Мудрый Юрист

Исполнение обязательства по частям

/"Вестник ВАС РФ", N 12, 2003/
С.В. САРБАШ

С.В. Сарбаш, кандидат юридических наук.

В гражданском праве согласно одному из оснований классификации обязательств принято выделять обязательства делимые и неделимые <*>. Обязательство неделимое характеризуется невозможностью его исполнения по частям, например обязательство передать в собственность автомобиль (ст. 133 ГК РФ). Причем невозможность исполнения по частям понимается в объективном смысле, например в силу физической неделимости вещи без ущерба для нее (произведение изобразительного искусства). Под делимыми обязательствами понимаются такие, которые возможно исполнить по частям, например обязательство уплатить сумму денег. Такие обязательства характеризуются тем, что исполнение осуществимо не только в форме однократного акта, но и по частям, то есть в форме нескольких рассредоточенных во времени действий <**>.

<*> См., напр.: Гримм Д.Д. Лекции по догме римского права. М., 2003. С. 310.
<**> См.: Иоффе О.С. Советское гражданское право: Т. 1. М., 1979. С. 433.

Для правильного применения норм о частичном исполнении решающее значение имеет отграничение частичного исполнения от других внешне схожих, но по существу отличных явлений.

В этом аспекте в литературе обоснованно указывалось следующее. Не должно смешиваться с исполнением обязательства по частям совершение должником отдельных действий, в совокупности которых выражается исполнение им своей "комплексной", охватывающей эти разнообразные действия обязанности. Каждое из таких действий должно быть совершено в срок, установленный законом или договором либо вытекающий из существа соответствующего действия <*>. Примером может служить обязанность арендатора по содержанию арендованного имущества.

<*> См.: Научно-практический комментарий к ГК РСФСР / Под ред. Е.А. Флейшиц. М., 1966. С. 196 - 197. (Автор коммент. Е.А. Флейшиц.)

В.П. Грибанов относил к частичному исполнению поставку некомплектного товара, правда, при этом он делал оговорку, что такое отнесение может быть сделано лишь в "известной мере", тем самым, очевидно, различая эти два юридических явления. Представляется, что их различие обоснованно. Как в соответствии с ранее действующим законодательством (ст. 264 ГК РСФСР), так и в соответствии с действующим ГК РФ последствия необоснованного предложения частичного исполнения и последствия поставки некомплектного товара различаются. Так, согласно статье 480 ГК РФ в случае передачи некомплектного товара покупатель первоначально вправе по своему выбору потребовать от продавца либо соразмерного уменьшения покупной цены, либо доукомплектования товара в разумный срок. Лишь в том случае, если продавец в разумный срок не выполнил требование покупателя о доукомплектовании товара, покупатель вправе по своему выбору либо потребовать замены некомплектного товара на комплектный, либо отказаться от исполнения договора купли-продажи и потребовать возврата уплаченной денежной суммы. Таким образом, с одной стороны, правовой режим последствий поставки некомплектного товара в известном смысле менее благоприятный по отношению к кредитору, нежели правовой режим последствий частичного исполнения, предложенного не в соответствии с договором. В последнем случае кредитор не обязан заявлять какие-либо требования должнику об устранении нарушения, ему достаточно не принимать исполнения. С другой стороны, в случае некомплектной поставки кредитор вправе отказаться от исполнения договора после неисполнения продавцом обязанности по доукомплектованию товара, а не только не принимать исполнение. Отказ от исполнения договора кредитором, не принявшим частичное исполнение, возможен лишь при наличии оснований, предусмотренных статьей 450 ГК РФ, либо специальных оснований, установленных законом для данного вида обязательств. Один лишь факт частичного исполнения, предложенного не в соответствии с условиями договора, формально юридически недостаточен для отказа от исполнения договора, поскольку он может и не квалифицироваться как существенное нарушение договора, в том числе потому, что не представляет собой просрочку (например, если должник имеет право исполнить обязательство в течение определенного периода времени и этот период еще не завершился на момент предложения частичного исполнения).

К этому вопросу примыкает еще одна проблема правильного понимания правового режима исполнения обязательства по частям. Гражданско-правовые обязательственные отношения, особенно возникающие из договоров, характеризуются тем, что нередко на стороне должника имеется не одно, а несколько обязательств, в той или иной степени связанных друг с другом. Так, например, просрочивший исполнение денежного обязательства должник обязан в силу закона (статьи 395, 332 ГК РФ) уплатить кредитору не только сумму основного долга, но и соответственно проценты или неустойку. При этом по различным причинам (например, в силу того, что имеется намерение использовать статью 333 ГК РФ) должник может предложить кредитору принять в уплату лишь сумму основного долга. В связи с этим возникает вопрос: вправе ли кредитор, ссылаясь на статью 311 ГК РФ, не принимать такого платежа, поскольку обязательство должника составляет не только сумму основного долга, но и суммы ответственности (процентов, неустойки) и, следовательно, предложение в уплату лишь основного долга, по существу, является частичным исполнением?

В литературе на этот счет указывается, что кредитор может отказаться от принятия только основной суммы долга (без процентов, предусмотренных статьей 395 ГК РФ), и в этом случае начисление процентов продолжится и должнику придется с этим считаться. При этом авторы находят основание к такому выводу в предписании статьи 311 ГК РФ <*>.

<*> См.: Колобов В., Милкин-Скопец М. Сумма пени не может определяться должником // Российская юстиция. 2000. N 5. С. 17.

Данный вывод представляется нам весьма спорным. Очевидно, его авторы не учитывают, что используемый в ГК РФ термин "обязательство" может иметь разное значение <*>. Обязательством, в частности, может именоваться договор в целом (см., например, наименование раздела IV ГК РФ), то есть обязательство в широком смысле. Обязательством может также именоваться конкретная обязанность должника совершить определенные действия, как-то: уплатить известную сумму, передать некоторое количество вещей, сделать определенную работу (обязательство в узком смысле) <**>. Причем на должнике могут лежать несколько обязанностей. М.М. Агарков указывал, что осложнениями структуры обязательства являются различные дополнительные права и обязанности, которые имеют вспомогательное значение к основному отношению между кредитором и должником. Кредитору кроме основного требования по обязательству могут принадлежать в отношении должника дополнительные требования, непосредственно направленные на достижение того же самого результата, на который направлено и основное требование. Такие дополнительные обязательства обеспечивают достижение цели основного обязательства - передачи вещи покупателю, выполнения работы, заказанной подрядчику <***>. В этом контексте и можно увидеть, что обязательства уплатить основную сумму долга и понести ответственность в виде уплаты начисленных процентов или суммы неустойки обладают известной степенью самостоятельности по отношению друг к другу и должны рассматриваться как два обязательства должника: уплата суммы долга и уплата суммы процентов или неустойки. Поэтому и статью 311 ГК РФ следует применять отдельно к каждому из этих обязательств, в том смысле, что по общему правилу сумма основного долга должна быть уплачена сполна, то есть целиком; сумма неустойки (процентов), если она не является несоразмерной последствиям нарушения обязательства, также должна быть уплачена полностью, а не по частям. Исходя из этого, кредитор не вправе, опираясь на положения статьи 311 ГК РФ, не принимать платежа основного долга по причине того, что одновременно ему не предлагается получить сумму неустойки (процентов).

<*> Обзор различных значений термина "обязательство" см., напр.: Белов В.А. Практика вексельного права. М., 1998. С. 102 - 103.
<**> См.: Почуйкин В.В. Некоторые вопросы уступки права требования в современном гражданском праве // Хозяйство и право. 2000. N 1. С. 48.
<***> Агарков М.М. Обязательство по советскому гражданскому праву // Избранные труды по гражданскому праву: В 2 т.: Т. 1. М., 2002. С. 266 - 267.

Представляется, что в статье 311 ГК РФ законодатель употребляет термин "обязательство" в узком его значении, а не в смысле всей совокупности обязательств (обязанностей) должника. В противном случае исполнение многих договорных обязательств потенциально наталкивалось бы на возражение кредитора, который вправе не принимать частичное исполнение.

Наличие делимых обязательств, а если быть более точным - обязательств с делимым исполнением возбуждает еще ряд вопросов (как общих, так и частных) о порядке исполнения таких обязательств. Возможно ли исполнение обязательства с делимым исполнением по частям? Каково отношение российского, иностранного и международного права к разрешению этого вопроса? Каковы права и обязанности сторон в случае отказа от принятия частичного исполнения либо принятия полностью или в части такого исполнения?

Недопустимость частичного исполнения обязательства - при отсутствии соглашения сторон об ином - как общее правило сформировалось еще в римском праве. Исполнение должно строго соответствовать содержанию обязательства. Во всяком случае, без согласия кредитора должник не имеет права исполнять обязательство по частям <*>. Хотя обращение к источникам может несколько поколебать приведенное утверждение. Так, у Юлиана находим: "Некоторые считали, что тот, кто потребует десять, не должен быть принужден принять пять и требовать остального, и тот, кто утверждал, что участок принадлежит ему, не должен быть принужден требовать по суду лишь часть участка. <Но в обоих случаях претор, по-видимому, поступит человечнее, если принудит истца принять то, что предлагается, так как в обязанность претора входит уменьшение предмета спора>" <**>. Доподлинно нам, конечно, не известно, действительно ли претор поступал "человечнее", или принуждение кредитора к принятию частичного исполнения все же не допускалось.

<*> См.: Новицкий И.Б. Римское право. М., 1993. С. 148; Дождев Д.В. Римское частное право / Под ред. В.С. Нерсесянца. М., 1996. С. 472.
<**> Дигесты Юстиниана: Пер. с лат. / Отв. ред. Л.Л. Кофанов. Т. III. М., 2003. С. 37. (Здесь, правда, надо заметить, что явное отступление от постулата во фрагменте, обозначенном скобками, по свидетельству романистов, относится к интерполяциям, внесенным в текст юстиниановской комиссией (Трибониан) или средневековыми переписчиками. См. также с. 673.)

Свод законов Российской империи не содержал специальной нормы, регулирующей отношения по частичному исполнению обязательств. Однако наука и судебная практика стояли на тех позициях, что кредитор не обязан принимать исполнение обязательства по частям, за некоторыми исключениями <*>. Д.И. Мейер обосновывал это таким образом: совершение части действия не есть совершение самого действия, и в отдельном случае для верителя может быть даже особый интерес в том, чтобы не принимать удовлетворение по частям <**>. Отдельные статьи Свода содержали указание на необходимость полного исполнения (статьи 1649, 1676, 2051 и ряд других) <***>.

<*> См.: Синайский В.И. Русское гражданское право. М., 2002. С. 333.
<**> См.: Мейер Д.И. Русское гражданское право: В 2 ч.: Ч. 2. М., 1997. С. 137.
<***> См.: Кодификация российского гражданского права: Свод законов гражданских Российской империи; Проект Гражданского уложения Российской империи; Гражданский кодекс РСФСР 1922 года; Гражданский кодекс РСФСР 1964 года. Екатеринбург, 2003.

В проекте Гражданского уложения Российской империи <*> статья 1627 устанавливала, что веритель вправе не принимать от должника исполнения обязательства по частям. Каких-либо исключений из этого правила не делалось, что являлось недостатком данного предписания. При этом, что интересно, разработчики указанного проекта посчитали необходимым установить в этой части норму, согласно которой принятие верителем части того, что ему следует, не лишает его права требовать от должника немедленного исполнения обязательства в остальной части, разве бы состоялось соглашение об отсрочке. Надо заметить, что в русской науке и ранее содержалось указание на то, что, если кредитор и принимает уплату в части долга, "из этого не следует само по себе никакое продолжение срока должнику в остальных частях" <**>.

<*> Там же. С. 493.
<**> Победоносцев К. Курс гражданского права: Ч. 3. СПб., 1896. С. 163.

Комментаторами проекта Гражданского уложения была подмечена такая особенность правового регулирования частичного исполнения, как применение соответствующего правила не только к обязательствам, которые должны исполняться целиком (полностью), но и к отдельной части исполнения, когда обязательство предусматривает частичное исполнение. Они верно указывали, что часть исполнения, приходящаяся на данный срок, составляет, в свою очередь, цельный предмет исполнения <*>.

<*> См.: Гражданское уложение: Проект Высочайше учрежденной Редакционной комиссии по составлению Гражданского уложения / Под ред. И.М. Тютрюмова; Сост. А.Л. Саатчиан. Т. 2. СПб., 1910. С. 221.

Гражданское законодательство советского периода устанавливало право кредитора не принимать исполнение по частям. Статья 109 ГК РСФСР 1922 года делала исключение из этого правила для случаев, установленных законом или договором, а статья 170 добавляла к этим исключениям акт планирования и существо обязательства.

Статьей 311 ГК РФ установлено, что кредитор вправе не принимать исполнения обязательства по частям, если иное не предусмотрено законом, иными правовыми актами, условиями обязательства и не вытекает из обычаев делового оборота или существа обязательства.

Таким образом, гражданское законодательство России по общему правилу при отсутствии соответствующего регулирования отдает разрешение вопроса о возможности частичного исполнения на усмотрение кредитора. Практически это означает для должника, что, исполняя обязательство по частям без предварительного согласования такого порядка с кредитором, он принимает на себя риск последствий реализации кредитором своего права по отказу от принятия исполнения. Причем такой отказ со стороны кредитора является правомерным и не может повлечь для него каких-либо санкций. Отказ от принятия исполнения в данном случае является правомерным неисполнением кредитором так называемых кредиторских обязанностей, которые обнимают собой и принятие исполнения. Поэтому Р. Циммерманн обоснованно указывает, что, если кредитор отказывается принять платеж по частям, он не подвергает себя риску возникновения последствий просрочки кредитора <*>.

<*> Zimmermann R. The Law of Obligations. Roman Foundations of the Civilian Tradition. Deventer; Boston, 1992. P. 749.

В силу закона кредитор обязан принять лишь надлежащее исполнение, предлагаемое ему, но, как правило, не обязан к принятию ненадлежащего исполнения. По существу, право кредитора на отказ от принятия частичного исполнения представляет собой детализацию принципа исполнения обязательства надлежащим образом (ст. 309 ГК РФ). Исполнение обязательства по частям не в соответствии с условиями обязательства выступает в качестве ненадлежащего исполнения <*>.

КонсультантПлюс: примечание.

Монография М.И. Брагинского, В.В. Витрянского "Договорное право. Общие положения" (Книга 1) включена в информационный банк согласно публикации - М.: Издательство "Статут", 2001 (издание 3-е, стереотипное).

<*> См.: Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право: Общие положения. М., 1997. С. 346. (Автор главы М.И. Брагинский.)

В современной юридической литературе, как правило, не дается юридической характеристики праву кредитора на отказ от принятия частичного исполнения, равно как и самому такому отказу. Это правомочие квалифицировалось В.П. Грибановым как одна из разновидностей мер оперативного характера, которая включалась в состав оперативных мер отказного характера по отказу от принятия ненадлежащего исполнения <*>. М.М. Агарков, оценивая отказ кредитора принять надлежащее исполнение, характеризует эти действия кредитора как такие, с которыми закон связывает определенные юридические последствия, независимо от того, направлены ли действия на эти последствия или нет, и противопоставляет эти действия сделкам <**>. Здесь, конечно, надо видеть, что действия кредитора по отказу от надлежащего исполнения и действия по отказу от принятия ненадлежащего (в том числе частичного) исполнения различаются. Последние - суть правомерные действия.

<*> Грибанов В.П. Осуществление и защита гражданских прав // Пределы осуществления и защиты гражданских прав. М., 2000. С. 151, 160.
<**> Агарков М.М. Понятие сделки по советскому гражданскому праву // Избранные труды по гражданскому праву: В 2 т.: Т. 2. М., 2002. С. 351.

Другие авторы, судя по отдельным фрагментам их работ, могли бы квалифицировать отказ от принятия неправомерно предложенного исполнения по частям как разновидность самозащиты <*>. Третьи - как способ обеспечения исполнения обязательств <**>.

<*> См.: Вершинин А.П. Выбор способа защиты гражданских прав. СПб., 2000. С. 57.
<**> См.: Латынцев А.В. Обеспечение исполнения договорных обязательств. М., 2002. С. 135 - 136, 158 - 161. (Здесь необходимо заметить, что автор прямо не называет отказ от принятия частичного исполнения способом обеспечения исполнения обязательств. Однако вывод об отнесении этого механизма к такому способу сделан на основании разработанных им понятия и классификации способов обеспечения. Предлагаемые понятие и классификация способов обеспечения исполнения обязательств, на наш взгляд, весьма уязвимы для критики, так как настолько размывают границы института обеспечения исполнения обязательств, что едва ли не обнимают собой все гражданское право в целом. В результате в числе способов обеспечения исполнения обязательств оказываются зачет, возмещение убытков, обращение взыскания на имущество должника, отказ от исполнения обязательства и расторжение договора, понуждение к исполнению обязательства в натуре и другие гражданско-правовые конструкции. Одна из групп обеспечительных мер, поименованная автором "отказно-товарные способы обеспечения", содержит перечень правомочий покупателя по отказу от принятия ненадлежащего исполнения, что и позволяет нам предположить, что автор определил бы именно это место в своей классификации способов обеспечения для отказа кредитора от принятия ненадлежаще предложенного частичного исполнения. Хотя, с другой стороны, эта группа в известном смысле "конкурирует" с группой, названной "субъектно-оперативные способы обеспечения" (см. особенно с. 163), в которую, в частности, включаются меры, связанные с требованием о замене должником ненадлежащего исполнения. Ошибочность классификации способов обеспечения исполнения обязательств, равно как и определения понятия этих способов, заключается, видимо, в том, что автор относит к таким способам любой правовой инструмент, который служит защите интересов кредитора, а также преувеличивает значение стимулирующей функции способов обеспечения (эмпирический эффект ее, правда, чрезвычайно сложно уловить), которую некоторые ученые рассматривают как институциональный признак способов обеспечения исполнения. Однако интересам кредиторов в широком смысле слова служит чуть ли не все право вообще, причем не только гражданское. Наверное, не было бы большой ошибкой сказать, что и все право в целом в известной степени оказывает стимулирующее воздействие и побуждает к надлежащему поведению, в том числе при исполнении обязательств.)

В случае предложения должником частичного исполнения кредитор имеет право отказаться его принимать, но вовсе не обязан это делать. Судебная практика иллюстрирует данный тезис. Так, по одному из дел Президиум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации обоснованно указал, что продавец на основании статьи 311 ГК РФ вправе был не принимать от покупателя исполнение обязательства по оплате акций по частям, но мог принять такое исполнение и принял его <*>.

<*> Постановление от 01.06.99 N 6759/98 // Электронная правовая база данных "КонсультантПлюс".

В науке гражданского права высказано мнение, согласно которому статья 311 ГК РФ устанавливает презумпцию в пользу недопустимости исполнения обязательства по частям <*>. Как разновидность ненадлежащего исполнения обязательства исполнение по частям не должно допускаться в ущерб интересам кредитора. Однако, если интерес кредитора таким формальным нарушением обязательства не затрагивается, последний вправе принять исполнение. Конечно, кредитор может пренебречь и нарушением собственного интереса, приняв частичное исполнение.

<*> См.: Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой: (Постатейный) / Рук. авт. коллектива и отв. ред. О.Н. Садиков. М., 1997. С. 560. (Автор коммент. М.И. Брагинский.)

Возможность отказа от принятия частичного исполнения защищает интерес кредитора <*>, которому в силу условий хозяйствования может быть невыгодно частичное исполнение <**>. Учебная литература по этому вопросу, как правило, ограничивается передачей содержания позитивного регулирования, с приведением в некоторых случаях примеров, характеризующих отдельные виды обязательств как исполняющиеся обычно по частям или, напротив, единовременно <***>.

<*> См.: Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой: (Постатейный) / Рук. авт. коллектива и отв. ред. О.Н. Садиков. М., 1997. С. 560. (Автор коммент. М.И. Брагинский.)
<**> См.: Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой / Отв. ред. О.Н. Садиков. М., 1995. С. 332. (Автор коммент. О.Н. Садиков.)
<***> См., напр.: Гражданское право: Часть первая / Под ред. А.Г. Калпина, А.И. Масляева. М., 1997. С. 406. (Автор главы М.Я. Шиминова); Советское гражданское право: В 2 т.: Т. 1 / Отв. ред. И.Б. Новицкий, П.Е. Орловский. М., 1959. С. 430; Гражданское право: В 3 ч.: Ч. 1 / Под ред. Ю.К. Толстого, А.П. Сергеева. М., 1996. С. 474. (Автор главы М.В. Кротов); Гражданское право России: Часть первая / Под ред. З.И. Цыбуленко. М., 2000. (Автор главы З.И. Цыбуленко.)

Нормативное закрепление в ГК РФ права на отказ от принятия частичного исполнения, возможно, понадобилось не столько для того, чтобы придать кредитору такое право (ибо его можно было бы вывести из общей нормы о надлежащем исполнении), сколько для более точного установления исключений из этого общего права. По крайней мере, очевидно, что статья 311 ГК РФ использована законодателем не только для установления самого общего правила, но и для описания исключений из этого общего правила.

Данная норма устанавливает пять оснований, которые могут изменять общее правило, исключая право кредитора на отказ от принятия частичного исполнения. Такими основаниями являются:

  1. закон;
  2. иной правовой акт;
  3. условия обязательства;
  4. обычаи делового оборота;
  5. существо обязательства.

Как указывает М.И. Брагинский, ГК РФ предусматривает частичное исполнение обязательства главным образом в связи с осуществлением расчетов за переданные товары или выполненные работы. При этом имеется в виду возможность оплаты в рассрочку по договорам купли-продажи (п. 2 ст. 486, ст. 489, п. 3 ст. 500), а также подряда (ст. 735). Наиболее распространенный вариант исполнения обязательства по частям - выплата аванса <*>.

<*> Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой: (Постатейный) / Рук. авт. коллектива и отв. ред. О.Н. Садиков. М., 1997. С. 560. (Автор коммент. М.И. Брагинский.)

Вексельное право прямо предусматривает, что векселедержатель не может отказаться от принятия частичного платежа (п. 39 Положения о переводном и простом векселе <*>).

<*> Введено Постановлением ЦИК и СНК СССР от 07.08.37 N 104/1341 "О введении Положения о переводном и простом векселе".

Законодательство о банкротстве предусматривает получение кредитором частичного платежа в случае недостаточности средств для полного удовлетворения требований кредиторов одной очереди в силу действия принципа пропорционального удовлетворения требований. Следовательно, в таких случаях кредитор не вправе отказаться (да и едва ли будет это делать) от принятия частичного исполнения обязательства.

По смыслу статьи 311 ГК РФ условия обязательства могут предусматривать, что его исполнение следует производить по частям. Очевидно, что такие условия могут быть различными по своему юридическому характеру. Договор может предусматривать право должника исполнить обязательство по частям. Такое условие, видимо, имеет смысл в случаях, когда должнику важно иметь возможность альтернативного выбора исполнить обязательство полностью и единовременно или исполнять его по частям, при этом для кредитора не имеет значения, будет ли обязательство исполнено должником по частям или полностью.

Иной вариант таких условий сводится к необходимости исполнения обязательства по частям. Здесь уже кредитору важно, чтобы обязательство исполнялось именно по частям, а не единовременно.

Несложно заметить, что российское гражданское законодательство не устанавливает на этот счет каких-либо специальных правил. Представляется, что, исходя из общего принципа надлежащего исполнения обязательств, в тех случаях, когда обязательство предусматривает исполнение по частям, а должник в нарушение этого предлагает исполнение в целом, должно применяться правило, предусмотренное статьей 311 ГК РФ, в его зеркальном отображении. Иными словами, и в этом случае кредитору следует предоставить право на отказ от принятия ненадлежащего исполнения, то есть право отказаться от принятия целого исполнения <*>.

<*> Это предложение можно косвенно усмотреть у Г.Д. Отнюковой (см.: Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой / Под ред. проф. Т.Е. Абовой, А.Ю. Кабалкина. М., 2002. С. 670; см. также: Гражданское право / Под ред. С.П. Гришаева. М., 1998. С. 138). (Автор главы Г.Д. Отнюкова.)

М.И. Брагинский в качестве примера, нейтрализующего право кредитора на отказ от принятия исполнения по частям, приводит право подрядчика требовать при осуществлении строительства принимать скрывающийся результат работ (например, подготовленный фундамент здания) <*>. Очевидно, речь здесь идет о том, что заказчик не вправе отказаться принять исполнение в виде выполненных работ по строительству фундамента здания, строения, сооружения, поскольку дальнейшее строительство может скрыть недостатки, которые могли бы быть выявлены.

<*> См.: Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой: (Постатейный) / Рук. авт. коллектива и отв. ред. О.Н. Садиков. М., 1997. С. 560.

О.Н. Садиков полагает, что возможность частичного исполнения вытекает из существа таких обязательств, как строительство крупных объектов и поставка больших партий массовых товаров и крупногабаритного оборудования, которые не могут быть отгружены кредитору одновременно <*>.

<*> См.: Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой / Отв. ред. О.Н. Садиков. М., 1995. С. 332.

Л.В. Андреева указывает, что правило о возможности кредитора отказаться от принятия частичного исполнения не относится к тем договорам, существо которых предполагает исполнение обязательства по частям, и приводит в качестве примера договор поставки <*>. В связи с этим следует уточнить, что закон связывает парализацию права кредитора на отказ от принятия частичного исполнения не с существом договора, а с существом обязательства, что в отдельных случаях может иметь практическое значение. Например, если существо договора не будет совпадать с существом конкретного обязательства, возникающего в связи с заключением этого договора. Кроме того, практика показывает, что не так уж редки случаи, когда договоры поставки товара предусматривают полную (стопроцентную) предоплату за всю партию (партии) товара. В связи с этим едва ли можно говорить, что из существа обязательства по оплате товара для этих случаев вытекает невозможность кредитора (продавца) воспользоваться своим правом на отказ от принятия частичной оплаты.

<*> См.: Предпринимательское (хозяйственное) право: В 2 т.: Т. 1 / Отв. ред. О.М. Олейник. М., 2000. С. 447.

Отдельные примеры судебной практики свидетельствуют, что в качестве оснований для исключения общего запрета на частичное исполнение используются не только те, которые названы в статье 311 ГК РФ, но и иные, в частности такое основание, как отношения, сложившиеся между сторонами. Кроме того, неправомерный отказ от принятия частичного исполнения в отдельных случаях побуждает должников обращаться в суды с иском о понуждении - в данном случае кредитора, - по существу, к исполнению его кредиторской обязанности - выдачи предусмотренного договором документа о частичном исполнении обязательства <*>.

<*> См. Постановление Федерального арбитражного суда Северо-Западного округа от 17.06.02 N А56-27305/01. (Здесь и далее постановления федеральных арбитражных судов округов см. в электронной правовой базе данных "КонсультантПлюс".)

Анализ судебной практики свидетельствует о незначительном числе дел, связанных с применением статьи 311 ГК РФ. Объяснение этому, наверное, можно отыскать в нечастом использовании кредиторами своего права на отказ от принятия неправомерно предложенного частичного исполнения. Последнее же обстоятельство, в свою очередь, было не без основания разъяснено Д.И. Мейером, который полагал, что "обыкновенно верители соглашаются на совершение действия по частям по тому соображению, что если не согласиться на совершение действия по частям, то, быть может, должник и вовсе не в состоянии будет его совершить" <*>.

<*> Мейер Д.И. Русское гражданское право: В 2 ч.: Ч. 2. М., 1997. С. 137.

/"Вестник ВАС РФ", N 1, 2004/

Сравнение национального режима частичного исполнения обязательства с иностранным законодательством и международными стандартами выявляет некоторое их различие.

Согласно статье 6.1.2 Принципов международных коммерческих договоров (далее - Принципы УНИДРУА) <*> в соответствующих случаях стороны должны сразу полностью исполнить свои обязательства, если исполнение может быть осуществлено таким образом и обстоятельства не указывают на иное.

<*> См. в кн.: Принципы международных коммерческих договоров / Пер. с англ. А.С. Комарова. М., 1996. С. 130.

Отличие этого подхода от российского заключается, во-первых, в том, что в тексте статьи отражается, что принцип полного исполнения распространяется только на такое исполнение, которое может быть исполнено целиком (одноразово). Российский закон этого не выделяет, и, наверное, правильно, ибо то, что по природе невозможно исполнить целиком, не нуждается в регулировании на предмет указания на это обстоятельство.

Во-вторых, отличие проявляется в том, что исключение из принципа полного (одноразового) исполнения могут составить указывающие на это обстоятельства. Очевидно, что это исключение не совпадает с отечественным исключением, которое сформулировано посредством отсылки к существу обязательства. Обстоятельства конкретных отношений сторон представляют собой внешний фактор, стоящий отдельно от самого обязательства. Это то, что "окружает обязательство", но не входит в него. Для случая порядка исполнения в отношении частичного исполнения такой внешний фактор в силу предписания упомянутой статьи получает юридическое значение и может составить исключение из общего запрета на частичное исполнение.

Действие статьи 6.1.2 Принципов УНИДРУА проиллюстрируем на следующих примерах, которые представляют немалый интерес с компаративистской точки зрения.

А обязуется поставить 100 тонн угля B в марте. Для А, по сути, было бы возможным и, вероятно, удобным поставить 100 тонн по частям, например по 25 тонн каждую неделю в указанном месяце. Однако в соответствии со статьей 6.1.2 все 100 тонн должны быть поставлены сразу.

Второй пример. Здесь обстоятельства те же, что и в предыдущем примере, с той лишь разницей, что B нуждается в равномерной поставке угля для того, чтобы удовлетворить нужды своего производства. B, кроме того, имеет ограниченные складские емкости и не может надлежащим образом справиться с поставленными сразу 100 тоннами угля. А известны эти особые условия B. В данном случае обстоятельства указывают, что А должен поставлять уголь по частям в течение марта <*>.

<*> См.: Принципы международных коммерческих договоров / Пер. с англ. А.С. Комарова. С. 131.

Итак, мы имеем дело с ситуацией, когда ни условия договора, ни само существо обязательства, ни нормативный акт, ни обычай не содержат оснований для исключения из общего принципа, не допускающего частичное исполнение. Статья 311 ГК РФ не придает юридического значения внешним обстоятельствам, сопутствующим конкретным обязательственным отношениям. Следовательно, названная норма ГК РФ не позволила бы прийти к решению, к которому приводит применение Принципов УНИДРУА <*>.

<*> Если в конкретных обстоятельствах было бы доказано злоупотребление правом со стороны поставщика, например в случае шиканирования покупателя, то, возможно, к сходному решению позволила бы прийти статья 10 ГК РФ. Отсутствие в обязательственном праве общего принципа добросовестности (или добросовестности исполнения обязательств) также не позволяет достигнуть аналогичного результата. К примеру, Принципы УНИДРУА устанавливают принцип добросовестности, в соответствии с которым каждая сторона обязана действовать в соответствии с принятыми в практике международной торговли добросовестностью и честной деловой практикой. При этом стороны не вправе исключить или ограничить эту обязанность (ст. 1.7). Нельзя не заметить, что отечественное гражданское право имело ранее неплохую базу для выработки таких основополагающих начал в новых экономических условиях хозяйствования - принцип добросовестности при осуществлении гражданских прав, принцип товарищеского сотрудничества при осуществлении гражданских прав и обязанностей (см.: Грибанов В.П. Осуществление и защита гражданских прав // Принципы осуществления гражданских прав. М., 2000. С. 226 - 228, 229 - 231), но дальнейшего развития и приспособления к современному обороту в действующем гражданском законодательстве в общем виде эти принципы не получили.

На первый взгляд более гибкое и более справедливое решение, предлагаемое Принципами УНИДРУА по этому вопросу, видится достаточно приемлемым, однако оно все же оставляет место для критического подхода. В приведенных примерах поставщик в силу известности ему обстоятельств, в которых находится покупатель угля, по существу, обязан к частичной поставке, хотя договоренности об этом не достигалось. Однако такая поставка может быть для него невыгодной (более обременительной). При этом Принципы УНИДРУА не устанавливают дифференциации для случая, когда данные обстоятельства стали известны поставщику еще до принятия на себя обязательства, и для случая, когда они стали известны ему после принятия обязательства поставить уголь. Представляется, что в последнем случае далеко не всегда было бы справедливым возлагать обязанность частичной поставки на поставщика только в силу того, что он узнал об упомянутых выше обстоятельствах, в которых находится покупатель, даже если ему будут возмещены все расходы.

Статья 6.1.3 Принципов УНИДРУА устанавливает, что кредитор может отказаться от предложения исполнить обязательство по частям при наступлении срока, когда должно быть произведено исполнение, независимо от того, сопровождается ли такое предложение заверением в отношении остающейся части исполнения, если только кредитор не имеет законного интереса поступить таким образом. При этом дополнительные расходы, причиненные кредитору частичным исполнением, возлагаются без ущерба для любых иных средств правовой защиты на должника.

В комментариях к Принципам УНИДРУА указывается, что данную ситуацию необходимо отличать от ситуации, предусмотренной статьей 6.1.2 <*>. На наш взгляд, различие заключается только в том, что статья 6.1.2 применяется при отсутствии просрочки со стороны должника, тогда как в статье 6.1.3, по существу, рассматривается случай, когда должник предлагает лишь часть исполнения в момент наступления срока исполнения. Это предполагает, что оставшаяся часть если и будет исполнена, то уже за пределами срока исполнения, то есть с просрочкой.

<*> См.: Принципы международных коммерческих договоров / Пер. с англ. А.С. Комарова. С. 132.

Интересен подход комментаторов к оценке действий кредитора, которому в нарушение условий обязательства предлагается частичное исполнение. "Конечно, кредитор может воздержаться от отказа предложенного частичного исполнения, сохранив за собой права, связанные с нарушением договора, или может принять такое исполнение без каких-либо оговорок, и в последнем случае частичное исполнение уже не может более рассматриваться как неисполнение" <*>.

<*> Там же. С. 133.

В сравнительном аспекте наибольший интерес рассматриваемой нормы составляет указание на обусловленность права кредитора отказаться от принятия частичного исполнения наличием у него законного в этом интереса. В комментарии указывается, что возможны ситуации, когда законный интерес кредитора получить полное исполнение не представляется очевидным и временное принятие частичного исполнения не принесет ему значительного вреда. Если сторона, предлагающая частичное исполнение, докажет, что имеет место именно этот случай, то тогда кредитор не может отказаться от принятия частичного исполнения, и в таком случае неисполнение не имеет места.

Данное положение может рассматриваться как следствие общего принципа добросовестности и честной деловой практики, зафиксированного в статье 1.7 Принципов УНИДРУА <*>. С одной стороны, можно говорить о гибкости подобного регулирования и наличии оснований для восприятия данного подхода в отечественном законодательстве и правоприменительной практике. Однако, с другой стороны, с очевидностью проступает и отрицательный момент. Наличие или отсутствие у кредитора законного интереса в отказе от принятия частичного исполнения является обстоятельством, которое нередко трудно идентифицировать, особенно должнику, не обладающему соответствующими данными об условиях хозяйствования контрагента. Если же речь в данном случае необходимо вести об абстрактном законном интересе, который презюмируется в силу свойств самого обязательства, то тогда следовало бы говорить не о законном интересе кредитора, а о существе самого обязательства. Такое основание для частичного исполнения уже имеется в действующем российском законодательстве.

<*> См.: Принципы международных коммерческих договоров / Пер. с англ. А.С. Комарова. С. 133.

Национальные акты иностранных государств обычно также содержат общее правило, сводящееся к запрету исполнения обязательства по частям. Однако исключения из этого правила порой отличаются от отечественных.

Что касается государств, составлявших ранее СССР, то в тех из них, которые восприняли модельный кодекс, правовое регулирование частичного исполнения обязательства схоже с российским подходом (например, статья 301 Гражданского кодекса Кыргызстана, статья 292 Гражданского кодекса Белоруссии, статья 349 Гражданского кодекса Армении).

Некоторым своеобразием отличаются нормы Гражданского кодекса Азербайджана. Прежде всего, здесь общее правило получает позитивный вид, хотя сам по себе подход и не изменяется: при согласии кредитора должник может исполнять обязательство по частям (ст. 432.1). Далее устанавливается, что кредитор может не принять исполнение обязательства по частям, если иное не предусмотрено в самом Гражданском кодексе, условиях обязательства или не вытекает из существа обязательства. Обращает на себя внимание, что в исключающем действие общего правила перечне оснований отсутствует указание на закон. Кроме того, статьей 432 Гражданского кодекса Азербайджана, имеющей наименование "Исполнение обязательства по частям", объединены также правила о зачислении исполнения в счет разных однородных долгов и об очередности погашения требований по денежному обязательству (статьи 432.3 - 432.4). Весьма удивительным является то обстоятельство, что эти последние нормы почти дословно повторяются в статье 440 Гражданского кодекса Азербайджана.

В немецком праве аналогичная норма выглядит более чем лаконичной. Согласно параграфу 266 германского Гражданского уложения должник не имеет права на частичное исполнение обязательства <*>.

<*> Германское право. Ч. 1: Гражданское уложение: Пер. с нем. М., 1996. С. 63.

Согласно Гражданскому кодексу Нидерландов должник не имеет права без разрешения кредитора исполнять обязательство по частям (ст. 6.29) <*>.

<*> Гражданский кодекс Нидерландов / Пер. М. Ферштмана; Отв. ред. Ф.Й.М. Фельд-брюгге. Лейден, 1996.

Романская правовая система в качестве общего правила также придерживается идеи недопустимости частичного исполнения, которая реализуется в праве кредитора отказаться от его получения <*>. Статья 1220 Французского гражданского кодекса (ФГК) устанавливает, что делимое обязательство должно исполняться как неделимое <**>. Причем французский законодатель проводит эту мысль дважды, ибо в статье 1244 ФГК установлено, что должник не может принудить кредитора принять исполнение в части долга, даже делимого <***>.

<*> См.: Саватье Р. Теория обязательств. М., 1972. С. 421.
<**> Исключение в этой же статье сделано для случаев правопреемства при наследовании.
<***> К этой же статье добавлены процессуальные, по существу, положения о праве суда рассрочить или отсрочить исполнение решения о взыскании долга. Аналогичные положения имеются и в других законодательствах, в том числе в российском (см. ст. 324 АПК РФ).

Согласно статье 1561 Гражданского кодекса Квебека кредитор не может быть принужден к принятию частичного платежа во исполнение обязательства, если только это обязательство не оспаривается им в части. В последнем случае, если должник предлагает оплатить неоспариваемую часть обязательства, кредитор не вправе отказаться принять такую оплату, однако он сохраняет за собой право предъявить требование в отношении остальной части обязательства <*>. Схожее регулирование можно обнаружить в Швейцарском обязательственном законе.

<*> Гражданский кодекс Квебека. М., 1999. С. 243.

Единообразный торговый кодекс США предусматривает, что, если иное не установлено соглашением сторон, все количество товара, указанное в договоре продажи, должно быть предложено сразу и платеж должен последовать только против такого предложения (ст. 2-307) <*>. Исполнение может быть принято кредитором частично, и если он не будет возражать против подобного исполнения, а воспользуется его выгодами, то обязательство будет считаться исполненным полностью <**>.

<*> Единообразный торговый кодекс США: Пер. с англ. М., 1996. С. 67.
<**> См.: Основные институты гражданского права зарубежных стран: Сравнительно-правовое исследование / Рук. авт. коллект. В.В. Залесский. М., 1999. С. 323 (автор главы С.В. Соловьева).

В английском праве строгость обязательства, как правило, поддерживается судами и требование полного исполнения всех обязательств выступает нормой <*>.

<*> См.: Samuel G., Rinkes J. The English law of obligations in comparative context. Nijmegen, 1991. P. 118.

В системе общего права, по свидетельству компаративистов, отказ одной стороны исполнять обязательство на том основании, что исполнение другой стороны было частичным, в основном рассматривается как средство защиты в виде расторжения договора <*>.

<*> См.: Treitel G.H. Remedies for Breach of Contract. A comparative account. Oxford, 1988. P. 300.

Известная степень лаконичности регулирования в российском законодательстве частичного исполнения при отсутствии общих принципов исполнения (за исключением статьи 309 ГК РФ) на практике может вызывать определенные затруднения в квалификации действий сторон, связанных с частичным исполнением. Такие затруднения, как правило, не возникают, если действия сторон укладываются в более или менее тривиальные формы и варианты. Например, если кредитор, несмотря на отсутствие у него обязанности принимать неправомерно предлагаемое ему частичное исполнение, принимает его в результате по частям все полностью. За рамками уже обозначенных ранее проблем обычно не возникает затруднений и с другим крайним случаем - когда кредитор реализует свое право на отказ от принятия частичного исполнения. В этой ситуации должник рассматривается как просрочивший, и в связи с этим возникают обычные последствия, как и при любой другой просрочке исполнения со стороны должника.

Однако на практике могут встречаться случаи с более сложным фактическим составом.

При рассмотрении одного из дел в кассационной инстанции арбитражного суда было установлено, что предусмотренное договором обязательство одной из сторон исполнялось ею по частям. При этом суд указал, что направление должником платежного поручения, которым перечисляется не вся сумма долга, а ее часть, есть не что иное, как предложение по изменению условия о единовременной уплате суммы долга на условие об уплате долга в рассрочку. Это предложение было принято кредитором, поскольку частичные платежи принимались им без возражений. Далее суд дополнил эту аргументацию более общими положениями, указав, в частности, что обе стороны являются предпринимателями и в отношениях между ними должна быть ясность и определенность, поскольку каждый предприниматель работает на свой страх и риск. Поэтому, если бы кредитор в данном случае не был согласен с уплатой долга в рассрочку, он был бы обязан ясно выразить свою волю, отказавшись принимать платежи в рассрочку и сообщив об этом должнику незамедлительно. Принятие кредитором платежей в рассрочку означает, что своими конклюдентными действиями кредитор согласился на такую оплату <*>.

<*> См. Постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 20.02.02 N КГ-А41/635-02.

Абстрагируясь от обстоятельств данного конкретного дела, целесообразно поставить вопрос более общим образом: лишается ли кредитор своего права на отказ от принятия оставшегося частичного исполнения в случае принятия им одной части этого исполнения и влечет ли это изменение условий договора?

Соглашение об изменении договора совершается в той же форме, что и договор, если из закона, иных правовых актов, договора или обычаев делового оборота не вытекает иное (п. 1 ст. 452 ГК РФ). Следовательно, для изменения условий договора о порядке исполнения обязательства необходимо соблюдение требования данного предписания. Например, если договор был заключен в письменной форме, то и соглашение о его изменении должно быть заключено по общему правилу в письменной форме. Платежное поручение об уплате части долга, которое может свидетельствовать о волеизъявлении изменить договор, как правило, оформляется в письменной (электронной) форме, однако оно направляется не контрагенту, а обслуживающему плательщика (должника) банку, тогда как оферта должна быть адресована потенциальному контрагенту (п. 1 ст. 435 ГК РФ). Кроме того, для изменения договора, как уже указывалось, требуется соглашение сторон, то есть заключение договора. Причем оферта должна содержать существенные условия договора. Частичный платеж и действия кредитора по его принятию <*> сами по себе едва ли могут формировать предмет договора по изменению способа платежа. Изменение условия договора о единовременном платеже на условие о платежах в рассрочку посредством простого указания на то, что платежи осуществляются в рассрочку, очевидно, едва ли приемлемо. Для сравнения можно обратиться к регулированию этого вопроса в отношении купли-продажи в рассрочку. Согласно пункту 1 статьи 489 ГК РФ договор о продаже товара в кредит с условием о рассрочке платежа считается заключенным, если в нем наряду с другими существенными условиями договора купли-продажи указаны цена товара, порядок, сроки и размеры платежей.

<*> Нельзя не заметить, что при безналичных расчетах кредитор принимает исполнение скорее в форме бездействия, чем в виде активных действий, поскольку безналичные средства зачисляются на банковский счет кредитора (получателя средств) без его акцепта.

Из этого следует, что изменение условия договора об одноразовом исполнении на условие об исполнении в рассрочку (по частям) требует по крайней мере указания на периодичность и размеры каждой части исполнения.

В самом деле, если, например, обязательство должника сформулировано как обязанность поставить товар в количестве 100 единиц в определенном месяце, то принятие кредитором 20 единиц товара совершенно не позволяет определить, какими именно частями в дальнейшем продавец должен поставлять оставшиеся 80 единиц товара, что придает правоотношениям сторон известную неопределенность. Последняя же a priori нежелательна в любых правоотношениях.

Исходя из этого, мы полагали бы обоснованным заключить, что принятие кредитором части исполнения, предложенной должником не в соответствии с условиями договора, само по себе не изменяет условия договора о единовременном исполнении.

Однако в связи с данной проблемой следовало бы установить, не имеется ли еще каких-либо оснований (помимо изменения условий договора) считать, что сам по себе факт принятия частичного исполнения лишает кредитора права на отказ от принятия частичного исполнения.

Если согласиться с тем, что в гражданском праве действует принцип добросовестности и честной деловой практики, который распространяется и на отношения, связанные с исполнением обязательств, то, может быть, именно это основополагающее начало дает основания считать кредитора лишившимся указанного права? Представляется, что и на этот вопрос, по крайней мере в общем плане, следует ответить отрицательно. Принятие кредитором частичного исполнения, необоснованно предложенного должником, представляет собой, по существу, льготу для должника, которая не должна оборачиваться для кредитора отрицательными последствиями. Напротив, правовой режим должен стимулировать кредитора к снисхождению по отношению к должнику, не выставляя против его доброй воли препятствия, одним из которых могла бы стать презумпция лишения его права на оперативные меры воздействия в случае принятия части исполнения. В этом аспекте есть смысл возвратиться к уже изложенной нами норме проекта Гражданского уложения Российской Империи, согласно которой принятие верителем части того, что ему следует, не лишает его права требовать от должника немедленного исполнения обязательства в остальной части, разве бы состоялось соглашение об отсрочке.

Здесь, однако, следует заметить, что принятие частичного исполнения в совокупности с возможной перепиской сторон, другими обстоятельствами, которые свидетельствовали бы о согласовании условия договора об изменении порядка исполнения обязательств, а также с учетом принципа добросовестности при исполнении обязательства в конкретных случаях действительно может привести к обратному выводу.

В завершение рассмотрения этой отдельной проблемы нужно сказать, что в случае принятия кредитором части исполнения он не вправе в дальнейшем не принимать исполнение, предлагаемое должником в целой части оставшегося, ибо оставшееся исполнение в таких обстоятельствах всегда будет представлять собой частичное исполнение первоначально согласованного объема и формально подпадать под действие статьи 311 ГК РФ. Однако такая квалификация была бы излишне формальной и противной смыслу закона.

Применение статьи 311 ГК РФ вызывает также определенные затруднения и различное понимание в части порядка реализации кредитором права на отказ от принятия частичного исполнения, в том числе в аспекте его взаимоотношения с категорией встречного исполнения. М.И. Брагинский обоснованно, на наш взгляд, обращает внимание на следующее. В случае, когда речь идет о встречных обязательствах, право на частичное исполнение само по себе не связано с коррелирующим встречным обязательством. По этой причине, если в договоре содержится условие, которое допускает отгрузку товаров либо целиком, либо по частям, продавец, отгрузивший товары частично, вправе требовать оплаты соответствующей партии только в случаях, когда в договоре предусмотрена наряду с правом односторонней передачи товаров и обязанность их досрочной оплаты <*>.

<*> См.: Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой (постатейный) / Рук. авт. коллектива и отв. ред. О.Н. Садиков. М., 1997. С. 560.

На практике возникают и иные ситуации. Так, например, если обязательство предусматривает частичную авансовую оплату работ подрядчика, а в отношении исполнения обязательства подрядчика в силу статьи 311 ГК РФ действует правило о необходимости единовременного полного исполнения обязательства, возникает вопрос о правомерности отказа заказчика от принятия частичного исполнения со стороны подрядчика в том случае, если по стоимости оно эквивалентно уплаченному подрядчику авансу. По нашему мнению, в таких обстоятельствах заказчик вправе не принимать частичного исполнения от подрядчика в силу общего правила, предусмотренного названной статьей. То обстоятельство, что предлагаемое подрядчиком исполнение эквивалентно выплаченному авансу, ровным счетом ничего не меняет, поскольку кредитор не обязан принимать ненадлежащее исполнение. Если, однако, кредитор принимает частичное исполнение, то в дальнейшем реализация его права на отказ от принятия частичного исполнения не может признаваться обоснованной, поскольку нельзя отказаться от принятия того, что уже принято <*>. Однако на практике встречаются случаи, когда кредитор, приняв частичное исполнение, впоследствии заявляет отказ от его принятия, ссылаясь, в частности в судебном заседании, на статью 311 ГК РФ. Суды обоснованно не применяют в таких случаях положения данной статьи <**>.

<*> См., напр., Постановление Федерального арбитражного суда Уральского округа от 03.12.96 N ФО9-867/96-ГК.
<**> См., напр., Постановление Федерального арбитражного суда Уральского округа от 27.02.03 N ФО9-310/03-ГК. В этом деле кредитор ссылался на применение предписания статьи 311 ГК РФ о частичном исполнении, несмотря на то что согласно условиям договора предусматривалось получение товара самовывозом (ст. 515 ГК РФ) и партия товара была получена им в порядке самовывоза. Надо заметить, что суд мотивировал отказ в применении статьи 311 ГК РФ к данным отношениям тем, что частичное исполнение предусмотрено договором. Однако, по нашему мнению, было бы более правильным обосновать невозможность применения данной нормы тем, что кредитор получил исполнение собственными действиями, чем выразил согласие на принятие частичного исполнения, не реализовав свое право на отказ от такого исполнения.

Схожая проблема возникает и при применении положения абзаца второго пункта 2 статьи 328 ГК РФ, в соответствии с которым, если обусловленное договором исполнение обязательства произведено не в полном объеме, сторона, на которой лежит встречное исполнение, вправе приостановить исполнение своего обязательства или отказаться от исполнения в части, соответствующей непредоставленному исполнению. Данное регулирование предусмотрено для так называемого встречного исполнения обязательств, при котором одна сторона должна произвести исполнение первой, а другая сторона исполняет свое обязательство при условии получения удовлетворения от контрагента. Характерной особенностью указанных отношений выступает то обстоятельство, что каждая из сторон, будучи кредитором другой стороны, в силу статьи 311 ГК РФ может обладать правом отказа от принятия частичного исполнения. В связи с этим возникает вопрос: вправе ли одна сторона, произведя лишь частичное исполнение своего обязательства, которое принято контрагентом, отказываться принять такое же (эквивалентное) частичное исполнение, предоставляемое последним, ссылаясь на статью 311 ГК РФ?

Ответ на этот вопрос не представляется совершенно очевидным. Норма статьи 311 ГК РФ сформулирована таким образом, что отказ от принятия частичного исполнения одной стороной не связан с необходимостью собственного полного исполнения в адрес другой стороны. Поставив взаимные обязательства сторон в синаллагматическом договоре совершенно отдельно и независимо друг от друга, следовало бы признать правомерным отказ от принятия эквивалентного частичного исполнения контрагента, который предварительно принял такое же частичное исполнение от заявляющей об отказе стороны (абз. второй п. 2 ст. 328 ГК РФ). Такое решение, однако, представляется далеко не безупречным. Хорошо известно, что гражданское право особым образом относится к синаллагматическим (двусторонним, или взаимным) обязательствам (договорам), выявляя здесь обусловленность двух взаимных обязательств, их тесную связь между собой. По меткому замечанию немецких цивилистов, здесь нельзя допустить "насильственного неестественного расчленения и противоречащего складу жизненных отношений обособления связанных между собой вещей" <*>. Надо также обратить внимание и на то обстоятельство, что одним из оснований для нейтрализации права кредитора на отказ от принятия частичного исполнения ГК РФ называет существо обязательства и указание закона.

<*> Бернгефт Ф., Колер И. Гражданское право Германии. СПб., 1910. С. 88.

Из абзаца второго пункта 2 статьи 328 ГК РФ следует, что сторона, на которой лежит встречное исполнение, получившая частичное исполнение от контрагента, вправе приостановить исполнение или отказаться от исполнения лишь в соответствующей части, следовательно, другую часть она обязана исполнить. Коль скоро на одной стороне обязательственного отношения имеется обязательство исполнить, на другой его стороне не может не быть обязанности принять исполненное. Надо также обратить внимание и на то обстоятельство, что при встречном исполнении сторона, производящая частичное исполнение, не может не осознавать, что другая сторона, приняв такое исполнение, не обязана будет предоставить ничего более, чем эквивалентный объем исполнения. Тем самым предложение принять частичное исполнение в таких обстоятельствах в известном смысле скрывает за собой подразумеваемое согласие предложившего такое исполнение на принятие эквивалентного частичного противоисполнения.

Представляется, что в данном случае сторона, чье частичное исполнение принято контрагентом, не вправе отказаться от принятия частичного эквивалентного исполнения контрагента, ссылаясь на статью 311 ГК РФ, ибо существо данных обязательств и положения закона препятствует этому.

Реализацию кредитором права на отказ от принятия необоснованно предложенного частичного исполнения следует рассмотреть в корреспонденции со статьей 327 ГК РФ, которая, в частности, предусматривает право должника внести причитающиеся с него деньги или ценные бумаги в депозит нотариуса в случае уклонения кредитора от принятия исполнения (подп. 4 п. 1 ст. 327). Представляется, что должник, необоснованно предложивший частичное исполнение кредитору и получивший от него отказ принять такое исполнение, не вправе произвести частичное исполнение в депозит нотариусу. Хотя указанная норма и не устанавливает буквально, что уклонение кредитора является неправомерным, такой вывод следует из смысла данного предписания. Во-первых, здесь имеет место терминологическое различие: в статье 311 ГК РФ речь идет об отказе кредитора от принятия исполнения, а в статье 327 - об уклонении. Во-вторых, в подпункте 4 пункта 1 статьи 327 ГК РФ уклонение кредитора от принятия исполнения соединено с указанием на иную просрочку с его стороны, что дает основания квалифицировать такое уклонение как разновидность просрочки кредитора. Отказ от принятия необоснованно предложенного частичного исполнения представляет собой правомерное действие и не образует просрочки на стороне кредитора. В-третьих, допустить возможность указанного исполнения в депозит нотариуса означает парализовать действие нормы статьи 311 ГК РФ в части денег или ценных бумаг, что не представляется обоснованным.

Реализацию кредитором своего права на отказ от принятия ненадлежаще предложенного частичного исполнения следует подвергнуть юридическому анализу с точки зрения вызываемых таким отказом последствий.

Они могут быть различны в зависимости от конкретных обстоятельств.

Так, если должник в силу условий обязательства имеет и реализует возможность исправления ненадлежащего предложения без нарушения сроков исполнения своего обязательства, то в большинстве случаев он сможет избежать ответственности за данное нарушение договора. Однако и в этой ситуации нельзя полностью исключить возможность привлечения его к ответственности, например в случае, если кредитор понес расходы по подготовке к принятию исполнения, добросовестно полагая, что оно будет надлежащим, но оказался перед лицом нарушения обязательства со стороны должника.

Если должник исправляет недостаток исполнения за пределами срока, то, во-первых, кредитор при известных обстоятельствах может не принять исполнения по другим основаниям (как просроченное, например, в случае утраты к нему интереса) с возложением ответственности на должника, во-вторых, он может принять просроченное исполнение и потребовать применения ответственности к должнику.

Отдельно надо поставить вопрос о судьбе обязательства после отказа кредитора от принятия частичного исполнения. В юридической литературе к этому вопросу через призму рассмотрения отказа кредитора в качестве оперативной меры воздействия обращался В.П. Грибанов. Он указывал, что в отличие от одностороннего отказа от договора такие меры оперативного воздействия, как отказ от ненадлежащего исполнения, носят не универсальный, а частный характер. Они не влекут за собой прекращения правовых отношений между сторонами, а имеют своим назначением обеспечение надлежащего исполнения обязанности должником <*>.

<*> Грибанов В.П. Указ. соч. С. 155.

Поэтому отказ от принятия неправомерно предложенного частичного исполнения сам по себе не влечет прекращения обязательств сторон.

Отдельно следует разобрать и последствия принятия кредитором неправомерно предложенного должником исполнения с нарушением требований к объему предоставления.

Поскольку исполнение обязательства с нарушением объема (частичное исполнение при необходимости полного и, наоборот, полное исполнение при необходимости частичного) представляет собой ненадлежащее исполнение, правомерно возбудить вопрос о последствиях такого исполнения. Правоотношения сторон при отказе кредитора от принятия такого ненадлежащего исполнения по большей части нами уже рассмотрены выше, поэтому здесь следует сконцентрироваться на рассмотрении иного случая - принятия кредитором такого ненадлежащего исполнения.

Наверное, одним из самых главных вопросов, возникающих в данном случае, является вопрос, который сводится к проблеме ответственности должника за такое ненадлежащее исполнение во взаимосвязи с тем обстоятельством, что исполнение было в результате принято кредитором (например, поставка в нарушение договора была произведена по частям в течение определенного периода, установленного договором, но принята кредитором). В этом аспекте мы остановимся лишь на анализе универсального вида ответственности - возмещения убытков.

Примеры возникновения у кредитора, принявшего ненадлежаще предложенное частичное исполнение, убытков, которые находились бы в причинно-следственной связи исключительно с фактом частичного исполнения, отыскать достаточно сложно. Нам, по крайней мере, не удалось обнаружить таких случаев в судебной практике. Однако даже если гипотетически предположить наличие подобных убытков у кредитора, то необходимо оценить влияние на возможность их возмещения того обстоятельства, что кредитор принял частичное исполнение.

Поскольку неправомерно предложенное частичное исполнение представляет собой ненадлежащее исполнение обязательства, признак противоправности здесь обнаруживается. Причинно-следственная связь убытков с таким ненадлежащим исполнением и их наличие нами предполагается, равно как и вина должника для случаев ответственности по принципу вины. На первый взгляд в такой ситуации можно говорить, что, как и при любом другом ненадлежащем исполнении (например, исполнении с просрочкой, с нарушением требований к качеству, количеству, ассортименту, комплектности и т.п.), основания для возмещения должником убытков, причиненных кредитору ненадлежащим исполнением, налицо (п. 1 ст. 393 ГК РФ). Однако может ли изменить что-либо в такой квалификации факт принятия кредитором частичного исполнения?

С теоретической точки зрения здесь возможны два подхода.

Первый основывается на формальных позициях: нарушение требований закона к исполнению независимо от того, принято оно или нет, может повлечь ответственность должника по возмещению убытков. Конечно, реальное взыскание убытков в таких ситуациях нам представляется в большинстве случаев маловероятным. Одна из причин для такого предположения нами уже называлась: трудно представить себе, в чем могут заключаться убытки для кредитора, который имел возможность отказаться от принятия частичного исполнения, но все же его принял и вследствие этого терпит некоторые потери или не получает планируемые доходы. При этом мы рассматриваем такие случаи, когда должник не находится в просрочке. Например, когда обязательство предусматривало поставку ста единиц товара в течение определенного периода и должник исполнил это обязательство, скажем, четырьмя поставками товара по двадцать пять единиц, не выходя при этом за пределы упомянутого периода.

Однако все же можно подобрать и для этого случая некоторые примеры. Так, кредитор при таком положении вещей несет соответствующие расходы на организацию приемки (направление экспертов, работа оборудования, необходимого для приемки исполнения, и т.п.), примерно в четыре раза превышающие те, которые требовались бы при однократной приемке. Но и в этом случае, даже признав необходимость привлечения должника к возмещению указанных расходов, следовало бы проанализировать обоснованность применения положений пункта 1 статьи 401 ГК РФ, в соответствии с которыми, в частности, суд вправе уменьшить размер ответственности должника, если кредитор не принял разумных мер к уменьшению размера убытков. Такой разумной мерой может выступать как раз право кредитора на отказ от принятия частичного исполнения. Очевидно, что, заявив о таком отказе, кредитор не потерпел бы указанных расходов.

Второй подход для разрешения поставленного вопроса мог бы базироваться на принципе добросовестности при исполнении обязательств. На основании этого принципа можно сделать вывод, что принятие кредитором ненадлежаще предложенного исполнения свидетельствует о его согласии с таким исполнением, в каком-то смысле - об одобрении действий должника по исполнению. Должник, произведя, например, первую частичную поставку товара, видит, что кредитор готов к ее принятию, и полагается на действия кредитора, рассчитывая, что и в дальнейшем кредитор продолжит принятие исполнения. И поскольку кредитор в результате принимает исполнение полностью, это обстоятельство препятствует применению к должнику мер ответственности за ненадлежащее исполнение.

Думается, что изложенные подходы могут быть применимы и к обратной ситуации, когда кредитор принимает обязательство в целом, несмотря на то что оно должно было исполняться по частям.

На этот счет в российской литературе высказано мнение, которое, исходя из проведенной нами дихотомии, можно скорее отнести к формальному подходу, то есть к первому из изложенных. Так, В.А. Белов указывает, что при условии о периодическом исполнении по частям кредитор вправе не принимать исполнения в объеме, превышающем соответствующую часть, а если это установлено законом - принять исполнение, но отнести расходы по его приемке и содержанию на должника <*>.

<*> Белов В.А. Гражданское право: Общая и Особенная части. М., 2003. С. 707.

Вернувшись же к международным подходам, обнаруживаем, что дополнительные расходы, причиненные кредитору частичным исполнением, возлагаются без ущерба для любых иных средств правовой защиты на должника (п. 2 ст. 6.1.3 Принципов УНИДРУА).

Нами рассмотрены лишь некоторые вопросы частичного исполнения обязательств, однако и они показывают известную практическую и теоретическую сложность данной материи, выявляют различные пути их решения и, безусловно, требуют творческого подхода юристов к их разрешению, при котором бы учитывались все обстоятельства конкретного случая, все особенности взаимоотношений сторон.