Мудрый Юрист

Проблемы квалификации незаконной добычи водных биоресурсов континентального шельфа или исключительной экономической зоны Российской Федерации

Тимошенко Юлия Александровна, старший прокурор организационно-аналитического отдела Главного уголовно-судебного управления Генеральной прокуратуры РФ, кандидат юридических наук, доцент.

В статье рассматриваются вопросы квалификации действий лиц, совершивших незаконную добычу водных биологических ресурсов континентального шельфа или исключительной экономической зоны Российской Федерации, в том числе в условиях конкуренции уголовно-правовых норм, предусмотренных ч. 2 ст. 253 УК РФ и ст. 256 УК РФ. Обосновываются предложения по совершенствованию уголовного закона.

Ключевые слова: незаконная добыча водных биологических ресурсов, континентальный шельф Российской Федерации, исключительная экономическая зона Российской Федерации, квалификация преступлений.

Challenges of classification of unlawful production of water bioresources in the continental shelf or exclusive economic zone of the Russian Federation

Yu.A. Timoshenko

Timoshenko Yulia Alexandrovna, PhD (Law), Assoc. Prof., Senior Public Prosecutor, Organization and Analytics Department, General Criminal Judicial Department, Prosecutor general's Office of the Russian Federation.

The article examines the possibility of applying an abstract and casuistic methods legislative techniques to construct the best possible form and content of criminal law providing for liability for environmental crimes. Based on the analysis of existing norms of Chapter 26 of the Criminal Code it is shown, in which case the legislator most successfully managed to use these methods, and which rules require amendments.

Keywords: methods of legislative technique; an abstract and casuistic methods legislative technique; environmental crimes.

Учеными и правоприменителями <1> активно обсуждается вопрос о том, каким образом должны квалифицироваться действия лиц, совершивших незаконную добычу водных биологических ресурсов континентального шельфа или исключительной экономической зоны Российской Федерации, - по ч. 2 ст. 253 УК РФ или ст. 256 УК РФ.

<1> Как в органах прокуратуры, так и в судах периодически проводятся обобщения судебно-следственной практики применения ч. 2 ст. 253 УК РФ. В частности, такой анализ проводился судами в связи с подготовкой Верховным Судом РФ проекта Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26 мая 2015 г. N 19 "О внесении изменений в некоторые постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации". К сожалению, данные вопросы не нашли отражения в Постановлении, однако активно обсуждались в ходе работы над проектом (автор настоящей статьи являлся членом рабочей группы по подготовке проекта Постановления).

В первые годы действия УК РФ 1996 г. большинство исследователей предлагали исходить из достаточно формального критерия и разграничивать данные составы преступлений в зависимости от места совершения уголовно наказуемого деяния. Если незаконная добыча велась на континентальном шельфе или в исключительной экономической зоне РФ, то виновные подлежали привлечению к уголовной ответственности по ч. 2 ст. 253 УК РФ. В остальных случаях - по ст. 256 УК РФ <2>.

<2> Лопашенко Н.А. Квалификация конкуренции норм и типичные совокупности норм в гл. 26 УК "Экологические преступления" // Уголовное право. 2007. N 5; Пономарева Е.Е. Уголовно-правовые и криминологические проблемы борьбы с браконьерством на континентальном шельфе и в исключительной экономической зоне: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Владивосток, 2006. С. 15.

Позднее в научной литературе стало высказываться мнение о том, что все случаи незаконной добычи водных биологических ресурсов должны квалифицироваться по ст. 256 УК РФ, поскольку "в ч. 2 ст. 253 УК РФ запрещена разработка без соответствующего разрешения неживых природных ресурсов". В качестве основного аргумента делалась ссылка на то, что этимологическое значение слова "разработка" связано с описанием воздействия на неживые природные ресурсы, поэтому данный термин используется, как правило, когда речь идет о деятельности по добыче полезных ископаемых <3>.

<3> Подробнее об этом см.: Попов И. Конкуренция общей и специальной нормы при квалификации преступлений против природной среды // Уголовное право. 2011. N 4. С. 53; Максимов А. Конкуренция статей 253 и 256 УК РФ // Уголовное право. 2014. N 2.

Данный подход, на наш взгляд, является результатом ограничительного толкования уголовно-правовой нормы и может необоснованно сократить сферу применения ч. 2 ст. 253 УК РФ. Тогда как термин "разработка" может трактоваться достаточно широко, подтверждением чему служат как нормы отраслевого законодательства, регламентирующего рыболовство на рассматриваемой территории, так и судебная практика по данной категории дел.

В п. 2 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23 ноября 2010 г. N 26 "О некоторых вопросах применения судами законодательства об уголовной ответственности в сфере рыболовства и сохранения водных биологических ресурсов (ч. 2 ст. 253, ст. 256, 258.1 УК РФ)" содержатся разъяснения о том, что вылов водных биологических ресурсов, совершенный в целях научно-исследовательских работ, поиска и разработки природных ресурсов (здесь и далее выделено мной. - Ю.Т.) континентального шельфа или исключительной экономической зоны РФ без специального разрешения, полностью охватывается ч. 2 ст. 253 УК РФ, если лицом не осуществлялась незаконная добыча (вылов) водных биологических ресурсов при наличии признаков, предусмотренных в ч. 1 и 3 ст. 256 УК РФ. Уголовная ответственность в таких случаях при наличии к тому оснований наступает по ст. 256 УК РФ.

Как справедливо отмечает И. Попов, несмотря на то что данный пункт включен в Постановление, четких разъяснений по поводу квалификации таких деяний в нем не содержится <4>. Такого же мнения придерживаются большинство опрошенных нами практических работников <5>. Более того, высказывается мнение о том, что разграничение следует проводить в зависимости от вида рыболовства, при осуществлении которого совершено преступление (если промышленное или прибрежное, то квалификация должна быть по ст. 256 УК РФ, а если в научно-исследовательских, контрольных, учебных и культурно-просветительских целях - по ч. 2 ст. 253 УК РФ) <6>, либо предлагается ч. 2 ст. 253 УК РФ рассматривать "в качестве резервной нормы при отсутствии признаков, предусмотренных ст. 256 УК РФ" <7>.

<4> Попов И. Некоторые проблемы квалификации преступлений против природной среды // Уголовное право. 2015. N 4.
<5> В ходе исследования нами было проведено интервьюирование работников прокуратур субъектов Российской Федерации, в которых судами рассматривались уголовные дела данной категории.
<6> Такой подход предлагалось использовать и при подготовке проекта рассматриваемого Постановления Пленума Верховного Суда РФ.
<7> Попов И. Некоторые проблемы квалификации преступлений...

На наш взгляд, решение проблемы разграничения составов преступлений зависит не только и не столько от того, в каких целях осуществлялось рыболовство <8>, сколько от места совершения уголовно наказуемого деяния, а также от толкования используемых при конструировании ч. 2 ст. 253 УК РФ терминов "разработка" и "без соответствующего разрешения".

<8> В соответствии со ст. 14.1 Федерального закона "О континентальном шельфе Российской Федерации" и ст. 12.1 Федерального закона "Об исключительной экономической зоне Российской Федерации" на континентальном шельфе и в исключительной экономической зоне Российской Федерации осуществляются следующие виды рыболовства: промышленное рыболовство; рыболовство в научно-исследовательских и контрольных целях; рыболовство в учебных и культурно-просветительских целях; рыболовство в целях товарного рыбоводства, воспроизводства и акклиматизации водных биоресурсов.

Проведенный нами анализ 47 уголовных дел о незаконной добыче водных биологических ресурсов, совершенной на континентальном шельфе или в исключительной экономической зоне РФ, рассмотренных судами Магаданской, Мурманской, Сахалинской областей, а также Камчатского, Приморского и Хабаровского краев с 2010 по 2014 г. <9>, показал следующее.

<9> По ч. 2 ст. 253 УК РФ за данный период всего по России осуждено 53 лица.

Все суды указанных регионов однозначно исходили из того, что разработка включает в себя добычу в том числе живых биоресурсов. Согласно материалам уголовных дел капитаны судов осуждались за организацию противоправного промышленного вылова крабов (66% дел), кальмаров (11% дел), иных водных биологических ресурсов (минтай, тунец и др.). И это представляется правильным, поскольку в диспозиции ч. 2 ст. 253 УК РФ без какой-либо конкретизации указано на "природные ресурсы", т.е. любые - как живые, так и неживые.

В научной литературе высказывается предположение о том, что если бы законодатель имел в виду разработку живых природных ресурсов, то употребил бы слово "добыча", как он сделал это в ст. 256 УК РФ <10>. Однако формулируя и располагая уголовно-правовой запрет в системе норм об ответственности за экологические преступления, законодатель отдал приоритет не предмету преступления (объединив его со ст. 256 УК РФ), а месту и способу совершения уголовно наказуемого деяния. Вероятно, поэтому в статье использован термин "разработка". Не исключено, что это произошло для того, чтобы в рамках уголовной ответственности охватить не только незаконную добычу, но и иные не менее общественно опасные действия, которые в соответствии с действующим законодательством относятся к промышленному рыболовству. Ведь ущерб от таких деяний согласно материалам изученных нами уголовных дел зачастую составляет десятки миллионов рублей.

<10> Попов И. Конкуренция общей и специальной нормы при квалификации преступлений против природной среды // Уголовное право. 2011. N 4.

Если сравнить особенности конструкций ч. 2 ст. 253 УК РФ и ч. 2 ст. 8.17, ст. 8.20 КоАП РФ, то при установлении административной ответственности законодатель не использовал общий термин "разработка", а в ч. 2 ст. 8.17 КоАП РФ указал на "нарушение правил и требований, регламентирующих рыболовство", а в ст. 8.20 на "погрузку, выгрузку или перегрузку на континентальном шельфе и (или) в исключительной экономической зоне добытых... живых ресурсов без разрешения...". При этом санкции за данные правонарушения практически одинаковые, что свидетельствует о том, что данные деяния с точки зрения законодателя обладают одинаковой степенью опасности.

В ст. 1 Федерального закона от 20 декабря 2004 г. N 166-ФЗ "О рыболовстве и сохранении водных биологических ресурсов" содержится определение промышленного рыболовства. Взяв его за основу при толковании термина "разработка" применительно к ч. 2 ст. 253 УК РФ, суды под разработкой понимают рыболовство, а это поиск и добыча (вылов) водных биоресурсов, а также приемка, обработка, перегрузка, хранение, транспортировка и выгрузка незаконно добытых водных биоресурсов <11>. В связи с этим, например, на территории Камчатского края распространена практика привлечения к ответственности не только за незаконную добычу (вылов) водных биоресурсов, но и за переработку, хранение и транспортировку добытых водных биоресурсов.

<11> Так, в частности, по мнению судей Сахалинского областного суда, разработка естественных богатств представляет собой их промышленную добычу (подробнее об этом см.: Справка о результатах проведенного обобщения судебной практики рассмотрения в 2009 году уголовных дел по обвинению лиц в совершении преступлений, предусмотренных статьями 253 и 256 УК РФ / Официальный сайт Сахалинского областного суда (дата обращения: 31.01.2014)).

Так, судебная коллегия по уголовным делам Камчатского краевого суда, рассмотрев 15 ноября 2011 г. кассационную жалобу осужденного Т. на приговор Петропавловск-Камчатского городского суда, в соответствии с которым он осужден по ч. 2 ст. 253 УК РФ и ч. 1 ст. 201 УК РФ, приговор оставила без изменения, жалобу - без удовлетворения.

Т. признан виновным в разработке природных ресурсов континентального шельфа РФ, проводимой без соответствующего разрешения, и злоупотреблении полномочиями лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой организации, вопреки законным интересам этой организации и в целях извлечения выгод и преимуществ для себя и других лиц, что повлекло причинение существенного вреда охраняемым законом интересам государства и тяжкие последствия.

В кассационной жалобе Т. просил отменить приговор суда и прекратить уголовное дело за отсутствием в его действиях состава преступления, поскольку по смыслу ст. 12.2 Федерального закона "Об исключительной экономической зоне Российской Федерации" транспортировка водных биоресурсов является промышленным рыболовством только в том случае, если осуществляется транспортировка уловов, добытых в исключительной экономической зоне РФ. Судно добычей краба не занималось. Живой краб был принят на судно за пределами исключительной экономической зоны РФ по коносаменту. Транспортировка живого краба в исключительной экономической зоне РФ иностранным судном при отсутствии доказательств его добычи в исключительной экономической зоне РФ не является промышленным рыболовством.

Судом первой инстанции было установлено, что судно, капитаном которого являлся Т., было задержано в исключительной экономической зоне РФ. Судно осуществляло транспортировку природных ресурсов континентального шельфа РФ. В связи с этим капитан указанного судна обязан был соблюдать российское законодательство. Документы на природные ресурсы континентального шельфа отсутствовали. При таких обстоятельствах суд пришел к выводу о том, что приемка, хранение и транспортировка природных ресурсов континентального шельфа РФ - краба камчатского - в исключительной экономической зоне РФ были осуществлены с нарушением действующего законодательства, а Т. произвел разработку природных ресурсов континентального шельфа РФ без соответствующего разрешения <12>.

<12> Архив Камчатского краевого суда за 2011 г. Уголовное дело N 22-1164/11.

По другому делу судебная коллегия того же суда, рассмотрев 14 февраля 2012 г. уголовное дело в отношении капитана судна РС "П." В., осужденного Петропавловск-Камчатским городским судом по ч. 1 ст. 201, ч. 2 ст. 253 УК РФ за незаконную разработку природных ресурсов континентального шельфа РФ, проводимую без соответствующего разрешения, и за злоупотребление вопреки интересам иностранной компании своими полномочиями в целях извлечения выгод и преимуществ для себя и других лиц, повлекшее причинение существенного вреда охраняемым законом интересам государства, также оставила приговор без изменения, а жалобу - без удовлетворения.

На основании исследования показаний В., свидетелей, протоколов следственных действий, ответов компетентных государственных органов на запросы следователя и иных документов, приобщенных к уголовному делу, судом установлено, что судно РС "П.", капитаном которого был В., 10 мая 2011 г. было задержано в исключительной экономической зоне РФ. При этом на борту судна находилось 1 784 особи живого краба-стригуна опилио, судовые суточные донесения о хранении, транспортировке живого краба в контролирующие органы России не подавались, судовой, промысловой документации и разрешения на право ведения промысла в исключительной экономической зоне РФ, в том числе на транспортировку и хранение крабов, являющихся природными ресурсами континентального шельфа РФ, у В. не имелось.

Несмотря на доводы жалобы, судебная коллегия указала, что В. осужден не за содействие в сбыте продукции, добытой заведомо преступным путем, а за разработку природных ресурсов континентального шельфа России без соответствующего разрешения. Предположение осужденного о том, что разработкой природных ресурсов континентального шельфа следует признавать процесс, обязательно включающий добычу этих ресурсов, не основано на законе. Исходя из диспозиции ч. 2 ст. 253 УК РФ, противоправными являются не только разработка, но и исследование, поиск и разведка без соответствующего разрешения, поэтому доводы осужденного, связанные с необходимостью доказывания факта незаконной добычи, на квалификацию его действий не влияют и правовых оснований для отмены приговора не образуют <13>.

<13> Архив Камчатского краевого суда за 2012 г. Уголовное дело N 22-62/2012.

На наш взгляд, такой подход при действующей редакции ст. 253 УК РФ представляется верным.

Однако для устранения разночтений при толковании терминов "разработка" и "природные ресурсы" применительно к ч. 2 ст. 253 УК РФ необходимо либо в примечании к данной статье раскрыть содержание данных понятий, либо закрепить уголовную ответственность за незаконную добычу водных биоресурсов вне зависимости от места совершения в ст. 256 УК РФ (ужесточив наказание за такие действия, учитывая их повышенную общественную опасность) и предусмотреть, как вариант, в отдельной статье по аналогии с нововведенной ст. 191.1 УК РФ ответственность за приемку, обработку, перегрузку, хранение, транспортировку и выгрузку незаконно добытых водных биоресурсов.

Уголовная ответственность по ч. 2 ст. 253 УК РФ наступает за разработку природных ресурсов континентального шельфа или исключительной экономической зоны РФ, проводимую без соответствующего разрешения.

Изучение материалов уголовных дел показало, что, как правило, капитаны судов организуют незаконную добычу водных биоресурсов, либо вообще не имея никакого разрешения на рыболовство, или, имея разрешение на вылов определенного объема морепродуктов, осуществляют промысел в нарушение установленных в нем условий. Соответственно, в этих случаях капитаны не выполняют требования по заполнению необходимых документов (прежде всего судового и промыслового журналов) и не сообщают достоверные сведения об улове в контролирующие органы. Нередко на судах отсутствует навигационное оборудование и иные технические средства контроля либо применяются симуляторы, искажающие данные спутникового позиционирования. В ряде случаев, чтобы скрыть факт осуществления своей преступной деятельности, в ходе задержания судна капитаны давали указание на сброс в море оборудования, с помощью которого незаконно добывались биоресурсы, либо уже готовой продукции.

Однако по некоторым делам у капитанов судов имелось разрешение на вылов определенного количества водных биологических ресурсов. Между тем в нарушение требований действующего законодательства о ведении на судне необходимой документации, а также о предоставлении в установленном порядке отчетных материалов о сроках, видах, районах добычи и об уловах водных биологических ресурсов капитаны с целью сокрытия реальных сведений о добыче морепродуктов своевременно не направляли в уполномоченные органы необходимые сведения, а в промысловый журнал вносили данные перед самым началом проводимой на судне проверки и прямо в ходе ее проведения. Таким образом, виновными лицами предпринималась попытка скрыть часть незаконно добытых биоресурсов.

Поскольку диспозиция ч. 2 ст. 253 УК РФ сформулирована таким образом, что уголовно наказуемым признается разработка природных ресурсов континентального шельфа или исключительной экономической зоны РФ без соответствующего разрешения, судами Магаданской области действия виновных лиц квалифицировались по ст. 256 УК РФ.

Магаданским городским судом осужден по ч. 3 ст. 256 УК РФ А., который признан виновным в том, что, действуя умышленно, в нарушение требований нормативно-правовых актов, регулирующих ведение добычи (вылова) водных биологических ресурсов, а именно трубача, на континентальном шельфе, в исключительной экономической зоне РФ, используя свое служебное положение, являясь капитаном морского судна СРТМ-К, организовал и лично руководил незаконной добычей морских животных путем сокрытия от учета части добываемого сырца трубача, последующей переработки и выпуска готовой продукции, ее хранения и транспортировки на судне, причинив крупный ущерб.

Подсудимый А. вину в предъявленном обвинении не признал и показал, что незаконным выловом трубача не занимался, производил данный вылов по разрешению в установленном месте разрешенными орудиями лова в установленное время и в пределах квоты. Суду показал, что, являясь капитаном судна СРТМ-К, осуществлял добычу трубача, находясь практически в одних координатах, без переходов. Экипаж занимался постановкой и выборкой порядков. До прихода проверяющей группы было выбрано 4 порядка. Постановка порядка занимает 20 мин, выборка - от 1 часа 10 мин до 3 часов. После подъема ловушки через 30 мин начинается заморозка трубача. Продукция сразу помещается в крафт-мешки и в трюм. На 14 часов на судне находилось 1 960 кг, а в трюме 29 590 кг готовой продукции. Проверкой не было установлено каких-либо нарушений, значит, технологический журнал был заполнен.

Однако данные показания не нашли подтверждения в ходе судебного следствия. Судом было установлено, что около 8 часов патрульное судно обнаружило СРТМ-К. На запрос А. сообщил, что не может принять осмотровую группу, сославшись на производство промысловых операций, и попросил время на их завершение. Между тем на судне поднятие и выставление порядков не происходило. Через 10 часов А. сообщил, что готов принять осмотровую группу. После высадки на судно были произведены осмотр и проверка промысловых документов, промыслового, судового, технологического журналов. При этом на судне не было заметно следов добычи трубача. Согласно данным промыслового и технологического журналов в период с 00 часов до прибытия группы в 10 часов экипаж СРТМ-К добыл 50 тонн 992 кг сырца трубача, произвел его обработку, заморозку и заготовил готовую продукцию общим весом 19 тонн 170 кг. Трубач в блоках был в трюме, все уже было заморожено, в морозильной камере ничего не находилось. В протокол проверки была внесена запись, что нарушений при осмотре не установлено, поскольку судовая документация соответствовала установленным правилам заполнения.

Однако у осмотровой группы возникли сомнения в достоверности данных о вылове более 50 тонн трубача и изготовлении из него 19 тонн продукции в течение 10 часов. Средний вылов трубача данным судном за весь период промысла составлял около 2 тонн. Капитан А. пояснил инспекторам, что повезло и столько выловили. Таким образом, на борту судна на момент проверки находилось 19 170 кг готовой продукции из трубача, сокрытой ранее и внесенной в судовую документацию при подходе патрульного судна и высадке смотровой группы.

Согласно сообщению ФГУП "МагаданНИРО", судно типа СРТМ-К не способно осуществить вылов 50 992 тонн сырца трубача за одни сутки в таком районе промысла. Популяции трубачей не способны образовывать экстремальные по плотности скопления, что обусловлено их экологией. Поэтому в промысле не может быть резких скачкообразных изменений в динамике вылова. Таким образом, трубач в количестве 50 992 кг был незаконно добыт и не учтен в документах СРТМ-К А., в результате чего был причинен крупный ущерб <14>.

<14> Архив Магаданского городского суда за 2011 г. Уголовное дело N 1-775/11.

По данному делу лицо было привлечено к ответственности по ст. 256 УК РФ, поскольку на момент задержания судна у капитана формально имелось разрешение на добычу водных биоресурсов и выделенная квота не была выбрана, поскольку данные об имеющихся на судне морепродуктах были внесены в отчетные документы прямо в присутствии проверяющих. Несмотря на это, действия капитана носили противоправный характер и вылов трубача был осуществлен незаконно, что было доказано в ходе предварительного расследования по делу и нашло подтверждение в судебном заседании.

По другому, на первый взгляд аналогичному уголовному делу капитан краболовного перерабатывающего судна Б. Петропавловск-Камчатским городским судом Камчатского края осужден по ч. 2 ст. 253, ч. 2 ст. 201 УК РФ <15>. Иная квалификация, вероятно, была связана с тем, что на судне, находящемся в аренде у ФГУП "КамчатНиро" по договору тайм-чартера, имелось разрешение на вылов водных биологических ресурсов в научно-исследовательских целях, тогда как реально без разрешения велась промышленная разработка краба.

<15> Архив Петропавловск-Камчатского городского суда Камчатского края за 2010 г.

Как установлено судом, Б., находясь в пределах исключительной экономической зоны РФ, искажая фактические данные судовых суточных донесений об исследовании и наблюдении выловленного краба, а также выпуске краба в естественную среду после проведенных исследований, не имея разрешения на промышленный промысел краба камчатского и синего, реализуя свой преступный умысел, направленный на разработку природных ресурсов континентального шельфа РФ, используя свое служебное положение и доверие, оказанное ему судовладельцем в силу служебного положения капитана судна, организовал и лично руководил выборкой порядков с крабовыми ловушками, тем самым осуществил разработку природных ресурсов континентального шельфа РФ без соответствующего разрешения в виде добычи 2 561 особи камчатского краба общим весом 4 401 кг, которые переработал с использованием технологического оборудования КРПС "Т-ль" и произвел продукцию - наборы конечностей краба камчатского варено-мороженые общим весом 2 579 кг, а также 22 особей краба синего весом 30 кг, которые хранил в специально оборудованном трюме и транспортировал в трюме КРПС "Т-ль" до момента приближения пограничного корабля. КРПС "Т-ль" не выдавалось разрешение на промышленную добычу камчатского краба и краба синего, а добытый в соответствии с условиями разрешения в научно-исследовательских целях краб камчатский подлежал выпуску в естественную среду обитания.

В рассмотренной ситуации принципиальным для привлечения лица к уголовной ответственности именно по ч. 2 ст. 253 УК РФ, а не по ст. 256 УК РФ послужило то, что имеющееся на судне разрешение выдавалось в научно-исследовательских целях, а не для промышленной добычи водных биологических ресурсов и умыслом лица охватывалось не проведение научно-исследовательских работ, а именно незаконная промышленная разработка морепродуктов, в том числе их дальнейшая переработка.

Кроме того, необходимо отметить, что в Камчатском крае в целом сложилась устойчивая практика привлечения лиц к ответственности по ч. 2 ст. 253 УК РФ, даже когда на судне имелось разрешение на промышленное рыболовство, однако в нарушение требований действующего законодательства капитанами вносились не соответствующие действительности данные о промысловой деятельности судна в судовой и промысловый журналы, а также в судовые суточные донесения, подаваемые в контролирующие органы, путем отражения искаженных сведений спутникового позиционирования судна и путем неотражения объемов добытых биоресурсов. В такой ситуации действия капитанов оценивались как уголовно наказуемая разработка природных ресурсов без разрешения <16>.

<16> См., напр.: Приговор Петропавловск-Камчатского городского суда Камчатского края от 26 января 2015 г. в отношении К., осужденного по ч. 2 ст. 253 и ч. 2 ст. 201 УК РФ. Уголовное дело N 1-13/2015 / ГАС Правосудие.

Совершенно очевидно, что внесение в документы недостоверных сведений о реальных объемах добытых морепродуктов - это способ сокрытия преступной деятельности. Регулярное занижение данных об объемах рыболовства позволяет капитанам в случае внезапной проверки судна "подтвердить" происхождение накануне незаконно добытой и находящейся на судне морепродукции, которую еще не успели нелегально перегрузить на другое судно. Указанное и дает возможность утверждать то, что реально вылов биоресурсов осуществлялся без разрешения, т.е. сверх разрешенных объемов.

Незаконная добыча водных биоресурсов континентального шельфа или исключительной экономической зоны РФ по всем без исключения изученным нами уголовным делам (вероятно, в силу их специфики) совершена капитанами судов, выполняющими управленческие функции в коммерческой организации. Поскольку для совершения преступления они использовали свои полномочия вопреки законным интересам организаций, являющихся владельцами судов, на которых добывались биоресурсы, в целях извлечения от продажи незаконно выловленных морепродуктов материальных выгод для себя и для членов экипажа, их действия, как правило, содержат признаки состава преступления, предусмотренного ст. 201 УК РФ.

Между тем судебная практика по таким делам разнится в зависимости от региона, в котором совершено преступление и виновное лицо привлекается к ответственности. В Камчатском крае и Магаданской области организовавшим незаконную разработку биоресурсов капитанам судов, на которых осуществлялся противоправный промысел, вменялось совершение преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 253 УК РФ и ч. 2 ст. 201 УК РФ. Тогда как в Приморском крае при аналогичных по сути обстоятельствах капитаны осуждались только по ч. 2 ст. 253 УК РФ.

Соответственно разнились и наказания, которые назначались виновным. При наличии совокупности преступлений осужденным назначалось лишение свободы на срок от полутора до трех лет, штраф на сумму от 100 000 до 300 000 рублей, а также дополнительное наказание в виде лишения права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью, как правило, на срок 2 - 3 года. По пяти уголовным делам виновным лицам наказание в виде лишения свободы назначено не условно, а с реальным отбыванием наказания. Показательно, что по таким делам причиненный преступлением ущерб составлял более 11 млн руб.

В связи с изложенным целесообразно объединение ч. 2 ст. 253 УК РФ и ст. 256 УК РФ в один состав преступления, поскольку рассматриваемые нормы охраняют одни и те же общественные отношения. Такое предложение неоднократно высказывалось как учеными <17>, так и правоприменителями <18>.

<17> См., напр.: Галимов Д.И. Уголовно-правовые и криминологические проблемы противодействия преступности в сфере добычи водных биоресурсов. Дис. ... канд. юрид. наук. М., 2007. С. 9; Неудахина О.М. Водные животные и растения как предмет преступления, предусмотренного ст. 256 УК РФ // Экологическое право. 2006. N 3; Ляшева Ю.А. Уголовная ответственность за незаконную добычу водных биологических ресурсов: вопросы законодательной техники и правоприменения. Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. СПб., 2006. С. 22.
<18> Такие данные получены нами в результате интервьюирования работников прокуратур.

При этом следует обратить внимание на предмет преступления. Согласно ч. 2 ст. 253 УК РФ уголовно-правовой охране подлежат не только живые, но и минеральные - неживые - ресурсы, о которых в ст. 256 УК РФ ничего не говорится. Поэтому в рамках ст. 253 УК РФ должна сохраниться ответственность за исследование, поиск, разведку, разработку неживых ресурсов континентального шельфа и исключительной экономической зоны РФ.

Пристатейный библиографический список

  1. Галимов Д.И. Уголовно-правовые и криминологические проблемы противодействия преступности в сфере добычи водных биоресурсов. Дис. ... канд. юрид. наук. М., 2007.
  2. Лопашенко Н.А. Квалификация конкуренции норм и типичные совокупности норм в гл. 26 УК "Экологические преступления" // Уголовное право. 2007. N 5.
  3. Ляшева Ю.А. Уголовная ответственность за незаконную добычу водных биологических ресурсов: вопросы законодательной техники и правоприменения: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. СПб., 2006.
  4. Максимов А. Конкуренция статей 253 и 256 УК РФ // Уголовное право. 2014. N 2.
  5. Неудахина О.М. Водные животные и растения как предмет преступления, предусмотренного ст. 256 УК РФ // Экологическое право. 2006. N 3.
  6. Пономарева Е.Е. Уголовно-правовые и криминологические проблемы борьбы с браконьерством на континентальном шельфе и в исключительной экономической зоне. Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Владивосток, 2006.
  7. Попов И. Конкуренция общей и специальной нормы при квалификации преступлений против природной среды // Уголовное право. 2011. N 4.
  8. Попов И. Некоторые проблемы квалификации преступлений против природной среды // Уголовное право. 2015. N 4.