Мудрый Юрист

К вопросу о правовой природе платы за отказ от исполнения договора

Чашкова Светлана Юрьевна, кандидат юридических наук, доцент, заведующая кафедрой международного права, адвокатуры и нотариата Всероссийского государственного университета юстиции (РПА Минюста России).

В связи с введением в гражданское законодательство новых правил, касающихся отказа от исполнения договора, автор рассматривает понятие "односторонний отказ от исполнения договора", анализирует особенности реализации права на него, основания, по которым допустим отказ, а также плату за односторонний отказ от договора. Автор предпринял попытку проанализировать правовую природу отказа от договора, сравнивая ее с возмещением убытков и предоставлением отступного.

Ключевые слова: односторонний отказ от исполнения договора, плата за односторонний отказ от договора, правовая природа отказа от договора, возмещение убытков, предоставление отступного.

To the Question of the Legal Nature Payment for a Unilateral Refusal to Execute a Contract

S.Yu. Tchashkova

Tchashkova Svetlana Yuryevna, Candidate of Laws, Associate Professor, Head of the International Law, Bar and Notary Public Department of the Russian Law Academy of the Ministry of Justice of the Russian Federation.

In connection with the introduction of new regulations in civil law concerning failure to perform the contract, the author examines the concept of "unilateral refusal to perform the contract", analyzes the features of the right to it, the base, which admit failure, and payment for a unilateral termination of a contract. The author analyzes the legal nature of the payment for a unilateral termination of a contract, and compares it with the recovery of damages and the compensation.

Key words: unilateral refusal to execute a contract, payment for a unilateral termination of a contract, the legal nature of the payment for a unilateral termination of a contract, recovery of damages, compensation.

Как известно, одним из принципов исполнения обязательства является принцип недопустимости одностороннего отказа от его исполнения, или, как его еще называют, принцип стабильности. Применительно к договорным обязательствам данный принцип означает, что участники договора (двусторонней или многосторонней сделки, совершенной путем согласования воли всех ее участников) не вправе произвольно, в одностороннем порядке отказаться от исполнения принятых на себя по договору обязательств и тем самым прекратить договорное правоотношение. Легальным закреплением данного принципа в российском гражданском праве является ст. 310 ГК РФ, действующая в редакции Федерального закона от 8 марта 2015 г. N 42-ФЗ "О внесении изменений в часть первую Гражданского кодекса Российской Федерации" <1>. Кроме того, ее логичным продолжением стали правила ст. 450.1 ГК РФ (также введенной указанным Законом), закрепившие порядок совершения отказа от договора, а также общие основания к отказу от договора при участии в нем специального субъекта (отсутствие у одной из сторон договора лицензии на осуществление деятельности или членства в саморегулируемой организации, необходимых для исполнения обязательства по договору). Разумеется, что право на отказ от договора в данном случае принадлежит контрагенту такой стороны.

<1> СЗ РФ. 2015. N 10. Ст. 1412.

Таким образом, выражением принципа недопустимости одностороннего отказа от обязательства является общее правило: не допускаются односторонний отказ от исполнения обязательства или одностороннее изменение его условий. Вместе с тем изложенный запрет не абсолютен: исключения из него могут быть установлены законом. Данное правило обусловлено необходимостью поддержания баланса интересов сторон. "Принцип баланса интересов может проявляться в следующем: сторона, которая утратила интерес к исполнению по сделке, вправе инициировать расторжение договора при условии компенсации убытков другой стороне, в том числе посредством внесения платы за односторонний отказ от договора (п. 3 ст. 310 ГК РФ). Аналогичным образом высказывается А.Т. Кронман, характеризуя отличительные признаки рабства и договора: "С правовой точки зрения по рабовладельческому договору не имеют значения ни продолжительность службы, ни характер оказываемых услуг; даже краткосрочный договор, который требует предоставления обычных и неоспариваемых услуг, является рабовладельческим договором, если тот запрещает должнику заменить исполнение договора компенсацией убытков..." <2>.

<2> Цит. по: Белов В.А. Расторжение договора аренды в условиях финансового кризиса // Право и экономика. 2016. N 2. С. 22 - 27.

В соответствии с действующим законодательством только закон может предусмотреть основания для одностороннего отказа от исполнения обязательства. Однако если имеет место обязательство, связанное с осуществлением всеми его сторонами предпринимательской деятельности, то односторонний отказ от обязательства или одностороннее изменение условий обязательства могут быть предусмотрены не только законом, но и договором, заключенным между ними.

Следует отметить, что сегодня ст. 310 ГК РФ пополнилась правилами, ранее получившими свое выражение в абз. 4 п. 2 Постановления Пленума ВС РФ от 14 марта 2014 г. N 16 "О свободе договора и его пределах": "Статья 310 ГК РФ допускает согласование в договоре права на одностороннее изменение или односторонний отказ от договора только в случаях, когда договор заключается в связи с осуществлением обеими его сторонами предпринимательской деятельности. Цель данной нормы состоит в защите слабой стороны договора. Следовательно, подразумеваемый в ней запрет не может распространяться на случаи, когда в договоре, лишь одна из сторон которого выступает в качестве предпринимателя, право на одностороннее изменение или односторонний отказ от договора предоставлено стороне, не являющейся предпринимателем" <3>.

<3> Вестник ВАС РФ. 2014. N 5.

Анализ приведенных положений ГК РФ позволяет заключить, что позиция законодателя в процессе реформирования гражданского законодательства по вопросу об основаниях совершения отказа от договора (исполнения договора) не претерпела существенных изменений, а лишь была им конкретизирована применительно к субъектам обязательств.

Вместе с тем главным нововведением в институте отказа от договорного обязательства можно считать правило, закрепленное в п. 3 ст. 310 ГК РФ. Согласно ему предусмотренное ГК РФ, другим законом, иным правовым актом или договором право на односторонний отказ от исполнения обязательства, связанного с осуществлением его сторонами предпринимательской деятельности, или на одностороннее изменение условий такого обязательства может быть обусловлено по соглашению сторон необходимостью выплаты определенной денежной суммы другой стороне обязательства.

"Таким образом, здесь речь идет о совершенно новом правовом "феномене" - о платности права на односторонний отказ от исполнения обязательства или одностороннее изменение его условий, который свидетельствует об усилении направленности предпринимательской деятельности на извлечение выгоды" <4>.

<4> Рузанова В.Д. Системность гражданского законодательства как необходимое условие наиболее полного осуществления гражданских прав в предпринимательской сфере // Законы России: опыт, анализ, практика. 2015. N 11. С. 15 - 21.

Институт платы за отказ от договора пришел к нам из английского права, где он именуется termination fee (син. break-up fee) <5>. Появление в российском (континентальном) праве институтов общего права, несомненно, требует уяснения их правовой природы.

<5> См.: Хлюстов П. Пять инструментов договорного права // ЭЖ-Юрист. 2016. N 1. С. 5.

А.В. Падиряков, анализируя нормы английского права, считает положения, нашедшие отражение в п. 3 ст. 310 ГК РФ, закреплением в российском праве института заранее оцененных убытков. Заранее оцененные убытки или убытки, сумма которых не определена (liquidated or unliquidated damages), представляют собой один из институтов в общем праве: "Когда стороны договорились в соглашении о том, что в случае неисполнения обязанности по уплате долга одной из сторон подлежит уплате определенная денежная сумма при том условии, что она не является штрафом, такие убытки квалифицируются судом как заранее оцененные убытки. Положение о заранее оцененных убытках должно подробно описывать денежные суммы, которые явно подлежат уплате. Во всех других случаях, независимо от того, предъявляются ли денежные или неденежные требования, когда суд устанавливает сумму возмещения за убытки, последние рассматриваются в качестве убытков, сумма которых не определена" <6>.

<6> Падиряков А.В. Взыскание убытков и согласованные средства правовой защиты по праву Англии и РФ // Закон. 2015. N 7. С. 175 - 190.

Следует заметить, что отчасти появление в российском праве норм, характерных для иной правовой системы, было предопределено тем, что, используя принцип свободы договора и диспозитивное правовое регулирование, суды в ряде случаев признавали законными условия договоров, предусматривающие, по сути, плату за отказ от договора, несмотря на многообразие квалификаций таких условий, даваемых судами.

Так, в некоторых судебных решениях было указано на то, что платеж в связи с односторонним расторжением договора носит компенсационный характер и направлен на компенсацию убытков другой стороны, и на этом основании суды приходили к выводу о соответствии закону условий договора, предусматривающих такой платеж.

Представляется, что плату за отказ от договора в его настоящем легальном закреплении вряд ли стоит отождествлять с компенсацией убытков, несмотря на то что в приведенном выше толковании норм английского права это продолжение института заранее оцененных убытков. Возмещение убытков по российскому (континентальному) праву прежде всего является основной формой гражданско-правовой ответственности, применяемой при наличии соответствующего гражданского правонарушения, тогда как включение в содержание договора условия об отказе от договора (исполнения договора) означает, что, совершая такой отказ, сторона действует абсолютно правомерно, в соответствии с созданной сторонами моделью поведения. А потому плата за совершение правомерных действий не может быть квалифицирована в качестве меры ответственности.

В этой связи вызывает интерес позиция ВС РФ, выраженная им по одному делу, распространенному в Обзоре судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 1 (2016) (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 13 апреля 2016 г.) <7>. Так, суд пришел к выводу о том, что стороны вправе предусмотреть в договоре аренды сумму компенсации, которая должна быть выплачена одной из сторон при немотивированном одностороннем отказе от исполнения договора. По мнению суда, такая компенсация (задаток), поименованная в спорном договоре штрафом, не изменяет ее сути, которая состоит не в привлечении к ответственности стороны, решившей досрочно отказаться от договора, а, напротив, предоставляет возможность расторжения договора без объяснения причин любой из сторон. Поскольку ГК РФ допускает любые предусмотренные законом или договором способы обеспечения обязательств, задаток вносился и удерживался арендодателем в качестве гарантии надлежащего выполнения арендатором обязательств по договору, что не противоречит положениям указанной правовой нормы.

<7> СПС "КонсультантПлюс".

Представляется, что приведенная позиция ВС РФ страдает непоследовательностью: с одной стороны, Суд, признавая законность данной выплаты, отказывается квалифицировать ее в качестве меры ответственности; с другой стороны, Суд не учитывает, что выплата задатка в двойном размере либо удержание задатка в соответствии с п. 2 ст. 381 ГК РФ являются не чем иным, как мерами ответственности.

Кстати, это не единственный случай, когда включенные ранее в договор условия о плате за односторонний отказ от договора квалифицировались судами в качестве способа обеспечения исполнения обязательства, прямо не указанного в ГК РФ. Например, в Постановлении ФАС Уральского округа от 27 июня 2011 г. N Ф09-3618/11 по делу N А60-41585/2010-С12 <8> введенная дополнительным соглашением между сторонами ответственность в размере залогового платежа на случай досрочного отказа от договора по инициативе арендатора была квалифицирована как гарантия обеспечения платежеспособности арендатора. При этом суд исходил из того, что ГК РФ допускает любые предусмотренные законом или договором способы обеспечения исполнения обязательств.

<8> СПС "КонсультантПлюс".

Условия договоров о плате за отказ от договора, признаваемые судами законными, ранее квалифицировались также как отступное. Так, в Постановлении Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 11 ноября 2014 г. N 17АП-14957/2013-АК по делу N А60-29194/2013 <9> отмечено следующее: "Исходя из буквального толкования положений договора аренды в совокупности с принципом свободы договора, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что выплата отступного со стороны арендатора при отказе от договора аренды не может являться ничтожным условием договора и связана с компенсацией убытков арендодателя при досрочном прекращении арендных отношений. В данном случае отступное является заранее оцененным убытком. Данный вывод является правильным".

<9> Там же.

В других случаях суды переквалифицировали платеж, указанный в договоре в качестве неустойки, также в качестве отступного. Так, в Постановлении Девятого арбитражного апелляционного суда от 24 декабря 2014 г. N 09АП-51968/2014 по делу N А40-108205/2014 указано: "Договором предусмотрено, что в случае расторжения договора до истечения срока аренды при отсутствии существенного нарушения договора со стороны арендодателя или по причинам, прямо не предусмотренным договором в качестве основания для досрочного прекращения договора арендатором, обеспечительный платеж удерживается арендодателем в полном объеме в качестве неустойки. Такое условие позволяет арендатору применительно к п. 3 ст. 396 ГК РФ и ст. 409 ГК РФ посредством оставления арендодателю обеспечительного платежа в качестве отступного освободиться от исполнения дальнейших обязательств из договора аренды, досрочно прекратив его действие" <10>.

<10> Незнамов А.В. Платеж в связи с расторжением договора в одностороннем порядке // Закон. 2015. N 7. С. 158 - 174.

Отождествление платы за отказ от договора с предоставлением отступного можно встретить сегодня и в специальной литературе. Например, А. Бычков считает, что установление в договоре возмездного оказания услуг условия о плате за односторонний отказ заказчика от договора соответствует конструкции отступного, закрепленной в ст. 409 ГК РФ, в силу которой по соглашению сторон обязательство может быть прекращено предоставлением отступного - уплатой денежных средств или передачей иного имущества <11>.

<11> См.: Бычков А. Плата за отказ от договора услуг // ЭЖ-Юрист. 2015. N 40. С. 12.

Однако условие о плате за отказ от договора включается сторонами в договор при его заключении. Следовательно, с момента заключения договора стороны обладают правом на совершение отказа от договора и несут обязанность по предоставлению за это соответствующей платы, в то время как правила об отступном вступают в силу при отсутствии соглашения об этом в первоначально заключенном сторонами договоре, а лишь при передаче и принятии отступного от одной стороны обязательства другой стороной, исходя из реального характера данного правоотношения. Кроме того, в отличие от отступного при совершении платы за отказ от договора не происходит замены исполнения обязательства, а совершается отказ от такого исполнения, что, на наш взгляд, не требует эквивалентности размера установленной в договоре платы за отказ от договора размеру причитавшегося исполнения по прекращенному договорному обязательству. Можно предположить, что отсутствие в законе требований о соразмерности свидетельствует об отсутствии компенсационной функции платы за отказ от договора.

Для юристов, воспитанных на классических канонах континентальной цивилистики, воспринять и встроить в существующую систему координат подобные выплаты несколько сложно. Полагаем, что все встает на свои места, если при этом руководствоваться привычным принципом возмездности (оплатности), действующим в гражданском (договорном) праве (ст. 423 ГК РФ), а соглашение о плате за отказ от договора рассматривать в качестве обычной меновой сделки. Представляется, что основная особенность платы за отказ от договора означает, что она выплачивается именно за предоставление такого права. А размер такой платы - это, по сути, цена такого права, о которой стороны договорились. "Условие о плате, в обмен на которую приобретается данное преимущество, не противоречит ни нормам гражданского законодательства, ни тем началам, на которых оно основано (ст. 1 ГК РФ)" <12>.

<12> Витрянский В.В. Вопрос-ответ // СПС "КонсультантПлюс".

Появление возможности вводить плату за односторонний отказ от договора, заключаемого при осуществлении сторонами обязательства предпринимательской деятельности, с большой долей вероятности увеличит количество соглашений, предусматривающих договорные основания для одностороннего отказа от исполнения договора. Данную возможность следует рассматривать в русле укрепления баланса интересов сторон договорного обязательства: должник получает возможность избавиться от обязательства (от договорного "рабства") при наступлении оговоренных в договоре обстоятельств, а кредитор в данной ситуации, осознавая возможность прекращения договорного обязательства, удовлетворяется платой, получаемой за предоставление такого права.

Как было показано выше, имевшиеся ранее судебные подходы к плате за отказ от договора в большей степени строились по модели гражданско-правовой ответственности: компенсация понесенных убытков, выплата неустойки в качестве отступного в соответствии с п. 3 ст. 396 ГК РФ, удержание задатка или обеспечительного платежа. А все это требует либо оценки потерь, т.е. установления размера убытков с разумной степенью достоверности, либо установления соразмерности заявленной ко взысканию неустойки. Поэтому неудивительно, что, например, в последнем случае суды исследуют возможность применения к такому платежу ст. 333 ГК РФ.

В этой связи показательны уже появившиеся судебные решения, в которых суды применяют положения п. 3 ст. 310 ГК РФ. В данных решениях, к сожалению, по-прежнему читается попытка судов "встроить" применение данной нормы при помощи привычных институтов гражданско-правовой ответственности, где одним из условий ее применения выступает вина субъекта. Так, в Постановлении Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 28 марта 2016 г. N 13АП-3257/2016 по делу N А56-74601/2015 <13>, вынесенном с применением положений п. 3 ст. 310 ГК РФ, суд признал правомерными требования о выплате компенсации за односторонний отказ от проведения мероприятия в соответствии с условиями заключенного сторонами договора. Однако к такому выводу суд пришел, опираясь на положения ст. 401 ГК РФ, согласно которым, если иное не предусмотрено законом или договором, лицо, не исполнившее или ненадлежащим образом исполнившее обязательство при осуществлении предпринимательской деятельности, несет ответственность, если не докажет, что надлежащее исполнение оказалось невозможным вследствие непреодолимой силы, т.е. чрезвычайных и непредотвратимых при данных условиях обстоятельств.

<13> СПС "КонсультантПлюс"

Таким образом, суд посчитал требования обоснованными в связи с отсутствием обстоятельств, исключающих привлечение к ответственности при осуществлении предпринимательской деятельности. Иными словами, плату за отказ от договора суд вновь (!) квалифицировал как меру гражданско-правовой ответственности.

Подобная судебная практика наводит на мысль о том, что, несмотря на прямо введенную норму права, закрепляющую право сторон обязательства, связанного с осуществлением ими предпринимательской деятельности, обусловливать отказ от договора предоставлением за это платы, суды будут "метаться" до тех пор, пока не последуют внятные разъяснения со стороны ВС РФ о порядке применения данного положения с указанием на надлежащую правовую природу данной выплаты.

Из буквального толкования п. 3 ст. 310 ГК РФ следует, что возможность применения платы за отказ от договора не имеет прямо выраженных ограничений. Иными словами, можно предположить, что любой установленный законом случай отказа от исполнения договора (по виновным или невиновным основаниям) может быть обусловлен платой за его предоставление. Но означает ли сказанное, что плата за отказ от договора может быть применена, действительно, во всех случаях, когда законом или договором предусмотрен отказ от договора (исполнения договора)? Представляется, что отсутствие в п. 3 ст. 310 ГК РФ прямо выраженного ограничения применения данного правила все-таки не следует понимать буквально. Если исключение или ограничение права на отказ от договора противоречит существу отношений, где такой отказ должен быть реализован, то введение платы за право на отказ от договора будет означать ущемление (нарушение) прав обладающей таким правом стороны.

Здесь уместно обратиться к положениям ст. ст. 782 ГК РФ и 610 ГК РФ, которые неоднократно становились предметом бурных дискуссий.

Так, согласно ст. 782 ГК РФ сторонам договора возмездного оказания услуг предоставлено право отказаться от его исполнения. При этом исполнитель обладает таким правом при условии полного возмещения заказчику убытков, а заказчик обязан возместить понесенные исполнителем фактические расходы.

В абз. 3 п. 4 Постановления Пленума ВАС РФ от 14 марта 2014 г. N 16 "О свободе договора и его пределах" <14> указано, что положения ст. 782 ГК РФ, дающие каждой из сторон договора возмездного оказания услуг право на немотивированный односторонний отказ от исполнения договора и предусматривающие неравное распределение между сторонами неблагоприятных последствий прекращения договора, не исключают возможность согласования сторонами договора иного режима определения последствий отказа от договора (например, полное возмещение убытков при отказе от договора как со стороны исполнителя, так и со стороны заказчика) либо установления соглашением сторон порядка осуществления права на отказ от исполнения договора возмездного оказания услуг (в частности, односторонний отказ стороны от договора, исполнение которого связано с осуществлением обеими его сторонами предпринимательской деятельности, может быть обусловлен необходимостью выплаты определенной денежной суммы другой стороне).

<14> Вестник ВАС РФ. 2014. N 5.

Таким образом, ВАС РФ изменил свой прежний подход к толкованию данных положений, посчитав их теперь диспозитивной нормой, позволяющей сторонам самим определять условия реализации порядка такого отказа.

В то же время в специальной литературе высказывается мнение, что даже с учетом этого нового подхода "суд вправе снизить размер платы за отказ от договора оказания услуг в случае его несоразмерности убыткам исполнителя в ситуациях, когда либо этот размер настолько вопиюще высок, что сам по себе свидетельствует о некоем скрытом пороке воли, либо когда, возможно, не настолько вопиющая, но при этом явная несоразмерность размера платы за отказ сопрягается с тем, что такое условие навязано слабой стороне договора (например, монополистом - во многом зависящему от него или не имеющему реальных возможностей вести с ним переговоры контрагенту). В такого рода ситуациях суды могут блокировать недобросовестные проявления договорной свободы на основе статей 10, 169 и 428 ГК РФ" <15>.

<15> См., например: Карапетов А.Г., Бевзенко Р.С. Комментарий к нормам ГК об отдельных видах договоров в контексте Постановления Пленума ВАС РФ "О свободе договора и ее пределах" // Вестник экономического правосудия РФ. 2014. N 9.

Наличие приведенного толкования ВС РФ ст. 782 ГК РФ не означает, что суды прямолинейно им руководствуются при рассмотрении споров о взыскании платы за отказ от договора возмездного оказания услуг. Так, в Постановлении Арбитражного суда Московского округа от 1 декабря 2014 г. N Ф05-12389/2014 по делу N А40-186042/13-98-1626 указано, что "суды первой и апелляционной инстанций пришли к обоснованному выводу о том, что установление в п. 8.3 договора условия о безусловной оплате заказчиком компенсации за одностороннее расторжение договора по инициативе последнего вне зависимости от фактически понесенных исполнителем расходов и достигнутых результатов фактически представляет собой санкцию за отказ от услуг исполнителя, что ограничивает право заказчика на расторжение договора возмездного оказания услуг... Принимая во внимание указанные в п. 4 разъяснения Постановления Пленума ВАС РФ от 14 марта 2014 г., суды обоснованно указали, что возможность согласования сторонами договора иного режима отказа от договора не означает правомерности установления санкции (штрафа, компенсации, неустойки) за односторонний отказ от исполнения договора" <16>.

<16> СПС "КонсультантПлюс".

В Определении Верховного Суда РФ от 12 марта 2015 г. N 305-ЭС15-253 <17> по этому же делу позиция Арбитражного суда Московского округа была полностью поддержана. Суд отметил, что "установление в пункте 8.3 договора условия о безусловной оплате заказчиком компенсации за одностороннее расторжение договора по инициативе последнего вне зависимости от фактически понесенных исполнителем расходов и достигнутых результатов фактически представляет собой санкцию за отказ от услуг исполнителя, что ограничивает право заказчика на расторжение договора возмездного оказания услуг".

<17> Там же.

По мнению В.В. Витрянского, положения ст. 782 ГК РФ направлены на защиту интересов заказчика, который, как правило, является слабой стороной договора возмездного оказания услуг, непрофессионалом в этих отношениях. Именно поэтому установлен различный порядок отказа от исполнения договора для заказчика и исполнителя <18>.

<18> См.: Витрянский В.В. Указ. соч.

Таким образом, можно предположить, что применительно к договору возмездного оказания услуг (при осуществлении сторонами предпринимательской деятельности) плата за отказ от договора может быть установлена исходя из существа правоотношения лишь для исполнителя, но не для заказчика.

Согласно п. 2 ст. 610 ГК РФ, если договор аренды заключен на неопределенный срок, то каждая из сторон вправе в любое время отказаться от договора, предупредив об этом другую сторону за один месяц, а при аренде недвижимого имущества - за три месяца.

Как было разъяснено в абз. 4 п. 3 Постановления Пленума ВАС РФ "О свободе договора и ее пределах", п. 2 ст. 610 ГК РФ предусматривает право каждой из сторон договора аренды, заключенного на неопределенный срок, немотивированно отказаться от договора, предупредив об этом другую сторону в названные в данной норме сроки. Хотя эта норма и не содержит явно выраженного запрета на установление иного соглашением сторон, но из существа законодательного регулирования договора аренды как договора о передаче имущества во временное владение и пользование или во временное пользование (ст. 606 ГК РФ) следует, что стороны такого договора аренды не могут полностью исключить право на отказ от договора, так как в результате этого передача имущества во владение и пользование фактически утратила бы временный характер.

Подытоживая сказанное, можно прийти к следующим выводам:

  1. плата за отказ от договора, пришедшая к нам из английского права, по своей правовой природе не является мерой гражданско-правовой ответственности, а потому не может быть отождествлена с компенсацией убытков (потерь) другой стороны;
  2. соглашение о выплате определенной денежной суммы за предоставление права на отказ от договора является по своей сути меновым и возмездным договором, где размер денежной суммы представляет собой цену права на отказ от договора;
  3. плата за отказ от договора может быть предусмотрена для любого договорного вида, если это не противоречит его существу;
  4. если право на отказ установлено самим договором, то плата может быть установлена сторонами в любом случае;
  5. если право на отказ установлено законом, то плата за его предоставление не может быть установлена в случаях, противоречащих существу и природе соответствующих отношений. Например, когда установление платы за отказ от договора затруднит или сделает невозможным такой отказ, тогда как по характеру отношений исключение отказа от договора недопустимо либо когда установление платы за отказ от договора приведет к нарушению баланса интересов сторон - ограничит право на отказ от договора для его более слабой стороны.

Библиографический список

  1. Белов В.А. Расторжение договора аренды в условиях финансового кризиса // Право и экономика. 2016. N 2.
  2. Бычков А. Плата за отказ от договора услуг // ЭЖ-Юрист. 2015. N 40.
  3. Витрянский В.В. Вопрос-ответ // СПС "КонсультантПлюс".
  4. Карапетов А.Г., Бевзенко Р.С. Комментарий к нормам ГК об отдельных видах договоров в контексте Постановления Пленума ВАС РФ "О свободе договора и ее пределах" // Вестник экономического правосудия РФ. 2014. N 9.
  5. Незнамов А.В. Платеж в связи с расторжением договора в одностороннем порядке // Закон. 2015. N 7.
  6. Падиряков А.В. Взыскание убытков и согласованные средства правовой защиты по праву Англии и РФ // Закон. 2015. N 7.
  7. Рузанова В.Д. Системность гражданского законодательства как необходимое условие наиболее полного осуществления гражданских прав в предпринимательской сфере // Законы России: опыт, анализ, практика. 2015. N 11.
  8. Хлюстов П. Пять инструментов договорного права // ЭЖ-Юрист. 2016. N 1.