Мудрый Юрист

Уголовно-правовые амбиции российского законодателя

Алексей Иванович Рарог, заведующий кафедрой уголовного права Московского государственного юридического университета им. О.Е. Кутафина (МГЮА), заслуженный деятель науки Российской Федерации, профессор, доктор юридических наук.

Уголовная (в том числе уголовно-правовая) политика должна определяться общегосударственной политикой, воплощенной в Конституции Российской Федерации, государственных стратегиях, концепциях и программах, полностью подчиняться общегосударственной политике и в ее рамках осуществляться и развиваться.

Между тем в отдельных случаях можно обнаружить отступление уголовно-правовой политики от постулатов общегосударственной политики.

Проиллюстрируем данное утверждение двумя примерами. Первый из них демонстрирует метаморфозу с защитой права собственности и понятием должностного лица.

В примечании к ст. 109 Уголовного кодекса РСФСР (далее - УК РСФСР) 1926 года содержалась следующая расшифровка этого термина:

"Примечание 1. Под должностными лицами разумеются лица, занимающие постоянные или временные должности в государственном (советском) учреждении, предприятии, а равно в организации или объединении, на которые возложены законом определенные обязанности, права и полномочия в осуществлении хозяйственных, административных, профессиональных или других общегосударственных задач".

Приведенное в данном примечании определение не отличалось ясностью и конкретностью, поэтому вызывало массу трудностей в правоприменительной деятельности и подвергалось серьезной критике в юридической науке <1>.

<1> См., например: Филановский И.Г. Борьба со злоупотреблениями по должности по советскому уголовному праву: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Л., 1952. С. 9; Кучерявый Н.П. Ответственность за взяточничество по советскому уголовному праву: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 1954. С. 9; Кириченко В.Ф. Ответственность за должностные преступления по советскому уголовному праву. М., 1956. С. 23.

В примечании к ст. 170 УК РСФСР 1960 года понятие должностного лица было существенно конкретизировано. Под это определение подпадали: 1) представители власти; 2) лица, постоянно, временно или по специальному полномочию занимающие в государственных или общественных учреждениях или на предприятиях должности, связанные с выполнением организационно-распорядительных или административно-хозяйственных обязанностей.

Таким образом, уголовные законы советского периода ставили публичные отношения (по сравнению с частными отношениями) под усиленную защиту.

Крах советского строя в нашей стране сопровождался переходом экономики на рыночные основы и признанием равенства всех форм собственности. Закон РСФСР от 24 декабря 1990 г. N 443-1 "О собственности в РСФСР" <2> провозгласил принцип равной защиты частной, государственной, муниципальной собственности и собственности общественных объединений (п. 3 ст. 2).

<2> Ведомости СНД РСФСР. 1990. N 30. Ст. 416. (Документ утратил силу в связи с принятием Федерального закона от 30 ноября 1994 г. N 52-ФЗ // СЗ РФ. 1994. N 32. Ст. 3302.)

В 1993 году, после провозглашения независимости России, была принята Конституция Российской Федерации, которая на более высоком уровне подтвердила равенство всех форм собственности и их одинаковую правовую защиту (ч. 2 ст. 8).

Принцип равной правовой защиты всех форм собственности получил свое закрепление в ст. 212 Гражданского кодекса Российской Федерации, который вступил в силу с 1 января 1995 года.

Уголовно-правовая политика, воспринявшая идею равенства всех форм собственности, была реализована в Уголовном кодексе Российской Федерации 1996 года (далее - УК РФ).

Во-первых, как следует из содержания главы УК РФ "Преступления против собственности", форма собственности почти не имела юридического значения (исключением стал квалифицирующий признак значительного ущерба при хищении только имущества физических лиц). Во-вторых, экономическим преступлением признавалось ограничение прав и законных интересов хозяйствующих субъектов в зависимости от организационно-правовой формы или формы собственности (ст. 169 УК РФ). В-третьих, управленцами, а не должностными лицами в сфере экономических отношений признавались лица, выполняющие организационно-распорядительные или административно-хозяйственные полномочия в любых коммерческих организациях независимо от формы собственности (п. 1 примеч. к ст. 201 УК РФ).

Но постепенно уголовно-правовая политика начала отступать от государственно-политического признания равенства всех форм собственности. Первым шагом в этом направлении явилось принятие Федерального закона от 25 июня 2002 г. N 72-ФЗ <3>, внесшего изменения в ст. 169 УК РФ. Согласно новой редакции данной статьи УК РФ преступлением признается то же деяние, но совершенное только в зависимости от организационно-правовой формы. Что касается ущемления прав и законных интересов хозяйствующего субъекта в зависимости от формы собственности - эти действия исключены из категории преступлений.

<3> Федеральный закон "О внесении изменений в статьи 169 и 171 Уголовного кодекса Российской Федерации" // СЗ РФ. 2002. N 26. Ст. 2518.

Еще одним (более существенным) шагом к отказу от равной защиты всех форм собственности стала метаморфоза с уголовно-правовым понятием субъекта должностных преступлений.

Как следует из пункта 1 примечаний к ст. 285 УК РФ 1996 года (в его первоначальной редакции), к должностным лицам были отнесены: 1) представители власти; 2) лица, осуществляющие организационно-распорядительные функции в государственных органах, органах местного самоуправления, государственных и муниципальных учреждениях, в Вооруженных Силах Российской Федерации, других войсках и воинских формированиях Российской Федерации; 3) лица, осуществляющие там же административно-хозяйственные функции.

Таким образом, из числа должностных лиц были исключены лица, осуществляющие организационно-распорядительные или административно-хозяйственные функции в коммерческих организациях, независимо от форм собственности, а также в некоммерческих организациях, которые не являются государственным органом или органом местного самоуправления, государственным или муниципальным учреждением. Они признавались не должностными лицами, а лицами, выполняющими управленческие функции в коммерческих и других организациях.

Первым шагом к расширению круга должностных лиц, определенного в пункте 1 примечаний к ст. 285 УК РФ, стало вступление в силу Федерального закона от 1 декабря 2007 г. N 318-ФЗ <4>. Данным Федеральным законом к должностным лицам отнесены лица, которые постоянно, временно или по специальному полномочию осуществляют организационно-распорядительные или административно-хозяйственные функции в государственных корпорациях, хотя эти управленцы решают не публичные, а народнохозяйственные задачи.

<4> Федеральный закон "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона "О Государственной корпорации по атомной энергии "Росатом" // СЗ РФ. 2007. N 49. Ст. 6079.

Вторым шагом в этом направлении явилось вступление в силу Федерального закона от 13 июля 2015 г. N 265-ФЗ <5>, предусматривающего, в частности, внесение изменений в пункт 1 примечания к ст. 285 УК РФ. Согласно его новой редакции должностными лицами признаются лица, которые постоянно, временно или по специальному полномочию осуществляют организационно-распорядительные или административно-хозяйственные функции в государственных компаниях, государственных и муниципальных унитарных предприятиях, акционерных обществах, контрольный пакет акций которых принадлежит Российской Федерации, субъектам Российской Федерации или муниципальным образованиям.

<5> Федеральный закон "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации" // СЗ РФ. 2015. N 29 (ч. 1). Ст. 4391.

Эту законодательную новеллу можно расценить как отступление от конституционного принципа равной защиты всех форм собственности, вступающее при этом в противоречие с пунктом 1 примечаний к ст. 201 УК РФ.

Противоречие состоит в том, что в соответствии с указанным пунктом примечаний лица, выполняющие управленческие функции в государственных и муниципальных предприятиях, несут ответственность за преступления в сфере экономической деятельности; а лица, выполняющие те же функции на предприятиях с определяющей долей государственной или муниципальной собственности, несут более строгую ответственность в соответствии с пунктом 1 примечаний к ст. 285 УК РФ - как должностные лица.

Приведенный пример свидетельствует о том, что в недрах Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации иногда созревают проекты, посягающие на фундаментальные основы уголовного права. В частности, это попытка расшатать институт давности, воплощающий одно из наиболее существенных демократических завоеваний уголовно-правовой мысли и признанный нормами международного права.

14 мая 2010 года в Государственную Думу прошлого созыва депутатами И.В. Лебедевым и С.В. Ивановым был внесен законопроект, которым предлагалось не применять институт давности к лицам, совершившим должностные преступления, предусмотренные ст. 285, 286, 290 УК РФ. Предлагаемые изменения касались только одного особо тяжкого преступления - получения взятки при особо отягчающих обстоятельствах (ч. 4 ст. 290 УК РФ), остальные преступления, на которые предлагалось не распространять давность, относились к категориям тяжких и средней тяжести. К чести Государственной Думы, до обсуждения этого законопроекта на пленарном заседании дело так и не дошло. Но попытка повторилась в ныне действующем составе Думы.

21 апреля 2015 года депутатами Е.Б. Мизулиной и О.Ю. Баталиной был внесен законопроект N 775599-6 "О внесении изменений в статьи 78 и 83 Уголовного кодекса Российской Федерации в целях усиления защиты детей от преступлений сексуального характера" <6>. В соответствии с этим законопроектом предлагалось расширить перечень преступлений, за совершение которых сроки давности не применяются, а именно: внести изменения в часть пятую ст. 78 и часть четвертую ст. 83 УК РФ, дополнив их указанием на преступления, предусмотренные пунктом "а" части третьей, пунктом "б" части четвертой и частью пятой ст. 131, пунктом "а" части третьей, пунктом "б" части четвертой и частью пятой ст. 132, ст. 134 и 135, а также пунктом "в" части второй и частью третьей ст. 241, ст. 242.1 и 242.2 УК РФ, т.е. за все преступления против половой неприкосновенности и половой нравственности несовершеннолетних.

<6> См.: http://asozd.duma.gov.ru.

Как подчеркивалось в пояснительной записке к этому документу, "предлагаемый проект Федерального закона направлен на обеспечение дополнительных гарантий защиты детей". По мнению его разработчиков, "срок давности за преступления данной категории позволяет педофилам избежать привлечения к уголовной ответственности за преступления, совершенные в прошлом. Лица, склонные к совершению сексуальных преступлений против детей, знают о существовании сроков давности и используют эти положения закона, чтобы уйти от ответственности".

Необходимость неприменения сроков давности к педофилам мотивировалась тем, что "по степени общественной опасности преступления сексуального характера против детей сопоставимы с преступлениями против человечества, ибо наносят непоправимый ущерб личности ребенка, лишают его детства и будущего, создают угрозу общественного развития и сохранения России. В связи с этим законопроектом предлагается расширить перечень преступлений, в отношении которых срок давности не применяется, включив в него ряд преступлений против половой свободы и половой неприкосновенности несовершеннолетних, а также преступления, связанные с организацией занятия детей проституцией и оборотом детской порнографии".

Выступая в качестве эксперта Комитета Государственной Думы по вопросам семьи, женщин и детей, автор настоящей статьи дал следующее заключение (текст воспроизводится полностью):

"1. Институт давности в уголовном праве сформировался в результате многовекового законодательного, правоприменительного и доктринального мирового опыта. Вторжение в этот институт в угоду сиюминутным уголовно-политическим соображениям способно подорвать фундаментальные основы уголовного права и, по сути, подменить его произволом: сегодня сделать исключение для одной группы преступлений, завтра - для другой и так до бесконечности.

  1. Сроки давности уголовного преследования и сроки давности исполнения обвинительного приговора установлены в зависимости от степени общественной опасности преступлений, объективным показателем которой являются установленные законодателем санкции. Отказ от применения давности за преступления различных категорий тяжести для какого-то одного вида преступлений означает ломку одного из фундаментальных институтов уголовного права.
  2. Неприменение сроков давности имеет международно-правовое происхождение, носит характер исключения из общего правила и касается преимущественно самых опасных преступлений против мира и безопасности человечества. В то же время закон дает суду право не применять сроки давности к лицам, совершившим преступления, по закону караемые пожизненным лишением свободы. К ним относятся и преступления, предусмотренные частью пятой ст. 131, частью пятой ст. 132, частью шестой ст. 134 УК РФ, а также развратные действия в отношении лиц в возрасте до 12 лет (с учетом примечания к ст. 131 УК РФ), поэтому предложение не применять к ним сроки давности не имеет смысла.
  3. Приводимый в поддержку законопроекта довод, что лица, совершающие преступления, предусмотренные частью первой ст. 134 и частью первой ст. 135 УК РФ, чувствуют свою безнаказанность и рассчитывают на возможность избежать привлечения к уголовной ответственности в связи с истечением сроков давности, не имеет под собой фактической основы (особенно применительно к ст. 83 УК РФ). Непривлечение таких лиц к уголовной ответственности "по горячим следам" объясняется некачественной работой правоохранительных органов, которые, не желая затруднять себя сбором доказательств, зачастую отказывают в возбуждении уголовного дела даже при наличии заявлений потерпевших. Вряд ли ситуация изменится по истечении сроков давности, тем более что доказывание к тому времени станет невозможным либо чрезвычайно затруднится.

По изложенным соображениям, законопроект представляется не заслуживающим поддержки. Снижение уровня посягательств на половую неприкосновенность несовершеннолетних может быть достигнуто только своевременным возбуждением уголовного преследования виновных и последующим применением к ним мер безопасности".

С удовлетворением можно отметить, что оцениваемый законопроект в дальнейшем не получил поддержки ни Правительства Российской Федерации, ни Государственно-правового управления Аппарата Государственной Думы, ни Верховного Суда Российской Федерации.