Мудрый Юрист

Реформа или контрреформа гражданского судопроизводства в России в конце XIX в.?

Золотова О.И., ассистент кафедры конституционного и административного права юридического факультета ФГБОУ ВПО "Курский государственный университет".

Статья посвящена исследованию реформирования гражданского судопроизводства в России в конце XIX в. путем введения новых порядков рассмотрения дел. Автор анализирует проведенные преобразования через призму соотношения явлений "реформы" и "контрреформы". В российской дореволюционной науке выделялись две точки зрения на понимание состязательности и ролей суда и сторон в процессе. Представители первого течения считали, что стороны должны выступать основными акторами гражданского судопроизводства, движение процесса зависит от их воли, т.е. гражданский процесс предстает как борьба независимых, самостоятельных граждан, которые самостоятельно выбирают путь решения их конфликта. Согласно второму подходу суд должен осуществлять управление процессом, быть участником разбирательства по делу. Целью гражданского судопроизводства, таким образом, является не только разрешение конкретного гражданского дела, но и обеспечение общего блага. Данный подход можно охарактеризовать, в свою очередь, как социальный.

Ключевые слова: гражданское судопроизводство, типология гражданского судопроизводства, состязательный процесс, следственный процесс, реформа, контрреформа.

Reform or counter-reform of civil proceedings in Russia at the end of the 19th century?

O.I. Zolotova

Zolotova O.I., Assistant of the Department of Constitutional and Administrative Law of the Law Faculty of the FGBOU VPO "Kursk State University".

The article is devoted to research of reforming of civil proceedings in Russia at the end of the 19th century through the introduction of new orders of consideration of cases. The author analyzes changes in the light of correlation of phenomena of "reforms" and "counterreforms". In pre-revolutionary Russian science there were two points of view on the understanding of competitiveness and roles of the court and the parties in the process. Representatives of the first course considered that the parties should act as main actors of civil proceedings, movement of the process depends on their will, i.e. civil procedure appears as the struggle of independent, autonomous citizens who choose their own way of solving their conflict. According to the second approach the court must control the process, to be a participant of proceedings. Purpose of civil proceedings, thus, is not only permission of a concrete civil case, but also ensuring of general welfare. This approach can be characterized, in turn, as social.

Key words: civil proceedings, types of civil proceedings, adversarial procedure, investigative procedure, reform, counter-reform.

Дискуссия о характере преобразований в области судоустройства и судопроизводства в России в конце XIX в. имеет длительную историю в науке. Достаточно подробно изложил методологическую составляющую диспута и его историографию К.П. Краковский <1>. Большинство исследователей рассматривали изменения, производившиеся в пореформенный период, в сфере функционирования судебной власти, устройстве суда, а также в области уголовного судопроизводства и отдельных его институтов <2>. Однако практически неизученным является вопрос о сущности преобразований в гражданском судопроизводстве, происходивших в тот же период. На наш взгляд, данное упущение является весьма серьезным, поскольку не позволяет исследовать развитие российского гражданского судопроизводства как явления, а также в полной мере не отражает характеристики преобразований пореформенного периода.

<1> Краковский К.П. Судебная контрреформа второй половины XIX в.: историография и историко-правовые проблемы // Genesis: исторические исследования. 2015. N 3; Он же: Современная российская историография судебной реформы 1864 года и пореформенной истории российского суда // Историко-правовые проблемы: новый ракурс. 2014. Вып. 9. Ч. 1 (http://ipp.kursksu.ru/pdf/007-004.pdf).
<2> Демичев А.А. Судебная контрреформа или кризис судебной системы России в 70 - 80-е годы XIX в.: новый взгляд на решение старой проблемы // Государство и право. 2012. N 10; Козявин А.А. Судьба судебных реформ в России: век XIX и век XXI // Актуальные проблемы российского права. 2014. N 4, и др.

Само понятие "контрреформы" неодинаково толкуется исследователями. Б.В. Виленский понимал под судебной контрреформой принятие ряда нормативных актов, которыми были фактически перечеркнуты основные демократические институты Судебных уставов. В целом содержание судебной контрреформы он раскрывал через три основных направления "коррекции" Уставов: изменение порядка производства политических дел; пересмотр основных принципов судебной реформы (независимость, несменяемость судей, гласность, ограничение суда присяжных); ликвидация мирового суда и замена его административными установлениями <1>. М.В. Немытина отмечает, что к законодательству, принятому в дополнение к Судебным уставам, термин "судебная контрреформа" применим лишь в том случае, если он характеризует обратное реформе по сущностным характеристикам преобразование <2>. Ю.Г. Галай, в свою очередь, термин "контрреформа" в судопроизводстве предлагает понимать не как единичный правительственный акт, а как серию многолетних законодательных и административных мероприятий, значительно изменивших первоначальные судебные принципы <3>. Н.И. Биюшкина придерживается иного мнения о сущности происходивших изменений и считает, что под "контрреформами" следует понимать систему внутриполитических мер, принятых императором, направленных на восстановление и последующее соблюдение режима законности и правопорядка, на приведение курса реформ Александра II в соответствие с изменившимися к началу 80-х гг. XIX в. социально-экономическими и политико-правовыми отношениями <4>.

<1> Виленский Б.В. Судебная реформа и контрреформа в России. Саратов, 1969.
<2> Немытина М.В. Суд в России, вторая половина XIX - начало ХХ вв.: Дис. ... докт. юрид. наук. М., 1999. С. 156.
<3> Галай Ю.Г. Российская администрация и суд во второй половине XIX века (1866 - 1889): Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Минск, 1980. С. 16.
<4> Биюшкина Н.И. К вопросу о понятии контрреформ 80 - 90-х гг. XIX в. в России // Российский юридический журнал. 2011. N 5. С. 214 - 215.

Таким образом, исследователи, несмотря на разницу в оценке указанного явления, сходятся во мнении, что в пореформенный период был принят ряд нормативных актов, идеологическая концепция которых существенно отличалась от вектора Судебной реформы 1864 г.

Соответственно, методологический аспект определения изменений в гражданском судопроизводстве в России в конце XIX в. требует определения исходных параметров для сравнения. Таким началом координат в нашем случае является процесс, а именно модель и тип, сложившиеся в результате принятия Устава гражданского судопроизводства 1864 г. (далее - УГС).

В свою очередь, вопрос типологии гражданского судопроизводства также является дискуссионным. Позиции исследователей можно объединить в две группы. Представители первой считают, что гражданский процесс может быть представлен романо-германской и англосаксонской системами, при этом критерием деления выступают источники права, принципы, доктрина, структура и методология рассматриваемого явления <1>. Данная концепция ориентирована в большей степени на изучение гражданского процесса в статике, в неразрывной связи с правовой системой. Вторая точка зрения на данный вопрос основывается на историческом подходе, согласно которому могут быть выделены состязательный, следственный и смешанный типы гражданского судопроизводства <2>. Эта концепция позволяет провести анализ эволюционного развития гражданского судопроизводства, рассмотреть его динамику. Поэтому для решения вопроса о характере преобразований в гражданском судопроизводстве в России в конце XIX в. указанный подход является наиболее удачным.

<1> Малешин Д.Я. Гражданская процессуальная система России. М., 2011. С. 84.
<2> Решетникова И.В. Судебные реформы XIX и XXI вв. в области гражданского судопроизводства // Кодификация российского частного права / Под ред. Д.А. Медведева. М., 2008. С. 307.

И.В. Решетникова, характеризуя состязательную систему гражданского процесса, указывает, что в ней получили наибольшее развитие процессуальные отрасли права, отсутствуют кодификации, большая роль отводится судебному прецеденту, суд в жизни государства занимает значительное место <1>. Указанные исследователем характеристики состязательной модели в большей степени свойственны англосаксонской правовой системе. Несомненно, правовая система и гражданское судопроизводство являются целым и его частью, но при этом часть имеет особую природу и развивается не только по общим законам правовой системы, но и по своим собственным. Правовая система представляет собой комплекс взаимосвязанных элементов философско-мировоззренческого характера, которые, безусловно, находят отражение в гражданском судопроизводстве, но они не носят определяющего характера. Поэтому считаем, что не стоит полностью отождествлять правовую систему и модель гражданского судопроизводства.

<1> Там же.

Собственными характеристиками состязательной модели можно назвать: диспозитивность как право распоряжения сторон, во-первых, объектом процесса, т.е. теми требованиями, которые заявлены относительно данного права, и, во-вторых, процессуальными средствами защиты или нападения <1>, состязательность как организационный механизм обеспечения процессуальной борьбы сторон, ограничивающий участие суда, равноправие сторон, устность, гласность, свобода суда в оценке доказательств. Естественной социальной средой для данной модели является свобода и автономия индивидов <2>.

<1> Васьковский Е.В. Учебник гражданского процесса. М., 1913. С. 86.
<2> Захаров В.В. Суд и институт исполнения судебных решений по гражданским делам в Российской империи первой половины XIX столетия: законодательные основы и проблемы их практической реализации (историко-правовое исследование). Курск, 2008. С. 136.

Следственной (инквизиционной) модели, поскольку она базируется на романо-германском типе права, свойственны такие общеправовые принципы, как верховенство закона, подчиненное закону положение судебной практики, преобладающее развитие гражданского права, кодификация правил об отправлении правосудия <1>. Эти принципы дополняются отраслевыми основными началами, к которым относятся тайность, письменность, недопущение процессуального представительства и др. <2>. В.В. Захаров верно заметил, что сущность следственной формы процесса и основной ее признак заключаются в поглощении частного начала публичным. Право возбуждать процесс принадлежало не только гражданам, но и чиновникам государства, суд мог начинать дела без просьбы и даже ведома заинтересованных лиц и сам собирал доказательства или чинил розыск для проверки прав частных лиц <3>. Таким образом, следственная модель основывается на началах отсутствия диспозитивности, ведущей роли суда в производстве, как правило, формального подхода к оценке доказательств.

<1> Решетникова И.В. Модели гражданского судопроизводства // Модели правосудия: новые подходы: Сборник научных статей. Серия: Право России. Саратов, 2008. Вып. 4. С. 9.
<2> Там же. С. 10.
<3> Захаров В.В. Проблемы формирования понятийно-категориального аппарата историко-правовых исследований гражданского процесса в России // Ученые записки: электронный научный журнал Курского государственного университета. 2013. N 2 (26) (http://www.scientific-notes.ru/pdf/030-028.pdf).

Смешанный процесс характеризуется наличием принципов как состязательной модели, так и следственной (инквизиционной). На наш взгляд, ввиду затруднительности определения ее универсальных характеристик смешанная модель не может быть выделена как самостоятельная типологическая единица. Кроме того, смешанный процесс выстраивается на фундаментальных принципах либо состязательной, либо следственной модели, дополняя их новыми качественными признаками, что, на наш взгляд, можно определить как тип той или иной модели.

В российской теоретико-правовой науке концепция типов моделей практически не исследовалась. Однако в трудах дореволюционных исследователей выделяются различные подходы к пониманию состязательности как модели процедуры отправления правосудия по гражданским делам. Так, например, М. Малинин придерживался позиции о том, что государство в лице суда должно принимать участие в разрешении споров только в целях охраны общественных отношений, все движение процесса должно зависеть от воли сторон, представляющих суду все необходимые доказательства, а тот, в свою очередь, является лишь зрителем-специалистом состязательных действий сторон, который после изучения представленных данных принимает решение <1>. А. Оскольский также разделял данный подход. Он отмечал, что активность в процессе должна быть закреплена за сторонами, особенно в стадии подготовки дела, суд же не должен иметь права совершать процессуальные действия без требований сторон. Активность суда возможна только при постановлении решения <2>.

<1> Малинин М. Убеждение судьи в гражданском процессе. Одесса, 1873. С. 17 - 18.
<2> Оскольский А. Состязательный процесс в Уставе гражданского судопроизводства 20 ноября 1864 года // Журнал гражданского и уголовного права. 1880. Кн. IV. С. 161.

Этим исследователям оппонировал К. Малышев, который выступал за широкие правомочия суда по управлению процессом. Суд должен принимать меры по охране общественного интереса, следить за движением процесса в законных формах, руководить состязанием сторон, обсуждать, проверять и оценивать представленные сторонами доказательства <1>.

<1> Малышев К. Курс гражданского судопроизводства. СПб., 1876. С. 360 - 362.

К. Анненков также выступал за признание в качестве основы гражданского процесса сочетания состязательности и инициативы или усмотрения суда в процессе <1>.

<1> Анненков К.Н. Усмотрение суда в гражданском процессе // Журнал гражданского и уголовного права. 1889. Кн. III - IV. С. 63.

Таким образом, в российской дореволюционной науке выделялись две точки зрения на понимание состязательности и ролей суда и сторон в процессе. Представители первого течения считали, что стороны должны выступать основными акторами гражданского судопроизводства, движение процесса зависит от их воли, т.е. гражданский процесс предстает как борьба независимых, самостоятельных граждан, которые самостоятельно выбирают путь решения их конфликта. Данный подход можно охарактеризовать как либеральный (от лат. liberalis - свободный <1>), и тип состязательной модели, который он характеризует, соответственно, также можно определить как либеральный. Процессуальная борьба подразумевает активную позицию сторон, что выражается в особом значении института ответа на иск, предоставление права следить за соблюдением сроков самим сторонам, а также устность и письменность имеют равное значение, посредством их в судопроизводстве выделяются две части: письменная - подготовительная, устная - основная.

<1> Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. М., 2008. С. 792.

Представители второго течения исходили из того, что суд должен осуществлять управление процессом, быть участником разбирательства по делу. Целью гражданского судопроизводства, таким образом, является не только разрешение конкретного гражданского дела, но и обеспечение общего блага. Данный подход можно охарактеризовать, в свою очередь, как социальный (от лат. socialis - общественный <1>), и тип состязательной модели, который он характеризует, можно определить как социальный. Как антиподу либерального типа социальному типу состязательной модели не свойственны выделенные ранее его черты.

<1> Там же. С. 1877.

При проведении преобразований в гражданском судопроизводстве законодателю прежде всего необходимо решить вопрос о цели этих изменений. Представляется, что их возможно две. Первая - отказ от прежнего порядка отправления правосудия по гражданским делам, что, соответственно, является сменой всей модели. Вторая - проведение модернизации имеющейся модели с целью ее адаптации к изменившимся социально-экономическим условиям или с целью ее обновления в ответ на сформировавшийся спрос общества, что является изменением типа существующей модели. Проводя реформу 1864 г. и принимая УГС, законодатель преследовал именно цель замены следственной модели на состязательную модель гражданского судопроизводства.

Проведенная Судебная реформа 1864 г. и принятый УГС установили в России состязательную модель гражданского судопроизводства, которая основывалась на принципах диспозитивности (ст. 4 УГС устанавливала, что суд мог приступать к производству гражданских дел не иначе, как по просьбе о том заинтересованных лиц), состязательности (ст. 366 УГС закрепляла, что каждая из сторон состязалась путем представления доказательств своей позиции), равноправия сторон, устности и гласности (ст. 13 УГС установила, что по общему правилу при производстве всех действий в гражданском судопроизводстве допускается присутствие посторонних лиц, а также тяжущиеся представляют свои объяснения устно), свободы оценки доказательств (ст. 129 УГС предписывала мировому судье определять силу и значение приведенных доказательств по убеждению совести, ст. 411 УГС устанавливала, что сила свидетельских показаний определяется самостоятельно судом, который должен объяснить в решении причину предпочтения одних показаний другим).

Кроме того, Судебная реформа 1864 г. установила либеральный тип состязательной модели. Статья 313 УГС прямо устанавливала обязанность ответчика предоставить ответ на иск. В ст. ст. 320 и 321 УГС указывалось, что с пропуском стороной срока на представление объяснения другая сторона может просить председателя суда о назначении слушания дела, а также если срок на представление опровержения истек, то любая сторона может обратиться к председателю о назначении слушания, слушание назначалось по инициативе сторон. Обязательным был этап письменной подготовки дела, только после него допускалось проведение устного разбирательства.

Наиболее важные изменения в гражданском судопроизводстве в конце XIX в. связаны с введением новых порядков производства: понудительного исполнения и упрощенного производства. Оба этих производства законодателем вводились с целью ускорить рассмотрение отдельных категорий гражданских дел.

Понудительное исполнение было введено Законом от 29 декабря 1889 г. Оно было применимо только у земских начальников и городских судей. Закон устанавливал, что понудительное исполнение применялось при взыскании денежно-имущественных объектов по актам, которые удостоверены в установленном для них порядке, соответственно, суду по ним не приходилось решать вопросы права, презюмировалось, что заявитель имеет права на требуемое. Как отмечал П.П. Цитович, суд, применяя данную процедуру, ничего не разбирает, ничего не решает <1>. В данном случае он выступает субъектом государственного принуждения для лиц, не исполняющих своих обязательств. Задача суда при понудительном исполнении заключалась в том, чтобы обеспечить бесспорное право лица на получение некоего денежно-имущественного объекта силой государственного принуждения.

<1> Цитович П.П. Гражданский процесс. Киев, 1894. С. 105.

Однако данной процедуре присущи элементы, которые позволили ей быть вписанной в общую состязательную модель судопроизводства.

Во-первых, это начало диспозитивности. Понудительное производство возбуждалось только по инициативе заявителя, как следует из ст. 144 Правил о производстве судебных дел, подведомственных земским начальникам и городским судьям (далее - Правила), т.е. это было именно право взыскателя, а не его обязанность - обращаться к этому порядку. За заявителем сохранялось право защитить свои интересы в общем судебном порядке. Однако законодатель предусмотрел и меру стимулирования применения понудительного исполнения. Статья 160 Правил предусматривала, что при обращении к общему порядку заявитель получал вознаграждение за ведение дела только соразмерно сумме непризнанных ответчиком, но присужденных ему требований.

Во-вторых, считаем, что можно говорить о наличии принципа равенства прав сторон в понудительном порядке, хотя и в трансформированном виде.

Основную роль в понудительном исполнении играет заявитель. По его инициативе возбуждается данное производство, представленные им акты подлежат понудительному исполнению. Суд рассматривал просьбу заявителя без вызова ответчика. Признав ее подлежащей удовлетворению в порядке понудительного исполнения, он выносил на акте, подлежащем исполнению, резолюцию об этом, а именно указывал, когда и кем она вынесена, данные взыскателя и ответчика, что именно должно быть исполнено принудительно, судебные издержки, которые надлежало взыскать с ответчика. Затем акт передается заявителю, который вправе обратить его к понудительному исполнению. В случае отказа в удовлетворении просьбы о понудительном исполнении заявителю возвращаются представленные документы, пошлина и сбор, а также разъясняются причины отказа.

Законодательство предусматривало ряд прав должника, которые выравнивали его процессуальное положение. Он был вправе после вручения ему копии подвергнутого понудительному исполнению акта подать иск к взыскателю для опровержения его требований и ходатайствовать о приостановлении процедуры понудительного исполнения. Таким образом, мог возникнуть новый процесс в общем исковом порядке. Кроме того, ответчик обладал правом подачи жалобы в уездный суд на назначение понудительного исполнения по требованию ненадлежащего лица, на нарушение подсудности, на неправильное исчисление взыскания, на обращение на него взыскания до наступления срока исполнения по обязательству и на обращение на него взыскания вместо другого лица. В целом приведенные правомочия ответчика по обжалованию решения о понудительном исполнении лишают заявителя абсолютного превосходства в производстве. Все рассмотренные правомочия ответчика выравнивают его положение в процессе с положением заявителя, что можно рассматривать как принцип уравнения положения сторон. В целом стоит согласиться с В.Я. Крюковским, который справедливо отметил, что закон не может давать в судебном процессе каких-либо преимуществ ни истцу, ни ответчику, но это положение имеет значение лишь в отношении дел спорных, по бесспорным делам преимущество должно быть на стороне взыскателя <1>.

<1> Крюковский В.Я. Существенные черты преобразования местного суда по закону 15 июня 1912 года // Журнал Министерства юстиции. 1914. N 5. С. 123.

Наконец, в-третьих, интерес представляет принцип свободной оценки доказательств. Отсутствие спора приводит к отсутствию доказательств у его сторон. Однако, разрешая вопрос о возбуждении понудительного исполнения и вынесении резолюции, суд тем не менее должен оценить представленный заявителем акт, подтверждающий его право на денежные средства или имущество, на предмет его соответствия требованиям закона об актах, по которым может быть проведено понудительное исполнение. Соответственно, если суд придет к выводу, что по данному документу упрощенная процедура проведена быть не может, заявителю отказывают. Ответчик не представляет каких-либо доказательств. Таким образом, судом проводится оценка доказательств, вернее, актов, только заявителя.

В то же время в понудительном производстве не нашли отражения такие принципы, как состязательность, устность. Их отсутствие было обусловлено бесспорным характером дел, подлежащих разрешению в рассматриваемом порядке. Состязание возможно, если имеется неопределенность в вопросе права, каждая заинтересованная сторона убеждает суд путем приведения доказательств в том, что право должно быть закреплено за ней. В понудительном же порядке вопрос права отсутствует. Суд решает только вопрос о том, есть ли основания для применения данной процедуры: если принимает положительное решение, он обязан удовлетворить требования просителя, однозначно подтвержденные соответствующим актом.

Особенностью понудительного исполнения было отсутствие устности, которая служит иллюстрацией состязания сторон, а поскольку последнее отсутствует по делам, подлежащим рассмотрению в данном порядке, наличие устного производства становится нецелесообразным.

Процедура понудительного исполнения не содержала в себе признаков либерального типа состязательной модели.

В порядке понудительного исполнения отсутствовал институт ответа на иск. Ответчик не представлял ответ на иск, не вызывался в заседание, не представлял каких бы то ни было бумаг. Такое положение было продиктовано особым бесспорным характером дел. Сохранение данного института не решило бы проблему скорого разбирательства дела.

Как уже было отмечено, положением, определяющим либеральный тип состязательной модели, является то, что контроль над соблюдением сроков и применение ответственности к нарушителю находятся в компетенции сторон. Процедура понудительного исполнения лишает их этой возможности. Ее реализация полностью находится в ведении государственно-властного субъекта, т.е. земского начальника и городского судьи. После принятия решения о возможности применения понудительного исполнения суд сразу же выносил соответствующую резолюцию. Процессуальные сроки при применении данной процедуры законом не были обозначены.

Таким образом, процедура понудительного исполнения была вписана в сложившуюся состязательную модель и, несмотря на отсутствие ряда принципов, базировалась на фундаментальных основах диспозитивности, уравненного положения сторон, свободной оценке предъявленных заявителем актов.

Закон 3 июня 1891 г. ввел в гражданский процесс процедуру упрощенного судопроизводства, подлежащую применению в окружных судах.

Обращение к упрощенному порядку, так же как и обращение к понудительному порядку, основывалось на начале диспозитивности, поскольку истец обладал именно правом просить о рассмотрении дела в этом порядке. Суд в этом случае играл пассивную роль и не мог самостоятельно определять порядок производства, что соответствует состязательной модели процесса. В связи с этим ст. 365.4 УГС, которая предусматривала, что истец, кроме соблюдения общих правил об исковом прошении, обязан был разъяснить, что он желает рассмотреть дело в упрощенном порядке и приложить к иску в подлиннике обязательство или договор и иные доказательства по делу, стоит трактовать как обязанность истца обосновать просьбу рассмотрения дела в упрощенном порядке, что должно быть подтверждено письменными доказательствами <1>. Иск должен быть предъявлен по месту жительства или временного пребывания ответчика.

<1> Завадский В.Р. Понудительное исполнение и упрощенное судопроизводство (примечания к новым законам) // Юридический вестник. 1892. Кн. 3. С. 19.

Упрощенное судопроизводство основывалось на начале состязательности. Приняв к производству дело в данном порядке, окружной суд вызывал ответчика по делу в самый короткий срок, но с соблюдением условия, что с момента получения повестки ответчиком должно пройти не менее суток сверх поверстного срока, т.е. времени, необходимого истцу, чтобы прибыть к месту отправления правосудия по делу. В особых случаях, когда имелось опасение, что ответчик мог скрыть имущество или скрыться сам, при условии, что он проживал в месте предъявления иска, суд мог применить к нему такой способ процессуального воздействия, как вызов его к определенному часу того дня, когда была вручена повестка. При этом закон не давал ответа на вопрос о том, по чьей инициативе может быть осуществлено данное действие: истец ли в прошении обращается к суду с требованием применить в отношении ответчика немедленный вызов в суд и обоснует необходимость данной меры или же суд сам решает данный вопрос.

Производство осуществлялось непосредственно с заслушиванием сторон, хотя неявка их не препятствовала разрешению дела и вынесенное решение не считалось заочным. Истец и ответчик имели право ссылаться только на письменные доказательства и признание. Таким образом, состязание как форма реализации производства сохранилась в упрощенном порядке.

Принцип равноправия сторон нашел отражение в рассматриваемом производстве. В процессе заслушивались обе стороны. Кроме того, они имели право ссылаться только на письменные доказательства. Истец обладал правом обратиться к общему порядку судопроизводства на любом этапе рассмотрения дела, но до вынесения решения по нему. Ответчик также вправе просить суд о замене упрощенного порядка общим в случаях, во-первых, когда требование истца основано на домашнем обязательстве, за исключением векселя, во-вторых, когда со дня просрочки платежа по бессрочному или выданному до востребования обязательству или со дня его написания прошло более года. В этих случаях он должен был также указать доказательства, которые имеют существенное значение для разрешения дела и которые не могут быть рассмотрены в упрощенном порядке. В течение месяца истец и ответчик имели право ходатайствовать об обращении дела к общему порядку. Немаловажно, что ответчику, не присутствовавшему в заседании, предоставлялось право еще в течение года со дня вручения ему повестки об исполнении предъявить иск в общем порядке. Кроме того, стороны могли возбудить производство о подлоге.

Рассмотренные выше правомочия сторон формально ставят их в равное процессуальное положение. Законодатель, изначально создавая данный порядок, прежде всего исходил из необходимости защиты экономических интересов добросовестных контрагентов. Однако, стремясь уравновесить положение истца и ответчика в процессе, им было предусмотрено большое количество возможностей для последнего, которые в совокупности с установленными ограничениями по применению процедуры являлись саморазрушительными механизмами данной процедуры. Ответчик имел большое количество процессуальных способов затянуть разбирательство и оттянуть момент исполнения по бесспорному делу.

Упрощенное производство осуществлялось устно, гласно, непосредственно. Закон определял четко, что по общему правилу дело должно было быть разрешено в одном заседании, резолютивная часть решения подлежит оглашению, а само решение должно быть в окончательной форме изготовлено не позднее чем в трехдневный срок.

Суд в упрощенном порядке судопроизводства свободно оценивал доказательства. В этом порядке доказательства могут быть представлены с обеих сторон. Однако устанавливалось ограничение: стороны могли ссылаться только на письменные доказательства.

Учитывая диспозитивный и факультативный характер упрощенного судопроизводства, суд также оценивал представленные при подаче иска доказательства, обосновывающие право на обращение к данному порядку. В отношении оценивания судом доказательств действовало общее правило свободной оценки, поскольку особых установлений на этот счет закон не делал.

Таким образом, упрощенное судопроизводство оказалось органичным элементом состязательной модели, поскольку основывалось на всех ее фундаментальных принципах. Введение в гражданский процесс данного факультативного порядка явилось попыткой законодателя устранить выявленные практикой несовершенства гражданского судопроизводства, установившегося в России по УГС 1864 г.

В отличие от понудительного исполнения, в котором отсутствовали черты либерального типа состязательной модели, упрощенное судопроизводство представляло собой в связи с этим противоречивое производство. С одной стороны, ряд особенностей либерального подхода был утрачен, но с другой - частично сохранились его элементы.

Упрощенное судопроизводство, помимо иска, предусматривало возможность подачи ответчиком возражений на иск. Однако закон не уделял данному процессуальному акту столько внимания, сколько в общем порядке: не определялись его формальная сторона и содержание. В целом можно говорить о праве ответчика воспользоваться данным процессуальным средством защиты, а не об обязанности представить суду свою точку зрения на конфликт.

Представляется, что сохранение института возражения на иск в упрощенном порядке явилось страховым механизмом, который бы, по мнению законодателя, позволил избежать ошибок при вынесении решения по бесспорным делам. Однако такой подход, на наш взгляд, является спорным. Сама процедура была введена в гражданский процесс для скорейшей защиты прав добросовестного контрагента по бесспорным делам. При отсутствии спора о праве сохранение института возражений на иск было нецелесообразно: возражать по сути было не о чем.

Контроль над процессуальными сроками принадлежал суду. Требования допустимости упрощенного судопроизводства содержат в себе указания на процессуальные сроки, которые должны быть выдержаны, чтобы дело было разрешено в данном порядке. Итак, пятилетний срок давности устанавливался по обязательствам, по которым закон допускал применение упрощенного порядка, а также годовой срок для дел о сдаче внаем имущества. По истечении указанных периодов дело могло быть рассмотрено в общем порядке. Проверять соблюдение сроков давности должен был суд, в который поступило заявление о рассмотрении дела в упрощенном порядке. Соответственно, выявив его пропуск, он должен был отказать в просьбе истца. Данное полномочие суда противоречит либеральному подходу к гражданскому процессу, при котором пропуск срока не препятствует обращению за судебной защитой и рассмотрению дела. Суд не указывает на данный факт сторонам. Только они сами могут обратить внимание суда на несоблюдение сроков.

Суд вызывал ответчика и назначал дату заседания в самый краткий срок, но с расчетом, чтобы с момента вручения повестки и до дня заседания прошло не менее суток сверх поверстного срока. Кроме того, пропуск какой-либо из сторон или ими обеими срока явки в заседание не препятствовал вынесению решения.

Сохранилось деление на письменную - подготовительную часть и устную - основную. Подготовительная часть состояла из представления ответчиком возражения и письменных доказательств. Устная часть представляла собой непосредственно заседание, в котором истец представлял письменные доказательства, подтверждающие наличие его права на рассмотрение дела в упрощенном порядке, которые также являлись обоснованием его требования. Ответчик же если представлял доказательства, то они опровергали требование истца об упрощенном порядке, поскольку между этими лицами в данном факультативном порядке не мог быть разрешен вопрос о праве.

Таким образом, в конце XIX в. в российский гражданский процесс был введен еще один факультативный порядок производства - упрощенное производство. Оно основывалось на общих принципах состязательной модели, однако законодатель предпринял попытку отказа от некоторых элементов либерального типа: передача функции контроля над сроками суду. При этом остальные институты либерального типа сохранялись. Реформа оказалась половинчатой, поскольку суд в итоге не получил полномочий по управлению производством, т.е. его социальная функция не возобладала, но и функция арбитра была сокращена. Представляется, что именно в неоконченности перевода вектора управления процессом от сторон к суду в гражданском судопроизводстве и заключается главная ошибка законодателя, приведшая к неуспеху данной процедуры.

Из всего вышесказанного следует, что изменения гражданского судопроизводства в России в конце XIX в. осуществлялись на основе фундаментальных принципов установленной Судебной реформой 1864 г. состязательной модели. Но в то же время нельзя не отметить, что оба новых порядка содержали черты, несвойственные изначально установленной УГС процедуре разрешения гражданских дел.

В отечественной историко-правовой науке тема реформирования гражданского судопроизводства в конце XIX в. изучена мало. Имеющиеся исследования в большинстве своем носят общий характер анализа преобразований судопроизводства и судоустройства в рассматриваемый период.

М.В. Немытина, анализируя судебную политику пореформенного периода, отмечает, что с введением в жизнь Судебной реформы 1864 г. в политике самодержавия наметились две противоположные тенденции. Первая была направлена на ограничение демократических начал и институтов, являвшихся краеугольным камнем Судебной реформы, с тем чтобы соотнести новый судебный строй с общими началами российской государственности; вторая - на совершенствование нового судоустройства и судопроизводства, поскольку любое нововведение, каким бы идеальным оно ни казалось в теории, столкнувшись с практикой, требует доработки.

В целом характеризуя преобразования судопроизводства и судоустройства конца XIX в., М.В. Немытина делает вывод, что при сочетании в политике самодержавия в исследуемый период реформаторской и контрреформаторской тенденций с начала 70-х гг. последняя возобладала, и Судебная реформа "захлебнулась", уступив место контрреформе <1>.

<1> Немытина М.В. Указ. соч. С. 156.

Данная позиция является обоснованной и отражающей вектор преобразований в судоустройстве и в уголовном судопроизводстве. Обе этих сферы отличаются тем, что при их реформировании большую роль играет политический фактор или фактор безопасности государственной власти, которая заинтересована в сохранении существующего режима, социального порядка, обеспечивающих ее устойчивость. В области гражданского судопроизводства это фактор играет второстепенную роль. Об этом говорил А.Х. Гольмстен: "Гражданский процесс - одна из тех счастливых областей законодательства, которые стоят вдали от всяких политических и социальных "веяний", "злоб" и "вожделений". Деятельность гражданских судов, подобно тем правоотношениям, с которыми ведаются эти суды, всего менее подвержена натискам и вторжениям партийных, действующих с переменным успехом тенденций" <1>. На первый план здесь выступает обеспечение социально-экономических потребностей. Ввиду этого рассмотрение преобразований гражданского процесса с позиции реформ/контрреформ представляется не совсем удачным. Целесообразнее говорить о поступательном эволюционном реформировании гражданского судопроизводства в конце XIX в.

<1> Гольмстен А.Х. Первое двадцатипятилетие Устава гражданского судопроизводства // Журнал гражданского и уголовного права. 1889. N 9. С. 381.

С.В. Лонская, анализируя законодательную политику в области мирового судоустройства и судопроизводства в 1880 - 1890-х гг., заключает, что ревизия Уставов проходила по двум направлениям. Одна часть поправок касалась положений, неприемлемых с точки зрения соответствующего политического момента, "либеральных", "неблагонадежных"; другая - тех норм, которые были недостаточно четко сформулированы в технико-юридическом плане, вызывая тем самым несогласованность их применения, либо иных упущений (сознательных и случайных), допущенных составителями Уставов. Причем в рамках второго направления законодатель пытался исправлять положение в основном полумерами, занимаясь, по сути, "латанием дыр". В целом исследователь негативно оценивает проведенные преобразования <1>.

<1> Лонская С.В. Мировая юстиция в России: Монография. Калининград, 2000. С. 130 - 131.

С.В. Лонская также большое внимание уделяет анализу реформирования судоустройства и его отдельного института, в совокупности с этой сферой исследователь рассматривает и виды судопроизводства. Выводы ученого характеризуют результат преобразований в областях, в которых государственно-властный фактор является определяющим, а гражданское судопроизводство не входит в них.

В.В. Захаров, рассматривая реформы гражданского процесса в конце XIX в., делает вывод о наличии частичной контрреформации, проявившейся в попытке оптимизации гражданского процесса посредством увеличения числа упрощенных производств по гражданско-правовым спорам. Тем самым, замечает исследователь, законодатель стремился к устранению противоречий между формальными и неформальными институтами в сфере судопроизводства, выявившихся в первые пореформенные десятилетия. Эти преобразования сопровождались некоторым возвратом к другой - следственной модели процесса. В итоге большее развитие получили институциональные гибриды, следствием чего стало длительное сосуществование и устойчивое воспроизводство институтов, свойственных состязательной и следственной модели процесса <1>.

<1> Захаров В.В. Реформирование отечественного гражданского судопроизводства в конце XIX в. // История государства и права. 2012. N 15. С. 22.

Несмотря на то что В.В. Захаров исследовал именно реформирование гражданского судопроизводства, он также разделяет позицию теоретиков о наличии признаков контрреформ и в данной области, выразившихся в возврате к элементам следственной модели.

В конце XIX в. в гражданском судопроизводстве были произведены значительные изменения, которые изменили функции суда в процессе с безучастного арбитра на участника производства, управляющего его движением в целях обеспечения интереса всего общества в скором и законном правовом урегулировании конфликта между отдельными его членами, защите их прав и интересов. Проведенные реформы не коснулись фундаментальных основ состязательной модели, они не были направлены на возвращение следственного производства, т.е. контрреформами данные преобразования называть, представляется, не совсем верно. Направлением произведенных изменений являлись упрощение, оптимизация существовавшего порядка отправления правосудия по гражданским делам, что в конечном счете привело к трансформации либерального типа в социальный тип состязательной модели.

References

Annenkov K.N. Usmotrenie suda v grazhdanskom protsesse [Discretion of the Court in Civil Procedure] // Zhurnal grazhdanskogo i ugolovnogo prava [Journal of Civil and Criminal Law]. 1889. Vol. III - IV. P. 54 - 116 (in Russian).

Bijushkina N.I. K voprosu o ponyatii kontrreform 80 - 90-h gg. XIX v. v Rossii [To the Question about the Concept of Counter-reforms of the 80 - 90s of the 19th Century in Russia] // Rossijskii yuridicheskii zhurnal [Russian Law Journal]. 2011. N 5. P. 209 - 215 (in Russian).

Vas'kovskij E.V. Uchebnik grazhdanskogo protsessa [Textbook of Civil Procedure]. Moscow, 1913 (in Russian).

Vilenskij B.V. Sudebnaya reforma i kontrreforma v Rossii [Judicial Reform and Counter-reform in Russia]. Saratov, 1969 (in Russian).

Galaj Ju.G. Rossijskaya administratsiya i sud vo vtoroj polovine XIX veka (1866 - 1889) [Russian Administration and the Court in the Second Half of the 19th Century (1866 - 1889)]: Dissertation ... Candidate of Legal Sciences. Minsk, 1980 (in Russian).

Gol'msten A.H. Pervoe dvadtsatipyatiletie Ustava grazhdanskogo sudoproizvodstva [The First Twenty-Five Years of the Statute of Civil Procedure]. Zhurnal grazhdanskogo i ugolovnogo prava [Journal of Civil and Criminal Law]. 1889. N 9 (in Russian).

Demichev A.A. Sudebnaya kontrreforma ili krizis sudebnoj sistemy Rossii v 70-80-e gody XIX v.: novii vzglyad na reshenie staroj problemy [Judicial Counter-reform or the Crisis of the Judicial System of Russia in the 70 - 80s of the 19th Century: A New Look at Solving of the Old Problem] // Gosudarstvo i pravo [State and Law]. 2012. N 10. P. 66 - 74 (in Russian).

Zavadskij V.R. Ponuditel'noe ispolnenie i uproshchennoe sudoproizvodstvo (Primechaniya k novym zakonam) [Compellent Performance and Simplified Proceedings (Notes to New Laws)] // Yuridicheskij vestnik [Legal Bulletin]. 1892. Vol. 3. P. 423 - 449 (in Russian).

Zaharov V.V. Problemy formirovaniya ponyatijno-kategorial'nogo apparata istoriko-pravovyh issledovanij grazhdanskogo protsessa v Rossii [Problems of Formation of the Conceptual-categorical Apparatus of Historical-Legal Studies of Civil Procedure in Russia] // Uchenye zapiski: elektronnii nauchnii zhurnal Kurskogo gosudarstvennogo universiteta [Teaching Notes: Electronic Scientific Journal of the Kursk State University]. 2013. N 2 (26)) (http://www.scientific-notes.ru/pdf/030-028.pdf) (in Russian).

Zaharov V.V. Reformirovanie otechestvennogo grazhdanskogo sudoproizvodstva v kontse XIX v. [Reformation of National Civil Proceedings at the End of the 19th Century] // Istoriya gosudarstva i prava [History of State and Law]. 2012. N 15. P. 18 - 22 (in Russian).

Zaharov V.V. Sud i institut ispolneniya sudebnyh reshenij po grazhdanskim delam v Rossijskoj imperii pervoj poloviny XIX stoletiya: zakonodatel'nye osnovy i problemy ih prakticheskoj realizatsii (istoriko-pravovoe issledovanie) [Court and the Institute of Enforcement of Court's Decisions in Civil Cases in the Russian Empire in the First Half of the 19th Century: Legislative Framework and Problems of Its Practical Implementation (Historical and Legal Research)]. Kursk, 2008 (in Russian).

Kozyavin A.A. Sud'ba sudebnyh reform v Rossii: vek XIX i vek XXI [Fate of Judicial Reforms in Russia: the 19th Century and the 21st Century] // Aktual'nye problemy rossijskogo prava [Actual Problems of Russian Law]. 2014. N 4. P. 637 - 644 (in Russian).

Vitryanskij V.V., Golovina S.Yu., Gongalo B.M. and others; Medvedev D.A. (ed.). Kodifikatsiya rossijskogo chastnogo prava [Codification of Russian Private Law]. Moscow, 2008 (in Russian).

Krakovskij K.P. Sudebnaya kontrreforma vtoroj poloviny XIX v.: istoriografiya i istoriko-pravovye problemy [Judicial Counter-reform in the Second Half of the 19th Century: Historiography and Historical-legal Problems] // Genesis: istoricheskie issledovaniya [Genesis: Historical Research]. 2015. N 3. P. 43 - 135 (in Russian).

Krakovskij K.P. Sovremennaya rossijskaya istoriografiya sudebnoj reformy 1864 goda i poreformennoj istorii rossijskogo suda [Modern Russian Historiography of the Judicial Reform of 1864 and the Post-reform History of the Russian Court] // Istoriko-pravovye problemy: novyj rakurs [Historical-legal Problems: New Viewpoint]. 2014. Issue 9. Part 1 (http://ipp.kursksu.ru/pdf/007-004.pdf) (in Russian).

Kryukovskij V.Ya. Sushchestvennye cherty preobrazovaniya mestnogo suda po zakonu 15 iyunya 1912 goda [Essential Features of Conversion of the Local Court According to the Law of 15 June 1912] // Zhurnal Ministerstva yustitsii [Journal of the Ministry of Justice]. 1914. N 5. P. 117 - 142 (in Russian).

Lonskaya S.V. Mirovaya yustitsiya v Rossii: Monografiya [Lay Justice in Russia: A Monograph]. Kaliningrad, 2000 (in Russian).

Maleshin D.Ya. Grazhdanskaya protsessual'naya sistema Rossii [Civil Procedural System in Russia]. Moscow, 2011 (in Russian).

Malinin M. Ubezhdenie sud'i v grazhdanskom protsesse [Conviction of the Judge in Civil Procedure]. Odessa, 1873 (in Russian).

Malyshev K. Kurs grazhdanskogo sudoproizvodstva [Course of Civil Proceedings]. St. Petersburg, 1876 (in Russian).

Nemytina M.V. Sud v Rossii, vtoraya polovina XIX - nachalo XX vv. [Court in Russia, the Second Half of the 19th - the Beginning of the 20th Centuries]: Dissertation ... Doctor of Legal Sciences. Moscow, 1999 (in Russian).

Oskol'skij A. Sostyazatel'nyj protsess v Ustave grazhdanskogo sudoproizvodstva 20 noyabrya 1864 goda [Adversarial Procedure in the Statute of Civil Proceedings of 20 November 1864] // Zhurnal grazhdanskogo i ugolovnogo prava [Journal of Civil and Criminal Law]. 1880. Vol. IV. P. 161 - 196 (in Russian).

Reshetnikova I.V. Modeli grazhdanskogo sudoproizvodstva [Models of Civil Proceedings]. Modeli pravosudiya: novye podhody: Sbornik nauchnyh statej. Seriya: Pravo Rossii [Models of Justice: New approaches: Collection of Scientific Articles. Series: Law of Russia]. Saratov, 2008. Vol. 4. P. 9 - 17 (in Russian).

Ozhegov S.I. (ed.). Tolkovyj slovar' russkogo yazyka [Explanatory Dictionary of the Russian Language]. Moscow, 2008 (in Russian).

Tsitovich P.P. Grazhdanskij protsess [Civil Procedure]. Kiev, 1894 (in Russian).