Мудрый Юрист

О целесообразности формирования в российском уголовном процессе института следственных судей

Красильников А.В., кандидат юридических наук, заместитель начальника кафедры управления органами расследования преступлений Академии управления МВД России.

В статье анализируются представленные в теории уголовного процесса позиции относительно целесообразности формирования в российском уголовном судопроизводстве института следственных судей, содержания и объема их процессуально-правового статуса.

Ключевые слова: следственный судья, предварительное расследование, доказательства, доказывание, полномочия, уголовно-процессуальные функции.

About expediency of formation in the Russian criminal process the institution of the investigative judges

A.V. Krasilnikov

The article analyses presented in the theory of criminal process the position regarding the expediency of formation in the Russian criminal proceedings the institution of the investigative judges, the content and scope of their procedural and legal status.

Key words: the investigating judge, the preliminary investigation, evidence, proof, authority, criminal-procedural functions.

Одна из наиболее интересных дискуссий, развернувшихся в российской уголовно-процессуальной науке в последние годы, связана с вопросом разработки процессуального статуса нового участника уголовного судопроизводства - следственного судьи. В более широком смысле данная дискуссия затрагивает широкий круг вопросов относительно места и роли судебной власти в системе обеспечения состязательного начала отечественного уголовного процесса, и особенно его досудебного этапа. Справедливости ради следует отметить, что начало активной полемики было положено более десяти лет назад. Собственно, сама идея уже тогда была неоднократно озвучена на самых широких площадках, в том числе с участием представителей законодательных и судебных органов государственной власти и авторитетных институтов гражданского общества.

Очередной "виток" развития интереса к этой идее связан с поручением Президента Российской Федерации от 14 октября 2014 г., в котором Верховному Суду Российской Федерации рекомендовано изучить предложения Совета при Президенте Российской Федерации по развитию гражданского общества и правам человека, по созданию института следственных судей. В разработку и презентацию собственных концепций создания нового уголовно-процессуального института включились видные российские ученые-процессуалисты. В результате был представлен ряд действительно интересных и подчас неординарных решений, среди которых можно выделить предложения Постоянной комиссии по гражданскому участию в правовой реформе Совета при Президенте Российской Федерации по развитию гражданского общества и правам человека "О компетенции и порядке формирования института следственных судей в Российской Федерации", подготовленные под руководством профессора Т.Г. Морщаковой, концепцию "Возрождение института следственных судей в российском уголовном процессе", разработанную профессором А.В. Смирновым и Доктринальную модель уголовно-процессуального доказательственного права РФ нижегородской научной школы, предложенную для обсуждения профессором А.С. Александровым.

Несмотря на некоторые различия в аргументации и содержании, суть предложений сводится к следующему. Современному российскому уголовному процессу необходим новый властный субъект - представитель судебной власти - следственный судья, наделенный специальными полномочиями в рамках досудебного производства по осуществлению судебного контроля законности и обоснованности действий и решений органов предварительного расследования, а также, если пользоваться современной терминологией УПК РФ, по собиранию, проверке и оценке доказательств. Цель указанных нововведений, по мнению авторов, заключается в обеспечении реального равноправия сторон процесса как необходимого условия реализации состязательности в досудебных стадиях уголовного судопроизводства. И с данным посылом, на первый взгляд, следует согласиться. Декларируемое в Конституции Российской Федерации начало состязательности уголовного судопроизводства в России должно "пронизывать" все стадии процесса, в равной степени распространяться и на досудебное производство, и на судебное разбирательство.

Однако не со всеми предложениями в данном аспекте следует соглашаться безусловно. Существуют различные точки зрения на сущность состязательности предварительного расследования. В первую очередь, необходимо очень осторожно отнестись к соотношению публичности и диспозитивности досудебного производства по уголовному делу, рассматриваемой как необходимый атрибут состязательности. Движение уголовного дела не может и не должно определяться исключительно волеизъявлениями отдельных субъектов правоотношений. Необходимость реализации публичного уголовного материально-правового отношения требует от государственно властных субъектов стороны обвинения осуществления процессуальной деятельности независимо от воли иных участников. Разделяются мнения ученых и относительно оптимального механизма обеспечения равноправия сторон на предварительном расследовании. Одни полагают, что "к числу основных направлений развития состязательности российского уголовного процесса должно быть отнесено установление правил о том, что ни сторона защиты, ни сторона обвинения правом самостоятельного собирания доказательств не пользуются; что полномочиями по собиранию доказательств по ходатайству сторон обладает независимый участник процесса - судебный следователь" <1>, который "оказывает сторонам содействие в собирании судебных доказательств путем проведения судейских следственных действий" и наряду с этим "правомочен собирать доказательства по своему усмотрению" <2>. Другие видят состязательность предварительного расследования, наоборот, в предоставлении сторонам процесса права "собирать и представлять материалы для представления суду в качестве доказательств" <3>. Небезынтересным представляется в данном контексте предложение о возможности "депонирования" доказательств и обязанности следственного судьи принять все меры к тому, чтобы стороне обвинения не стало известно о получении доказательств стороной защиты. Третьи считают, что "следственный судья не должен проявлять инициативу по собиранию новых доказательств в целях подтверждения или опровержения версий обвинения и защиты, а уполномочен лишь проверять и оценивать сведения, представленные ему сторонами" <4>.

<1> См., например: Шестакова С.Д. Проблемы состязательности в российском уголовном процессе: Автореферат дис. ... канд. юрид. наук.: 12.00.09. СПб., 1998. 21 с.
<2> Смирнов А.В. Возрождение института следственных судей в российском уголовном процессе // РАПСИ. 2015; http://rapsinews.ru/judicial_analyst/20150224/273218436.html (дата обращения 13.06.2016).
<3> См.: Александров А.С. Доктринальная модель уголовно-процессуального доказательственного права РФ (ст. ст. 4.17, 4.18) // http://www.iuaj.net/node/1766 (дата обращения 13.06.2016).
<4> Предложения Постоянной комиссии по гражданскому участию в правовой реформе Совета при Президенте Российской Федерации по развитию гражданского общества и правам человека "О компетенции и порядке формирования института следственных судей в Российской Федерации" // http://www.iuaj.net/node/1718 (дата обращения 13.06.2016).

В этой связи представляется целесообразным предложить распределить полномочия по собиранию, проверке и оценке доказательств по уголовному делу следующим образом. Должностные лица органов предварительного расследования вправе собирать, проверять и оценивать доказательства в соответствии с ныне действующими правилами, закрепленными в УПК РФ. Однако при этом они вправе обратиться к следственному судье с ходатайством о проверке полученного доказательства, придании ему качества судебного доказательства и его депонировании без уведомления стороны защиты. Такие доказательства не отражаются в материалах предварительного расследования и не предъявляются при ознакомлении стороны защиты с материалами уголовного дела до их рассмотрения в стадии предания суду.

Аналогичными правами, исходя из равноправия сторон, пользуется и сторона защиты. Участники судопроизводства со стороны защиты вправе самостоятельно собирать материалы и сведения, представлять их следственному судье для проверки, признания судебными доказательствами и депонирования без уведомления стороны обвинения. В этой связи важно четко определить перечень видов доказательств, подлежащих депонированию, и предоставить следственному судье право отклонять соответствующее ходатайство сторон.

Очевидным представляется, что вопрос равноправия сторон и состязательности судопроизводства органически связан с теорией уголовно-процессуальных функций. В этом смысле включение в систему участников процесса нового субъекта правоотношений должно опираться на четко и однозначно определенную функцию. Исходить при этом следует из универсального правила: недопустимо возлагать одну уголовно-процессуальную функцию на нескольких субъектов и недопустимо на одного субъекта возлагать несколько уголовно-процессуальных функций.

Ряд предложений относительно полномочий следственного судьи в этом аспекте представляются весьма неоднозначными. Например, в концепции, разработанной Постоянной комиссией по гражданскому участию в правовой реформе, предлагается наделить следственного судью полномочиями по контролю законности и обоснованности возбуждения стороной обвинения уголовного преследования (уголовного дела) против конкретного лица либо отказа в его возбуждении, даче согласия на возбуждение уголовного дела (уголовного преследования), предъявления стороной обвинения первоначального обвинения (привлечения лица в качестве обвиняемого) и окончательного обвинения, содержащегося в обвинительном заключении.

С одной стороны, аналогичные по своей сути полномочия предоставлены суду и в соответствии с действующими нормами УПК РФ, регламентирующими обжалование действий и решений, затрагивающих конституционные права и свободы граждан. Однако участие суда в проверке законности и обоснованности решений об уголовном преследовании на постоянной основе и формальное согласие на уголовное преследование может расцениваться как непосредственная реализация им данной уголовно-процессуальной функции. Аналогичный вопрос уже поднимался в научной среде при анализе положений гл. 52 УПК РФ, регламентирующих полномочия судебных органов в даче согласия на возбуждение уголовного дела в отношении отдельных категорий лиц.

Полагаю, что предложение о возложении на следственного судью обязанности по проверке законности и обоснованности принятия решения о возбуждении уголовного дела (уголовного преследования) и привлечении лица в качестве обвиняемого является достаточно спорным с точки зрения функциональной принадлежности этой деятельности и трудно реализуемым с точки зрения практической целесообразности. Аналогичные сомнения могут быть высказаны и в отношении целесообразности предоставления следственному судье полномочий по даче согласия на приостановление производства по уголовному делу.

С другой стороны, следует поддержать предложение о наделении следственного судьи полномочием по принятию решения о прекращении уголовного дела (уголовного преследования) в досудебном производстве. Указанное решение фактически означает окончательное разрешение уголовного дела по существу. В рамках ныне действующих правил это решение входит в компетенцию участников со стороны обвинения, что означает смешение уголовно-процессуальных функций обвинения и разрешения правового спора.

Немаловажной проблемой, связанной с реализацией судом функций судебного контроля и разрешения уголовного дела по существу, является формирование у суда (судьи) внутреннего убеждения относительно виновности конкретного лица при изучении материалов, представленных стороной обвинения в качестве основания для производства процессуальных действий и принятия решений, ограничивающих конституционные права и свободы граждан. Данная позиция, однако, разделяется далеко не всеми исследователями, полагающими, что "подобное понимание механизмов формирования внутреннего убеждения не соотносится с теорией познания и с уголовно-процессуальным законом... и судья не имеет объективных оснований для формирования внутреннего убеждения о виновности лица" <5>.

<5> Барабаш А.С. Прокурор - следственный судья // http://www.iuaj.net/node/409 (дата обращения 13.06.2016).

Тем не менее игнорировать ситуацию, когда один и тот же судья в досудебных стадиях исследует доказательства, свидетельствующие о причастности лица к совершенному преступлению, и фактически убеждается в этом, а затем в судебном разбирательстве должен объективно и непредвзято оценить правильность собственного решения (или решения своего коллеги), представляется недопустимым. В этой связи возложение полномочий по осуществлению судебного контроля за законностью и обоснованностью процессуальных действий и решений, ограничивающих конституционные права и свободы граждан, на следственного судью выглядит вполне обоснованным. Тем более что разграничение компетенции судей, осуществляющих судебный контроль в досудебном производстве и разбирательство уголовного дела по существу, было закреплено в ст. 63 УПК РФ до 29.05.2002. Отчасти из этих же соображений представляется возможным, на мой взгляд, согласиться и с предложением относительно участия следственного судьи в стадии предания суду - по принятию (по ходатайству стороны обвинения) итогового для стадии предварительного расследования решения о передаче уголовного дела с обвинительным заключением в суд. Именно на этом этапе следственный судья будет иметь возможность оценить всю совокупность собранных по делу доказательств, в том числе депонированных, и принять решение о возможности передачи уголовного дела для рассмотрения по существу.

Подводя итог сказанному, можно предложить, в самом общем виде, ограничить процессуальный статус следственного судьи следующими полномочиями:

Список использованной литературы

  1. Барабаш А.С. Прокурор - следственный судья // Уголовная юстиция: связь времен: Избранные материалы Международной научной конференции. М.: Актион-Медиа, 2012. С. 6 - 12.
  2. Смирнов А.В. Возрождение института следственных судей в российском уголовном процессе // РАПСИ. 2015.
  3. Шестакова С.Д. Проблемы состязательности в российском уголовном процессе: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. СПб., 1998. 21 с.
  4. Морщакова Т.Г. Предложения Постоянной комиссии по гражданскому участию в правовой реформе Совета при Президенте Российской Федерации по развитию гражданского общества и правам человека "О компетенции и порядке формирования института следственных судей в Российской Федерации".