Мудрый Юрист

Первоначальное приобретение права и судьба ограниченных вещных прав

Рыбалов Андрей Олегович, доцент кафедры гражданского права СПбГУ, кандидат юридических наук.

Считается, что первоначальное (т.е. не основанное на правопреемстве) приобретение права собственности на вещь должно приводить к прекращению обременений этого права. Именно такой вывод следует из буквального прочтения закона. Однако смысл института ограниченных вещных прав заключается прежде всего в их независимости от поведения собственника, а значит, и от права собственности. На этом основании автор приходит к выводу: несмотря на первоначальность или производность приобретения права собственности, обременения должны сохраниться, если приобретатель знает (или должен знать) об этих обременениях. Отступления от этого общего правила должны быть предусмотрены в законе явно и недвусмысленно, а главное - обоснованы не умозрительными конструкциями, а объективно оправданными целями.

Ключевые слова: ограниченные вещные права, залог, обременение, оригинарное приобретение права собственности.

ORIGINAL ACQUISITION OF RIGHT AND PROSPECTS FOR LIMITED PROPERTY RIGHTS

A.O. Rybalov

Rybalov Andrey O., Associate Professor at the Department of Civil Law at Saint Petersburg State University, PhD in Law.

The original (other than succession-based) acquisition of a real right in the property is supposed to discharge existing easements as succession works only for derivative methods. This approach has been taken on by Russian laws and courts. Yet the limited property right implies that it can be exercised regardless the owner's actions or the ownership as such. As a result, no matter what type of acquisition (original or derivative) is in question, any easement should remain in place if a buyer was aware or should have been aware of it or vice versa. All departures from this general rule should be made explicitly clear in the law and justified by reasonable objectives rather than tentative constructs.

Key words: limited property rights, pledge, easement, original acquisition of ownership.

Ограниченные вещные права <1> (далее также - ОВП) традиционно понимаются как права, производные от права собственности и зависимые от него. Это проявляется и в применении к ним термина "обременение": ведь обременение не есть самостоятельное явление, оно всегда - качество чего-то другого, обремененного. С этим связано и утверждение, что ограниченные вещные права являются правами производными и зависимыми от права собственности, а потому не могут существовать в отрыве от этого основного права <2>. А отсюда уже следует, что первоначальное (оригинарное, т.е. не основанное на правопреемстве) <3> приобретение права собственности должно приводить к прекращению существовавших обременений права собственности на эту вещь (например, ипотеки, сервитутов и т.п.) <4>.

<1> В статье речь пойдет об ограниченных вещных правах и праве залога, причем все сказанное о вещных правах применимо и к залогу. В рамках этой статьи нет смысла погружаться в спор о том, можно ли считать право залога вещным правом; достаточно того, что право залога в любом случае является обременением. В качестве обобщающего используется термин "обременение".
<2> Например, ВАС РФ отмечал: "Собственник обладает всей полнотой власти в отношении принадлежащего ему земельного участка, тогда как вещные и обязательственные права иных лиц носят производный характер (статья 264 Гражданского кодекса Российской Федерации)" (Постановление Президиума ВАС РФ от 22.03.2011 N 14765/10 по делу N А03-12409/2009). См. также: Постановления ФАС Волго-Вятского округа от 10.10.2011 по делу N А43-9102/2010 ("Право хозяйственного ведения относится к категории ограниченных вещных прав, является производным, зависимым от прав собственника и не может существовать в отрыве от этого основного права"); ФАС Московского округа от 26.07.2012 по делу N А41-30945/11 ("...право оперативного управления относится к категории ограниченных вещных прав, является производным, зависимым от прав собственника и не может существовать в отрыве от этого основного права"); Российское гражданское право: Учеб. в 2 т. Т. I: Общая часть. Вещное право. Наследственное право. Интеллектуальные права. Личные неимущественные права / Отв. ред. Е.А. Суханов. М., 2011. С. 590 (автор главы 16 - Е.А. Суханов); Гражданское право: Учеб. в 2 т. Т. 1 / Под ред. Б.М. Гонгало. М., 2016. С. 366 (автор главы 16 - О.Г. Алексеева); Гражданское право: Учеб. в 2 т. Т. I / Под ред. О.Н. Садикова. М., 2006. С. 248 (автор главы 14 - О.Н. Садиков).
<3> "Гражданское законодательство предусматривает два способа приобретения права собственности: первичное - возникает впервые или самостоятельно независимо от прав других лиц и производное - основано на праве собственности прежнего собственника" (Определение ВС РФ от 15.08.2016 N 304-ЭС16-9165).
<4> См., напр.: Черепахин Б.Б. Юридическая природа и обоснование приобретения права собственности от неуправомоченного отчуждателя // Черепахин Б.Б. Труды по гражданскому праву. М., 2001. С. 226; Бевзенко Р.С. Комментарий судебной практики разрешения споров по договору ипотеки. М., 2008. С. 128 ("...при первоначальном приобретении права собственности все ограничения и обременения, действовавшие в отношении предыдущего собственника, отпадают"); Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации (учебно-практический). Части первая, вторая, третья, четвертая (постатейный) / Под ред. С.А. Степанова. М., 2009 (автор комментария к главе 14 - Д.В. Мурзин); СПС "КонсультантПлюс" ("Первоначальные способы характеризуются тем, что право собственности на определенное имущество возникает впервые. Первоначальным способом будет не только случай отсутствия собственника-предшественника вообще, но и случай, когда право собственности приобретается помимо воли первоначального собственника. Соответственно, при первоначальном способе приобретения право собственности не зависит от прав предшественника. Не переходят на собственника и всевозможные обременения имущества, если они были").

В частности, Пленум ВАС РФ делает утверждение, подтверждающее это от обратного: "Сторона расторгнутого договора, которой было возвращено переданное ею в собственность другой стороне имущество, приобретает право собственности на это имущество производным способом (абзац первый п. 2 ст. 218 ГК РФ) от другой стороны расторгнутого договора. Следовательно, обременения (например, ипотека), установленные собственником в отношении этого имущества до момента передачи его обратно в собственность лицу, заявившему требование о расторжении договора, сохраняются, за исключением случаев заведомо недобросовестного поведения лица, в пользу которого было установлено соответствующее обременение (п. 4 ст. 1, ст. 10 Кодекса)" <5>. Иными словами, обременения сохраняются при приобретении имущества производным способом.

<5> Постановление Пленума ВАС РФ от 06.06.2014 N 35 "О последствиях расторжения договора".

Основан ли такой подход на букве закона? Похоже, что да. Пункт 3 ст. 216 ГК предусматривает, что переход права собственности на имущество к другому лицу не является основанием для прекращения иных вещных прав на это имущество. Закон говорит именно о "переходе" права, т.е. - по буквальному смыслу - имеет в виду сохранение ограниченных вещных прав только при приобретении права собственности иным лицом производным образом <6>.

<6> Знак равенства между "переходом права" и "правопреемством" ставит как буквальный текст закона (например, п. 1 ст. 61 ГК, ст. 1241 ГК и др.), так и судебная практика (см., напр.: п. 9 Постановления Пленума ВС РФ от 21.01.2016 N 1 "О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела", п. 6 Постановления Пленума ВС РФ от 29.09.2015 N 43 "О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности" и пр.).

Очень четко эта мысль выражена в п. 1 ст. 353 ГК: "В случае перехода прав на заложенное имущество от залогодателя к другому лицу в результате возмездного или безвозмездного отчуждения этого имущества (за исключением случаев, указанных в подп. 2 п. 1 ст. 352 и ст. 357 настоящего Кодекса) либо в порядке универсального правопреемства залог сохраняется". Как видим, норма совершенно недвусмысленно имеет в виду именно правопреемство - как сингулярное, так и универсальное. То же читаем и в п. 1 ст. 38 Федерального закона от 16.07.1998 N 102-ФЗ "Об ипотеке (залоге недвижимости)" (далее - Закон об ипотеке): "Лицо, которое приобрело заложенное по договору об ипотеке имущество в результате его отчуждения или в порядке универсального правопреемства, в том числе в результате реорганизации юридического лица или в порядке наследования, становится на место залогодателя и несет все обязанности последнего по договору об ипотеке, включая и те, которые не были надлежаще выполнены первоначальным залогодателем".

Сервитут также сохраняется в случае перехода прав на земельный участок, который обременен этим сервитутом, к другому лицу, если иное не предусмотрено ГК (п. 1 ст. 275 ГК). Список этот можно было бы продолжать, но общий подход уже понятен.

Таким образом, догма подтверждается законом буквально: свойство следования работает в случае производного приобретения права.

Это впечатление усиливается и указаниями закона на случаи, когда при прекращении права собственности (в частности, в силу юридической гибели вещи) ограниченное право выживает и обременяет уже новое право собственности (сохранение сервитута при разделе и т.д. земельного участка). Подобные изъятия представляют собой классическую иллюстрацию цицеронова правила "Исключение подтверждает наличие общего правила, из которого делается исключение". Иными словами, раз законодатель делает такое исключение, значит, в остальных прямо не указанных случаях действует иной, общий подход.

Рассмотрим два примера с добросовестным приобретением права собственности на вещь в порядке ст. 302 ГК: приобретение добросовестным приобретателем у неуправомоченного отчуждателя (как и приобретение права собственности по давности владения) и в доктрине <7>, и в судебной практике расценивается именно как первоначальный способ <8>.

<7> "Добросовестное приобретение права собственности от неуправомоченного отчуждателя является безусловно первоначальным способом приобретения права собственности, так как право собственности приобретателя независимо от права собственности отчуждателя (такового права у него не было) и от права собственности прежнего собственника (оно приобретается свободным от всех обременений..." (Черепахин Б.Б. Юридическая природа и обоснование приобретения права собственности от неуправомоченного отчуждателя // Черепахин Б.Б. Указ. соч. С. 226).
<8> См., напр.: Определение ВАС РФ от 29.01.2007 N 16611/06 по делу N А49-2986/2005-79/10; Определения Ленинградского областного суда от 11.09.2013 N 33-4350/2013; Верховного суда Республики Башкортостан от 15.03.2012 по делу N 33-2813/12; Апелляционные определения Омского областного суда от 17.07.2013 по делу N 33-4570/2013; Саратовского областного суда от 30.01.2013 по делу N 33-518, от 17.10.2012 по делу N 33-5926; Верховного суда Республики Тыва от 14.01.2015 по делу N 33-38/2015; Тульского областного суда от 14.08.2014 по делу N 33-2232; Постановление Тринадцатого ААС от 20.06.2008 по делу N А56-2754/2008; Кассационные определения Верховного суда Республики Адыгея от 23.12.2011 по делу N 33-1410; Саратовского областного суда от 14.12.2011 по делу N 33-6580 и др.

Пример первый. Лицо приобрело у неуправомоченного отчуждателя вещь, которая до того была заложена ее собственником. Раз залог следует за предметом залога лишь в случае "перехода права", при первоначальном приобретении это правило работать не должно <9>. Разумеется, на стороне добросовестного приобретателя заложенной вещи подп. 1 п. 1 ст. 352 ГК, согласно которому залог прекращается, если заложенное имущество возмездно приобретено лицом, которое не знало и не должно было знать, что это имущество является предметом залога. Но что, если приобретатель знал или должен был знать о наличии обременения - например, ипотека на приобретенную вещь была зарегистрирована в ЕГРН или уведомление о залоге автомобиля содержалось в РУЗДИ?

<9> Статья 352 ГК, называющая случаи прекращения залога, однако, не указывает в качестве такового первоначальное приобретение права собственности на предмет залога. Впрочем, она упоминает, что залог прекращается и в "иных случаях, предусмотренных "иных случаях, предусмотренных законом" (подп. 5, 10 п. 1), а значит, открыт путь для такого системного толкования п. 1 ст. 353 и п. 1 ст. 352 ГК, в соответствии с которым прекращение залога в описанном случае будет тем самым "иным случаем, предусмотренным законом".

Несмотря на возможность узнать об установленном собственником вещи залоге (или даже на бесспорное знание о нем), покупатель соглашается ее приобрести у оказавшегося неуправомоченным отчуждателя и - в случае наличия соответствующих оснований - становится собственником вещи оригинарным способом. Ну а затем он, ссылаясь на первоначальный характер приобретения права (узнав о нем, например, в ходе разбирательства виндикационного иска), заявляет о свободе от залогового обременения. И действительно - формальное системное толкование положений ст. 352 и 353 ГК приведет нас к неизбежному выводу, что залог прекращается, невзирая на знание приобретателя о существовании залога.

Другой пример. Допустим, добросовестный приобретатель заключил с неуправомоченным отчуждателем договор купли-продажи жилого помещения, правом пользования которым обладает третье лицо на основании ст. 19 Федерального закона от 29.12.2004 N 189-ФЗ "О введении в действие Жилищного кодекса Российской Федерации" (далее - Закон о введении в действие ЖК РФ) <10>. При совершении сделки купли-продажи приобретателю было известно о существовании права пользования, однако позднее, узнав об оригинарном характере приобретения права, покупатель предъявил иск к пользователю о выселении на том основании, что его право прекратилось. Трудно не согласиться с тем, что редкий суд удовлетворит такое требование. Тем не менее буквальное следование закону неизбежно приводит к выводу, что формально истец прав.

<10> Пленум Верховного Суда РФ в Постановлении от 02.07.2009 N 14 "О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при применении Жилищного кодекса Российской Федерации" (п. 18) указал, что это право пользования носит бессрочный характер и сохраняется при смене собственника жилого помещения (см.: Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за 4-й квартал 2005 г., утв. Постановлением Президиума ВС РФ от 01.03.2006). "Положениями п. 2 ст. 292 Гражданского кодекса Российской Федерации, ч. 4 ст. 31 Жилищного кодекса Российской Федерации, ст. 2 Закона Российской Федерации "О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации", ст. 19 Федерального закона "О введении в действие Жилищного кодекса Российской Федерации", п. 18 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 2 июля 2009 г. N 14 "О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при применении Жилищного кодекса Российской Федерации" установлено правило о сохранении бессрочного права пользования жилым помещением за лицом, отказавшимся от его приватизации или не участвовавшим в ней, а равно имевшим право пользования этим помещением с лицом, его приватизировавшим, в том числе при переходе права собственности на него к другому лицу... Именно право пользования данным жилым помещением носит бессрочный характер и учитывается при переходе права собственности на указанное жилое помещение" (Определение ВС РФ от 22.03.2016 N 58-КГ15-34). В решениях судов можно встретить такое определение права отказавшегося от приватизации лица: "...вещное право постоянного бессрочного пользования жилым помещением" (см., напр.: Кассационное определение Новосибирского областного суда от 07.02.2012 по делу N 33-787/2012, Определение Иркутского областного суда от 31.01.2011 по делу N 33-531/11); это, в частности, означает, что право постоянного бессрочного пользования жилым помещением может защищаться в порядке, предусмотренном ст. 301 - 304 ГК, в том числе и от нарушений со стороны собственника имущества, что подтверждается и судебной практикой (см., напр.: Определение Ленинградского областного суда от 27.03.2014 N 33-1545/2014).

Вывод этот, помимо буквального прочтения закона, основывается и на такой "юриспруденции понятий": поскольку, как принято считать, при оригинарном приобретении право собственности не переходит, а прекращается у прежнего собственника и вновь возникает у другого, обременения не могут сохраниться, поскольку для существования ограниченного вещного права абсолютно необходимо существование права собственности; если же "непрерывность" права собственности нарушается, то обременения прекращаются, поскольку у оригинарного приобретателя уже не прежнее право собственности, а новое, которое не обременялось.

Однако подобное "опредмечивание понятий" и механизация правовых явлений противоречат самой сути института ограниченных вещных прав.

Ограниченное вещное право всегда есть право, коллидирующее с правом собственности, противопоставляемое ему. Смысл ограниченного вещного права заключается прежде всего в том, что его реализация должна быть независима от поведения собственника - а значит, и от права собственности.

В этих целях ОВП наделяется и свойством следования - чтобы не зависеть от распорядительных действий собственника, - и абсолютной защитой (в том числе против собственника) - чтобы защищаться от него, поскольку именно от собственника обычно исходит главная угроза для обладателя ОВП. В частности, при рассмотрении споров о праве пользования жилым помещением на основании ст. 19 Закона о введении в действие ЖК РФ Верховный Суд неоднократно подчеркивает, что это право носит самостоятельный характер <11>; в Постановлении Конституционного Суда от 24.03.2015 N 5-П также говорится о том, что лица, отказавшиеся от участия в приватизации жилого помещения, но давшие согласие на ее осуществление, получают самостоятельное право пользования им.

<11> В частности, в Определении ВС РФ от 16.02.2016 N 22-КГ15-3 указывается, что "в случае приобретения жилого помещения в порядке приватизации в собственность одного из членов семьи, совместно проживающих в этом жилом помещении, лица, отказавшиеся от участия в его приватизации, но давшие согласие на ее осуществление, получают самостоятельное право пользования данным жилым помещением". На самостоятельный характер этого права указывается и в Определении Судебной коллегии по гражданским делам ВС РФ от 29.05.2012 N 11-КГ12-2.

Такая самостоятельность и противопоставимость ограниченных вещных прав собственнику дают основания для вывода, что судьба уже возникшего ОВП в принципе не должна зависеть от того или иного поведения собственника (как действий, так и бездействия), которое может привести к первоначальному приобретению права собственности на вещь другим лицом.

В конце концов, если мы - в рамках того же формального подхода - понимаем ограниченное вещное право как право абсолютное, которому противопоставляется безликая масса всех прочих лиц, среди которых теряется и собственник, необходимо признать, что судьба ОВП не может ставиться в ничем не обусловленную зависимость от перемены собственника, личность которого не должна иметь значения.

Можно привести и другие формальные аргументы. Вспомним сервитут, сохраняющийся при разделе участка: сервитуты, установленные в отношении земельных участков, из которых при разделе, объединении, перераспределении или выделе образуются земельные участки, сохраняются в отношении образуемых или измененных земельных участков в прежних границах (п. 5 ст. 11.8 ЗК РФ). Пример с ипотекой даже более показателен. В п. 10 Постановления Пленума ВАС РФ от 17.02.2011 N 10 "О некоторых вопросах применения законодательства о залоге" указывается: "...ипотека как обременение сохраняется в отношении каждого из земельных участков, образованных при разделе, объединении, перераспределении земельных участков или выделе из земельных участков, если иное не предусмотрено залогодателем и залогодержателем" <12>.

<12> Верховный Суд РФ в Определении от 03.10.2017 N 308-КГ17-13482 идет дальше: "Положения пункта 4 и пункта 6 статьи 11.8 Земельного кодекса РФ не устанавливают дополнительных оснований для прекращения правоотношений, вытекающих из договора аренды. Из приведенных выше норм не следует прекращение договора аренды при выделе из него других земельных участков. Указание на преимущественное право арендатора на заключение договора аренды или на внесение соответствующих изменений в ранее заключенные договоры аренды предполагает действие первоначального договора аренды в отношении всех земельных участков, образованных в результате выдела из исходного земельного участка".

Таким образом, наше право в принципе допускает "переживание" обременением прекращения права собственности, а значит, нет оснований некритично воспринимать тезис о том, что при отсутствии перехода права обременения неизбежно прекращаются.

Кроме того, формальный подход ("нет перехода права - нет обременений") слишком очевидно противоречит основным началам гражданского законодательства, в системной взаимосвязи с которыми и подлежат истолкованию все положения ГК (см. п. 1 Постановления Пленума ВС РФ от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации"). Прежде всего, конечно, это п. 3 и 4 ст. 1 ГК, в соответствии с которыми при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно; никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения.

В момент своего волеизъявления, направленного на приобретение права собственности, приобретатель не знает о "первоначальности" своего приобретения - иначе он не был бы добросовестным и не приобрел бы право собственности по правилам ст. 302 ГК, - и воля его направлена на приобретение права собственности со всеми известными ему (или должными быть известными) обременениями. Стало быть, если лицо согласилось приобрести право собственности с обременением в виде ограниченного вещного права, оно не может впоследствии от этого просто отказаться, ссылаясь на открывшийся ему позднее и не зависящий от обладателя ограниченного вещного права первоначальный характер приобретения права, - это будет уже venire contra factum proprium, т.е. тем самым недобросовестным поведением, в результате которого приобретатель не может получить какие-либо преференции. Иначе говоря, в связи с принципом добросовестности первоначальный приобретатель не может освободиться от тех обременений, о существовании которых ему было известно.

Итак, принцип добросовестности и смысл закона требуют, что ОВП должно сохраниться при обретении права собственности добросовестным приобретателем в порядке, предусмотренном ст. 302 ГК, если приобретатель знал или должен был знать о наличии ОВП.

Иное противоречило бы императивному указанию закона на то, что никто не вправе извлекать преимущество из своего недобросовестного поведения. Следовательно, нужно быть добросовестным как в части незнания про неуправомоченность отчуждателя, чтобы приобрести право собственности, так и в части незнания про наличие обременений, чтобы приобрести право собственности без оных. И наоборот: обременение должно прекратиться, если приобретатель не знал и не должен был знать о нем (как этот вопрос в настоящее время решен в подп. 2 п. 1 ст. 352 ГК).

О верности такого понимания последствий добросовестного приобретения от несобственника свидетельствует европейский опыт.

Статья 3:102 книги VIII Draft Common Frame of Reference (DCFR) устанавливает, что добросовестный приобретатель получит право собственности свободным от обременений только в том случае, когда он добросовестно заблуждался насчет их отсутствия. В комментариях разработчиков приводятся примеры того, что большинство европейских правопорядков придерживаются того же подхода <13>.

<13> Principles, Definitions and Model Rules of European Private Law. Draft Common Frame of Reference (DCFR). Outline Edition. Prepared by the Study Group on a European Civil Code and the Research Group on EC Private Law (Acquis Group). Based in part on a revised version of the Principles of European Contract Law / Ed. by Ch. von Bar, E. Clive, H. Schulte-Nolke et al.

Универсальное правило по этому поводу сформулировал и ВАС РФ: "Добросовестное приобретение - первоначальный способ приобретения права собственности, при котором приобретаемое имущество освобождается от любых обременений, о которых приобретатель не знал и не мог знать" <14>.

<14> Определение ВАС РФ от 29.01.2007 N 16611/06.

Пример с залогом аналогичным образом рассматривал и Б.Б. Черепахин: "Именно в связи с отсутствием настоящего правопреемства и первоначальным характером правоприобретения право приобретается свободным от обременений, установленных в интересах третьих лиц, в частности, от залогового обременения" <15>; однако "приобретатель имущества в собственность (от лица управомоченного на отчуждение или не управомоченного), в том числе покупатель, приобретает имущество свободным от залога, если он добросовестно не знает и не должен знать, что данное имущество заложено" <16>.

<15> Черепахин Б.Б. Правопреемство по советскому гражданскому праву // Черепахин Б.Б. Указ. соч. С. 340.
<16> Там же. С. 342.

Те же соображения можно привести и в случае приобретения права собственности по давности владения. На это указывает В.А. Багаев: "...предложенное правило сочетается с требованием добросовестности давностного владения, т.е. отсутствия у давностного владельца на момент начала владения знания о незаконности своего владения. Действительно, если право собственности может быть приобретено только добросовестным владельцем, логично прекратить только те права третьих лиц, в отношении которых давностный владелец также вел себя добросовестно, иными словами, о наличии которых он не знал и не должен был знать" <17>. Аналогичная точка зрения высказывалась и К.И. Скловским: "...сохранение обременений возможно постольку, поскольку приобретатель не находился в извинительном заблуждении о них" <18>.

<17> Багаев В.А. Приобретательная давность как первоначальный способ приобретения права собственности. Основание разделения первоначальных и производных способов приобретения права собственности // Вестник ВАС РФ. 2010. N 1. С. 89 - 90.
<18> Скловский К.И. Собственность в гражданском праве. М., 2010. Глава 16.

Итак, закон сохранения ограниченных вещных прав должен заключаться в простом правиле: о каком бы виде правоприобретения - первоначальном или производном - мы бы ни говорили и что бы мы ни вкладывали в эти термины, если приобретатель права собственности знает (или должен знать) о существующих обременениях, эти обременения должны сохраниться. И напротив, там, где приобретатель права не знал и не имел возможности знать о содержании права предшественника, сохранение обременений было бы несправедливым.

Отступления от этого общего правила должны быть предусмотрены в законе явно и недвусмысленно, а главное - обоснованы не умозрительными конструкциями, а объективно оправданными целями.

Именно этим правилом можно было бы руководствоваться, например, в случае конфискации предмета залога. Правило знания об обременениях избавляет нас от необходимости спора о первоначальном или производном приобретении права собственности государством - необходимо лишь установить, могло ли государство знать о наличии обременений <19>. Между тем ст. 269 ГК в редакции проекта Федерального закона N 47538-6 "О внесении изменений в части первую, вторую, третью и четвертую Гражданского кодекса Российской Федерации, а также в отдельные законодательные акты Российской Федерации" предусматривает совершенно иное правило: "При конфискации ограниченные вещные права на конфискуемые вещи и иные обременения соответствующего имущества прекращаются" (п. 2) <20>. Вряд ли это правило может быть оправдано и с точки зрения общего правила сохранения обременений, и как объективно оправданное исключение из него.

<19> В настоящее время п. 2 ст. 41 Закона об ипотеке устанавливает, что, если предмет ипотеки изымается у залогодателя государством в виде санкции за совершение преступления или иного правонарушения (конфискация), ипотека сохраняет силу. Аналогично решал вопрос о сохранении залога в случае конфискации и Б.Б. Черепахин.
<20> Цитируется редакция проекта, принятая Государственной Думой в первом чтении 27.04.2012.

References

Bagayev V.A. Acquisitive Prescription as an Original Method of Acquiring Property. A Rationale behind Differentiating between Original and Derivative Methods of Acquisition of Ownership [Priobretatel'naya davnost' kak pervonachal'nyy sposob priobreteniya prava sobstvennosti. Osnovaniye razdeleniya pervonachal'nykh i proizvodnykh sposobov priobreteniya prava sobstvennosti]. Herald of the Supreme Arbitrazh Court of the Russian Federation [Vestnik Vysshego Arbitrazhnogo Suda RF]. 2010. No. 1. P. 73 - 93.

Bevzenko R.S. A Commentary on Resolution of Mortgage Disputes in Court [Kommentariy sudebnoy praktiki razresheniya sporov po dogovoru ipoteki]. Moscow, 2008. 224 p.

Cherepakhin B.B. Works on Civil Law [Trudy po grazhdanskomu pravu]. Moscow, 2001.479 p.

Gongalo B.M. (ed.). Civil Law: a Course Book in 2 vol. Vol. 1 [Grazhdanskoye pravo: Ucheb. v 2 t. T. 1]. Moscow, 2016. 511 p.

Sadikov O.N. (ed.). Civil Law: a Course Book in 2 vol. Vol. I [Grazhdanskoye pravo: Ucheb. v 2 t. T. 1]. Moscow, 2006. 493 p.

Sklovskiy K.I. Property in Civil Law [Sobstvennost' v grazhdanskom prave]. Moscow, 2010. 893 p.

Stepanov S.A. (ed.). A Commentary on the Civil Code of the Russian Federation (Instructional). Parts I to IV (Annotated) [Kommentariy k Grazhdanskomu kodeksu Rossiyskoy Federatsii (uchebno-prakticheskiy). Chasti pervaya, vtoraya, tret'ya, chetvertaya (postateynyy)]. Moscow, 2009, available at "ConsultantPlus" Legal Reference System.

Sukhanov E.A. (ed.). Russian Civil Law: A Textbook in 2 vol. V. I: General Part. Right in Rem. Succession. Intellectual Property. Non-Personal Rights [Rossiyskoye grazhdanskoye pravo: Ucheb. v 2 t. T. I: Obshchaya chast'. Veshchnoye pravo. Nasledstvennoye pravo. Intellektual'nyye prava. Lichnyye neimushchestvennyye prava]. Moscow, 2011. 956 p.