.К. Институт деятельного раскаяния по советскому уголовному праву: Дис... канд. юрид. наук. М. С. 115; см. также: Аликперов Х.Д. Уголовно-правовые нормы, допускающие компромисс в борьбе с преступностью // Государство и право. 1992. С. 75 - 77.

Целью введения в законодательство поощрительных норм Особенной части УК является не только потребность борьбы с уже совершенными преступлениями, но и предупреждение их, а также связанных с ними других преступных деяний, зачастую более опасных.

На наш взгляд, законодатель, вводя в уголовный закон рассматриваемые поощрительные нормы, конечно же, преследует цели профилактики тяжких преступных деяний и обеспечения раскрываемости латентных преступлений, но прежде всего должен ставить задачу социальной переориентации правонарушителя: его отказа от продолжения преступления или добровольного заявления о совершенном преступлении. И уже посредством его активных действий добивается раскрытия преступления и восстановления нарушенного преступными действиями правоотношения.

Примечание к ст. 122 УК РФ было введено в действие Федеральным законом от 08.12.2003 N 162-ФЗ, его положения являются, как представляется, особым специальным основанием освобождения от уголовной ответственности, предусмотренным нормами-примечаниями Особенной части УК РФ. В данной норме указывается, что "лицо, совершившее деяния, предусмотренные частями первой или второй настоящей статьи, освобождается от уголовной ответственности в случае, если другое лицо, поставленное в опасность заражения либо зараженное ВИЧ-инфекцией, было своевременно предупреждено о наличии у первого этой болезни и добровольно согласилось совершить действия, создавшие опасность заражения".

Объективная сторона преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 122 УК, представляет собой действия виновного, которые создают реальную опасность заражения другого лица ВИЧ-инфекцией, независимо от того, наступили или нет указанные последствия. Так, например, наркоман, зная о наличии у него ВИЧ-инфекции, делает инъекцию другому лицу при помощи шприца с иглой, которой воспользовался сам, тем самым ставит данное лицо в опасность заражения ВИЧ-инфекцией. Однако по смыслу примечания к данной статье, если лицо предупредило другое лицо о наличии у него этой болезни, а тот добровольно согласился совершить действия, создавшие опасность заражения (в приведенном примере согласился сделать инъекцию этим же шприцем), то субъект ч. 1 ст. 122 УК при таких обстоятельствах освобождается от уголовной ответственности.

Вместе с тем представляется, что причинение вреда охраняемым интересам, если оно совершено с согласия потерпевшего, в свободном распоряжении которого находится данный интерес, не является преступлением. Так, в уголовно-правовой литературе кроме обстоятельств, исключающих преступность деяния, предусмотренных главой 8 УК РФ, авторы указывают и иные такие обстоятельства, в том числе согласие потерпевшего. При этом теорией и судебной практикой выделяются следующие условия правомерности причинения вреда с согласия потерпевшего:

Если лицо безосновательно сделало вывод о согласии потерпевшего, действовало самоуверенно, без достаточной осмотрительности, то ответственность наступает на общих основаниях <*>.

<*> См., например: Кадников Н.Г. Обстоятельства, исключающие преступность деяния: Учебное пособие. М.: Бизнес Ченел интернешнл Лтд., 1998. С. 39 - 41.

Представляется, что в большинстве своем условия применения нормы, заложенной законодателем в примечании к ст. 122 УК РФ, аналогичны вышеуказанным. Однако следует разобраться только в одном: является ли причинение вреда здоровью потерпевшего в данном случае, выразившееся в заражении его ВИЧ-инфекцией, посягательством на частные интересы и находится ли данный интерес в свободном распоряжении потерпевшего?

Уголовный закон не указывает деяний, посягающих на частные интересы, за которые наступает уголовная ответственность. Но законодатель в ч. 2 ст. 20 УПК РФ указывает на то, что уголовные дела о преступлениях, предусмотренных ст. 115, 116, ч. 1 ст. 129 и 130 УК РФ, считаются уголовными делами частного обвинения (возбуждаются не иначе как по заявлению потерпевшего и подлежат прекращению в связи с примирением потерпевшего с обвиняемым), а в ч. 3 этой статьи дается перечень преступлений (ч. 1 ст. 131, ч. 1 ст. 132, ч. 1 ст. 136, ч. 1 ст. 137, ч. 1 ст. 138, ч. 1 ст. 139, 145, ч. 1 ст. 146 и ч. 1 ст. 147 УК РФ), уголовные дела о которых являются делами частно-публичного обвинения (возбуждаются не иначе как по заявлению потерпевшего, но прекращению в связи с примирением потерпевшего с обвиняемым не подлежат, за исключением случаев, предусмотренных ст. 25 УПК (ст. 76 УК)).

Как мы видим, ст. 122 УК РФ в данных перечнях нет. Законодатель, дополнив данную статью примечанием, рассматривает положения, закрепленные в нем, как основание освобождения лица, совершившего деяния, предусмотренные ч. 1 и ч. 2 ст. 122 УК, от уголовной ответственности и тем самым также считает, что данное общественно опасное деяние посягает не на частные интересы, а на ценное личное право человека - на здоровье. Поэтому в данном случае добровольное согласие потерпевшего на причинение вреда его здоровью не может являться обстоятельством, исключающим преступность деяния.

Тем не менее представляется необходимым отметить, что поведение лица, совершившего деяние, предусмотренное ч. 1 или ч. 2 ст. 122 УК РФ, не является случаем деятельного раскаяния, а есть самостоятельное специальное основание освобождения от уголовной ответственности. Как мы уже ранее отмечали, деятельное раскаяние характеризует постпреступное поведение виновного, а в данном случае условие своевременности предупреждения потерпевшего о наличии у лица ВИЧ-инфекции подразумевает, что у потерпевшего имеется возможность выбора своего поведения - отказаться от совершения действий, создающих опасность его заражения этим заболеванием, либо дать добровольное согласие на их совершение. Поэтому такое предупреждение должно иметь место до совершения деяния, признаки которого указаны в ч. 2 ст. 122 УК РФ. Поэтому основанием освобождения от уголовной ответственности в данном случае является утрата общественной опасности лица, которое своевременно предупреждает потерпевшего о наличии у него ВИЧ-инфекции и тем самым об опасности заражения потерпевшего, вследствие чего последний имеет право выбора, которое и имеет правовое значение: в случае его добровольного согласия на совершение действий, создающих опасность заражения, лицо, поставившее его в такую опасность, но своевременно предупредившее об этом, освобождается от уголовной ответственности. Если же потерпевший не соглашается, а действует по принуждению лица, имеющего данное заболевание, то виновный подлежит уголовной ответственности на общих основаниях.

Однако анализ положений примечания к ст. 122 УК РФ свидетельствует о том, что законодатель не требует, чтобы в известность о наличии опасности заражения ВИЧ-инфекцией поставило потерпевшего лицо, имеющее такое заболевание. Технически данная норма построена таким образом, что представляется - для законодателя главное, чтобы потерпевший был своевременно предупрежден о наличии у другого лица данного заболевания и добровольно согласился совершить действия, создавшие опасность заражения. И, видимо, для применения данной нормы никакого значения не имеет тот факт, а кто же предупредил потерпевшего. Представляется, что редакция рассматриваемой нормы должна быть иной: "Лицо, совершившее деяния, предусмотренные частями первой или второй настоящей статьи, освобождается от уголовной ответственности в случае, если оно своевременно предупредило потерпевшего о наличии у него этой болезни и потерпевший добровольно согласился совершить действия, создавшие опасность заражения". На наш взгляд, социальную ценность имеет именно деяние самого лица, заведомо поставившего в опасность заражения ВИЧ-инфекцией другое лицо или заразившего другое лицо этой болезнью, когда оно своевременно, т.е. предварительно, предупредило об опасности заражения потерпевшего, а тот изъявил на то добровольное согласие.

Вместе с тем, на наш взгляд, целесообразно предусмотреть аналогичную норму в виде примечания к ст. 121 УК РФ "Заражение венерической болезнью", поскольку представляется, что значительно снижается общественная опасность и лица, совершившего деяние, предусмотренное ч. 1 ст. 121 УК РФ, но, если последствия в виде заражения потерпевшего венерической болезнью наступили в результате добровольного согласия последнего на совершение действий, создающих опасность такого заражения, в случаях, когда лицо, знавшее о наличии у него этой болезни, своевременно предупредило об этом потерпевшего.