Мудрый Юрист

Решения конституционного суда РФ как источник Российского права

Григорьев Кирилл Евгеньевич, помощник судьи Верховного Суда Республики Карелия, аспирант кафедры конституционного и международного права Института экономики и права Петрозаводского государственного университета.

Конституционный Суд РФ является одним из важнейших элементов конституционно-правового механизма охраны прав и свобод человека. Основная цель настоящей статьи - определить место решений российского органа конституционного контроля в правовой системе РФ. Базовыми методами, использованными при написании работы, являются методы описания, сравнения и анализа. Путем изучения мнений отдельных ученых-юристов автор создает целостную картину представлений о роли решений Конституционного Суда РФ в правовом пространстве РФ. Изучение основных признаков юридического прецедента и правовой доктрины помогает определить место актов российского органа конституционного контроля в российской правовой системе. Выделяется особое мнение судьи Конституционного Суда РФ как уникальный феномен, отличающий акты российского органа конституционного контроля от постановлений иных судов судебной системы РФ. На основе обобщения всего сказанного автор делает вывод об особом доктринальном характере решений Конституционного Суда РФ как косвенного источника российского права.

Ключевые слова: Конституционный Суд РФ, защита прав человека, конституционное право, источник права, правовая доктрина, юридический прецедент, особое мнение.

Judgments of the Constitutional Court of the Russian Federation as a Russian Law Source

K.E. Grigoryev

Grigoryev Kirill E., Assistant Judge of the Supreme Court of the Republic of Karelia, Postgraduate Student of the Department of Constitutional and International Law of the Institute of Economics and Law of the Petrozavodsk State University.

The Constitutional Court of the Russian Federation is one of the most important elements of constitutional human rights' protection mechanism. The main aim of the article is to define the Russian constitutional control agency's decisions' place in the Russian legal frame. The basic methods of this research are descriptive, comparative methods and the method of analysis. The analysis of legal scholars' opinions helps to build an aggregate picture of the Russian Federation Constitutional Court's judgements' role in the Russian legal framework. Moreover, the study of legal doctrine's and juridical precedent's basic evidences is directed to defining the place of the Russian constitutional control agency's decisions in the Russian system of law. The dissenting opinion is allocated as the unique phenomenon, which distinguishes the Russian Federation Constitutional Court's judgements from other writs. In conclusion, the distinct nature of the Russian constitutional control agency's decisions as an implicit legal doctrine is stated.

Key words: Constitutional Court of Russian Federation, human rights' defense, constitutional law, source of law, legal doctrine, juridical precedent, dissenting opinion.

Положениями ст. 2 Конституции РФ закрепляется принцип приоритета прав и свобод человека и гражданина на территории РФ, который подразумевает, что деятельность всех публичных субъектов в пределах границ нашего государства должна строиться в первую очередь в целях обеспечения надлежащих гарантирования, реализации и защиты прав и свобод человека и гражданина. При этом одной из форм деятельности любого органа государственной власти или местного самоуправления является правоприменение, находящее свое выражение, как правило, в конкретном письменном акте. Конституционный Суд РФ, являясь одним из важнейших институтов в механизме охраны прав и свобод человека и гражданина в пределах территории нашего государства, также уполномочен на правоприменительную деятельность. Вместе с тем особенности конституционно-правового статуса российского органа конституционного контроля, а также его реальное влияние на развитие правового пространства РФ заставляют задуматься о природе его решений как источников российского права.

Вопросы о статусе решений Конституционного Суда РФ в системе источников российского права в условиях феномена правовых позиций поднимаются уже достаточно давно. Отсутствие единства взглядов по данному аспекту оказывает влияние на судебную практику, поскольку имеют место случаи, когда отдельные постановления нижестоящих судебных инстанций, соответствующие действующим правовым позициям Конституционного Суда РФ или конституционно-правовому смыслу нормы закона, отменяются вышестоящими инстанциями <1>.

<1> Алешкова И.А. Правовые позиции Конституционного Суда Российской Федерации: правовая природа и формы их осуществления // Российский судья. 2013. N 8. С. 6.

Одна группа ученых (В.В. Ершов, В.Н. Корнев и др.) считает, что решения Конституционного Суда РФ являются правоприменительными актами, выступающими для других судов основанием для судебного обжалования соответствующих решений, хотя и способствуют утрате юридической силы норм (закона), признанных неконституционными. Конституционный Суд РФ, как орган, осуществляющий правосудие, дает юридическую квалификацию (юридическое толкование) рассматриваемого им нормативного правового акта в смысле его соответствия или несоответствия Конституции РФ. В результате данные судебные решения являются актами индивидуального регулирования и, по сути, относятся к актам толкования <2>. Соответственно, акты российского органа конституционного контроля относятся к судебной практике и не могут рассматриваться как имеющие нормативный характер <3>.

КонсультантПлюс: примечание.

Статья В.В. Ершова "Правовое и индивидуальное регулирование общественных отношений как парные категории" включена в информационный банк согласно публикации - "Российский судья", 2013, N 2.

<2> Ершов В.В. Индивидуальное и правовое регулирование // Российское правосудие. 2013. N 4.
<3> Алешкова И.А. Указ. соч. С. 6.

Другая группа ученых (Б.С. Эбзеев, В.Д. Зорькин и др.) считает, что в действительности решения Конституционного Суда РФ являются источниками права. В частности, Б.С. Эбзеев отмечает, что решения Конституционного Суда РФ, с одной стороны, являются правоприменительными актами, с другой - источниками права и им присуща материально-правовая сила закона. Прецеденты, создаваемые судом, имеют нормативно-регулирующее значение, и в этом смысле они являются правовыми нормами, распространяющимися на неопределенный круг случаев и субъектов конституционно-правовых отношений. Решения Конституционного Суда РФ выступают в качестве способа преодоления неопределенности в понимании положений Конституции РФ, выяснения ее объективного смысла и выявления содержащихся в Конституции РФ позитивных правовых принципов. Любой правоприменитель обязан руководствоваться тем пониманием положений Конституции РФ, которое содержится в постановлении или определении Конституционного Суда РФ <4>.

<4> Эбзеев Б.С. Введение в Конституцию России. М.: Норма, 2013. С. 533 - 551.

В.Д. Зорькин, отмечая влияние Конституционного Суда РФ на разработку доктрины источников современного российского права, высказывая позицию о правовой природе постановлений Конституционного Суда РФ, акцентирует внимание на том, что о них можно говорить не как о прецеденте в строго юридическом смысле (как обязывающем прецеденте, являющемся источником права), а как о прецедентном значении решений Конституционного Суда РФ <5>. При этом В.Д. Зорькин обращает внимание на то, что многие черты, характерные для источников права в их позитивном понимании, фактически присущи и правовым позициям Конституционного Суда РФ. "Во-первых, они отражают государственную волю, поскольку возникают как акт конституционного органа, уполномоченного выразить эту волю в предписанных законом форме и параметрах; во-вторых, имеют общеобязательный характер (и для законодателя, и для правоприменителя) и обладают качеством регулятора определенного вида общественных отношений... в-третьих, обладают определенными внутренними свойствами, поскольку выполняют роль нормативной основы в правовой системе, а также служат ориентиром в правотворчестве и правоприменении" <6>.

<5> Зорькин В.Д. Конституционный Суд и развитие гражданского права // Российский судья. 2012. N 3.
<6> Зорькин В.Д. Россия и Конституция в XXI веке. Взгляд с Ильинки. М.: Норма, 2007. С. 119.

Источником права является внешняя форма выражения и закрепления правовых норм, регулирующих общественные отношения. Традиционно их система является пентархией и включает в себя обычай, нормативный правовой акт, юридический прецедент, доктрину и нормативный договор. Исходя из этимологии термина "источник" под ним также следует понимать и то, из чего формируется право, в связи с чем традиционная система расширяется, включая в себя нормы морали и религии, реалии общества, а также иные обстоятельства, которые влияют на формирование правового пространства.

Решением Конституционного Суда РФ является акт, принимаемый в его заседании, выражающий его волю и констатирующий в соответствии с законом определенные обязанности. Иными словами, решение российского органа конституционного контроля - это родовое обозначение акта, отвечающего установленным Федеральным конституционным законом от 21 июля 1994 г. N 1-ФКЗ "О Конституционном Суде РФ" (далее - Закон N 1-ФКЗ) критериям <7>. Решения российского органа конституционного контроля регламентированы главой VIII Закона N 1-ФКЗ.

<7> Эбзеев Б.С. Человек, народ, государство в конституционном строе Российской Федерации: Монография. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Проспект, 2016. С. 625.

Прежде всего под решениями Конституционного Суда РФ следует понимать итоговые акты по существу рассмотренного дела о соответствии Конституции РФ нормативных актов, государственно-правовых договоров и международных соглашений РФ, о разрешении споров о компетенции, по жалобам на нарушение конституционных прав и свобод граждан и по запросам судов о конституционности закона, примененного или подлежащего применению в конкретном деле, а также о толковании Основного Закона, при решении вопроса о возможности исполнения решения межгосударственного органа по защите прав и свобод человека по запросу федерального органа исполнительной власти, наделенного компетенцией в сфере обеспечения деятельности по защите интересов РФ при рассмотрении в межгосударственном органе по защите прав и свобод человека жалоб, поданных против РФ на основании международного договора РФ, а также при проверке на соответствие Конституции РФ вопроса, выносимого на референдум РФ в соответствии с федеральным конституционным законом, регулирующим проведение референдума РФ. Решения, принимаемые по указанным выше вопросам, именуются постановлениями и выносятся от имени РФ.

Итоговое решение Конституционного Суда РФ по существу запроса о соблюдении установленного порядка выдвижения обвинения Президента РФ в государственной измене или совершении иного тяжкого преступления именуется заключением. Все иные акты российского органа конституционного контроля, принимаемые в ходе осуществления конституционного судопроизводства, именуются определениями.

Практика Конституционного Суда РФ существенно обогатила нормативное содержание Закона N 1-ФКЗ в части, касающейся правового регулирования определений как формы актов российского органа конституционного контроля. Такая ситуация обусловлена тем, что национальный институт конституционного правосудия принимает два вида определений: собственно отказные определения, которые обусловлены тем, что разрешение вопросов, поставленных в обращениях, неподведомственно Конституционному Суду РФ, в связи с чем оно является недопустимым, а также определения "по жалобе или иному обращению". Вынесение последних актов обусловлено наличием уже принятого российским органом конституционного контроля постановления (или определения), которое сохраняет свою юридическую силу, а сформулированная в нем правовая позиция распространяется на конституционный спор, являющийся предметом поступившего обращения. К определениям "с позитивным содержанием", как они именуются иначе, относятся также и те случаи, когда Конституционный Суд РФ уже разрешал поставленный в обращении вопрос, не проводя публичного разбирательства и вынося при этом не постановление, а определение <8>.

<8> Там же. С. 626.

Решения Конституционного Суда РФ, принятые по вопросам его компетенции, являются обязательными для применения всеми субъектами на территории РФ без их подтверждения какими-либо органами или должностными лицами. Такое правовое регулирование обеспечивает реализацию конституционно установленного принципа обязательности актов правосудия. Обязательность решений российского органа конституционного контроля не ограничивается ни по сфере распространения (вся территория РФ), ни по кругу адресатов (все субъекты права на территории РФ, а также граждане РФ и российские юридические лица, находящиеся за границей) <9>.

<9> Там же. С. 628.

Приведенная характеристика решений института конституционного правосудия РФ позволяет при анализе их положения в системе источников российского права в дальнейшем не ассоциировать их с такими видами, как нормативный правовой акт, поскольку он является результатом правоприменительной, а не правотворческой деятельности, обычай, учитывая его негосударственную природу, а также нормативный договор, исходя из одностороннего порядка его принятия.

Юридический прецедент есть правовой акт, представляющий собой решение по конкретному делу, которое впоследствии принимается за общее обязательное правило при разрешении всех аналогичных дел <10>. Юридический прецедент представляет собой всего лишь применение нормы права с учетом конкретных обстоятельств дела, выработанную судьей при его разрешении правовую позицию <11>. Важными признаками юридического прецедента являются его государственно-правовая природа, т.е. принятие правоприменительным органом государственной власти посредством определенной процедуры, обязательность применения и официальное опубликование.

<10> Цечоев В.К., Швандерова А.Р. Теория государства и права: Учебник. М.: Прометей, 2017. С. 201.
<11> Бычков А.И. Актуальные проблемы судебного разбирательства. М.: Инфотропик Медиа, 2016. С. 470.

В целом указанным признакам решения Конституционного Суда РФ отвечают. Вместе с тем юридический прецедент к романо-германской системе права, к которой относится наше государство, не относится. Сам по себе вопрос о месте решений российского органа конституционного контроля в системе источников российского права обусловлен присущими им признаками, существенно отличающими их от постановлений судов общей юрисдикции и арбитражных судов.

Во-первых, акты института конституционного правосудия окончательны, не подлежат обжалованию, вступают в силу немедленно после их провозглашения либо опубликования, в случае принятия в порядке ст. 47.1 Закона N 1-ФКЗ. Признание нормативного правового акта или его части не соответствующими Конституции РФ автоматически влечет за собой признание его утратившим силу. Окончательность решений Конституционного Суда РФ, однако, не влечет за собой неизменность излагаемых им правовых позиций, поскольку в условиях мобильности правового пространства, государственного устройства иное противоречило бы принципу законности. Важно отметить, что существующие на территории РФ органы конституционного контроля не образуют единую систему, Конституционный Суд РФ не выступает апелляционной инстанцией по отношению к конституционным (уставным) судам субъекта РФ, так что его компетенция сосредоточена исключительно на вопросах проверки соответствия федеральных нормативных правовых актов и договоров Конституции РФ, а также соблюдения конституционно-правовых норм.

Суть англосаксонской доктрины прецедента сводится к принципу stare decisi set nonquiet a movere, который предполагает, что суды при принятии решения связаны решением более высокого по положению суда, в то время как вышестоящий суд может отклонить решение нижестоящего суда, а в определенных случаях и свое собственное <12>. И если в некоторых случаях российский орган конституционного контроля все же проявляет гибкость и динамичность в изложении своего толкования правового материала РФ, то его место в судебной системе РФ следует скорее характеризовать как одно из высших, поскольку по отношению к Верховному Суду РФ, также наделенному полномочиями по рассмотрению дел в качестве суда первой инстанции, каким-либо правовым приоритетом Конституционный Суд РФ не наделен.

<12> Есаков Г.А., Крылова Н.Е., Серебренникова А.В. Уголовное право зарубежных стран. М.: Проспект, 2008. С. 88.

Более того, направленность деятельности российского органа конституционного контроля обусловливает и содержание его актов. В силу прямого требования действующего законодательства Конституционный Суд РФ обязан при осуществлении конституционного судопроизводства воздерживаться от установления и исследования фактических обстоятельств во всех случаях, когда это входит в компетенцию других судов или иных органов. Таким образом, предметом его деятельности выступают исключительно вопросы права, т.е. соответствия оспариваемой нормы, части или целого нормативного правового акта Конституции РФ. В свою очередь юридический прецедент предполагает разрешение некоего правового спора, т.е. апеллирование к конкретным его обстоятельствам, схожесть с которыми впоследствии может являться основанием для его применения в другом деле.

Правовая доктрина представляет собой изложение правовых принципов, правоположений представителями власти, юридической науки и практики, которым придается общеобязательное значение <13>. Такая трактовка данного понятия все же характерна для англосаксонской правовой системы, в которой суды, разрешая конкретные споры, нередко, обосновывая свои выводы, прямо ссылаются на работы ведущих ученых в соответствующей области права. Мусульманская правовая мысль, принимая доктрину в качестве источника права, дополняет ее функции также и трактовкой священных текстов. И хотя для романо-германской системы права на начальном этапе ее развития именно доктрина имела превалирующее значение, на сегодняшний день она обладает субсидиарной ролью - в случаях пробельности законодательства или коллизионности правовых норм, но вместе с тем оказывает регулятивное воздействие на позитивное право как фактор, во многом предопределяющий содержание нормативных правовых актов и их толкование в правоприменительной деятельности, и в этом аспекте является реально действующим источником права <14>.

<13> Цечоев В.К., Швандерова А.Р. Указ. соч. С. 201.
<14> Понетайкина Н.А. Юридическая (правовая) доктрина как источник в современном праве // Право и практика. 2009. N 6. С. 75 - 77.

Доктринальная природа решений Конституционного Суда РФ проявляется в том, что на сегодняшний день применение конституционных положений (в особенности главы 2 Конституции РФ) осуществляется только исходя из того толкования, которое им было дано российским органом конституционного контроля в его многочисленных актах. Бесспорно, что решения Конституционного Суда РФ, принятые в результате официального толкования Конституции РФ, имеют силу, приравненную к юридической силе Основного Закона, и в данном случае правоприменитель, руководствуясь конкретной статьей Конституции РФ и соответствующим решением, принятым в процессе официального толкования Конституции РФ, может применить их при рассмотрении конкретного дела <15>.

<15> Алешкова И.А. Указ. соч. С. 7.

Кроме того, оспариваемые субъектами абстрактного и конкретного нормоконтроля положения иного законодательства на сегодняшний день также реализуются в том векторе направления, который был им придан Конституционным Судом РФ. Российский орган конституционного правосудия (в том числе с учетом поправок, внесенных Федеральным конституционным законом от 28.12.2016 N 11-ФКЗ) уже не столько решает вопрос о конституционности или неконституционности нормативного правового акта, сколько дает ему определенное толкование на основе практики и совокупности правовых норм, непосредственно связанных с ним. Используя толкование правовой нормы в качестве одного из инструментов своей деятельности, Конституционный Суд РФ, постанавливая итоговое решение, избегает тем самым необходимости признавать норму неконституционной, создавать правовой пробел и запускать огромную и длительную машину по внесению законодательных изменений, старт которой, помимо всего прочего, не может быть инициирован самим органом конституционного контроля. Таким образом, Конституционный Суд РФ как бы подстраивает норму права через ее разъяснение под конституционные принципы, действующее правовое регулирование, но в то же время не создает проблемы неисполнения своих решений. Формально говоря, он приобретает полномочия, аналогичные возможностям Верховного Суда РФ: обобщает практику использования, но не в отношении какого-то нормативного правового акта или группы источников, а в отношении конкретной правовой нормы, давая ей такое толкование, которое бы наиболее оптимально вписалось в основное правовое регулирование, которое осуществляется Конституцией РФ <16>.

<16> Григорьев К.Е. Реализация полномочий Конституционного Суда Российской Федерации: теория и практика // Вестник Воронежского государственного университета. Сер.: Право. 2016. N 3. С. 103.

Важную роль в определении доктринальной природы актом российского органа конституционного контроля также играет и коллегиальный характер его деятельности, который, с одной стороны, законодательно исключает возможность вынесения какого-либо процессуального акта судьями единолично, что характерно для производств в судах общей юрисдикции и арбитражных судах, а с другой - предоставляет им право на особое мнение в случае несогласия с решением российского органа конституционного контроля по существу или с изложенной в нем мотивировкой его позиции.

Закон N 1-ФКЗ сохранил за судьями право выражать свое особое мнение, однако механизм его реализации в сравнении с ранее действовавшим законодательством, регулирующим осуществление конституционного контроля в РФ, был существенно реформирован. До изменений, состоявшихся в 2001 г., особое мнение судьи приобщалось к материалам дела и публиковалось вместе с решением Конституционного Суда РФ во всех источниках. С 15 декабря 2001 г. в соответствии с поправками, внесенными в ст. 76 Закона N 1-ФКЗ, особое мнение судьи стало публиковаться только в "Вестнике Конституционного Суда Российской Федерации". По замечанию Г.А. Гаджиева, "федеральный законодатель высказал определенное отношение к "диссидентствующим" судьям, полагая, что особое мнение - это скорее зло, чем благо" <17>. Однако не стоит забывать и о том, что особые мнения вместе с актами российского органа конституционного контроля публикуются в СПС "КонсультантПлюс", "Гарант", а с 2016 г. на официальном сайте Конституционного Суда РФ вместе с его решениями <18>.

<17> Гаджиев Г.А. Публикация особого мнения судьи, или История нормы, которая является камертоном судебной реформы в России // Законодательство и практика масс-медиа. 2005. N 12. С. 33.
<18> Дриго Е.В. Институт особого мнения судьи Конституционного Суда Российской Федерации: регулирование и практика применения // Сравнительное конституционное обозрение. 2016. N 3 (112). С. 85.

Закон N 1-ФКЗ положил начало регламентации и содержания особого мнения. Теперь оно должно быть вариантом решения правового вопроса, а не пропагандой политических идей или заявлений. Ведь Конституционный Суд "в силу императивных требований закона должен быть аполитичен" <19>. Во-вторых, индивидуальное мнение не должно разглашать конфиденциальную информацию, а именно позиции других судей при принятии решения. В Регламенте Конституционного Суда РФ (в редакции от 24.01.2011) появились положения о том, что в особом мнении "не должны высказываться суждения и оценки, не относящиеся непосредственно к вопросу о конституционности или неконституционности рассматривавшихся положений нормативно-правового акта либо их конституционно-правовому истолкованию" (§ 59). Эти положения введены для того, чтобы судья не отходил от темы и не философствовал о разных правовых вопросах. Особое мнение должно быть максимально приближено к решению Суда и быть его альтернативным вариантом. Иначе индивидуальное мнение судьи может свестись к разновидности правового эссе, средству увеличения популярности судьи <20>.

<19> Гаджиев Г.А. Указ. соч. С. 33.
<20> Дриго Е.В. Указ. соч. С. 84.

Особое мнение не является судебным постановлением, поскольку оно не отвечает его признакам (законность, обоснованность), у него отсутствует властный характер <21>, а его источником является судья. Особое мнение не является обязательным ни для сторон, ни для кого бы то ни было, оно не обеспечивается силой государственного принуждения. Его силой является лишь сила убеждения, которая, в свою очередь, базируется на четкой и логически безупречной основе, на приводимых доводах и аргументах, со справедливостью и обоснованностью которых невозможно спорить или которые нельзя опровергнуть. При этом особое мнение может содержать как суждение по вопросам установления фактических обстоятельств дела, так и суждение по вопросам права. Особое мнение может рассмотреть вопрос права, если судья указывает, каким образом, с его точки зрения, должен быть разрешен спорный вопрос. Но может и не разрешать: в случаях, когда, к примеру, в особом мнении дается иная оценка доказательству, не приводящая к противоположному с решением суда выводу. Особое мнение имеет письменную форму и является неотъемлемой частью судебного дела <22>.

<21> Ултургашев П.Ю. Особые мнения судей в сравнительно-правовом контексте // Сравнительное конституционное обозрение. 2013. N 6. С. 75 - 87.
<22> Тай Ю.В. Особое мнение судьи // Вестник гражданского процесса. 2016. N 3. С. 25 - 51.

При этом особое мнение судьи Конституционного Суда РФ - это право, а не обязанность. Несогласие с итоговым решением, а равно с его мотивировкой само по себе не влечет необходимости составлять какой-то дополнительный документ, излагающий противоположную позицию. Как описывает переживания судьи, не согласного с решением своих коллег по составу суда, судья Конституционного Суда РФ А.Л. Кононов, "очевидно также, что выражать и отстаивать свое мнение - это эмоционально и психологически тяжелая миссия, всегда серьезный внутренний конфликт. Весьма трудно пересилить сомнения и избежать влияния авторитетов, оставшись в меньшинстве среди своих коллег-судей, каждый из которых по определению специалист высочайшей квалификации. Особое мнение - это, конечно, крайний вариант позиции судьи, когда цена решения заведомо высока, когда внутренний компромисс невозможен, а убежденность в судебной ошибке максимальна, ведь затрагиваются такие принципы и ценности, которые требуют активной вербальной защиты, и, в общем, иного выхода нет. Право на особое мнение - это и защита репутации судьи, сильный профессиональный стимул, психологическая гарантия, которая позволяет ощущать личную свободу и независимость, ценность собственного решения и ответственность за свой выбор" <23>. Учитывая изложенное, а также тот факт, что, по мнению ряда исследователей <24>, срок на составление особого мнения является пресекательным, его подготовка фактически связана с кардинальным несогласием судьи с изложенным большинством его коллег в акте российского органа конституционного контроля мнением.

<23> Малинин М.И. Убеждение судьи в гражданском процессе: В производстве до судебного заседания. Одесса: Тип. Ульриха и Шульце, 1873. С. 55.
<24> Тай Ю.В. Указ. соч.

С точки зрения обеспечения реализации принципа приоритета прав и свобод человека особое мнение представляется весьма положительным элементом конституционного судопроизводства, учитывая, что основной целью последнего выступает охрана прав и свобод человека и гражданина. Изложенная судьей Конституционного Суда РФ позиция объективно может дополнительно аргументировать те выводы, к которым пришел российский орган конституционного контроля в своем решении, при этом содержательно не перегружая его. Более того, особое мнение объективно обеспечивает гласность, прозрачность конституционного правосудия, обеспечивая всех заинтересованных лиц возможностью проследить ход разрешения поставленных перед Конституционным Судом РФ вопросов права. Наконец, особое мнение видится достаточно реальным способом косвенного влияния на развитие действующего законодательства.

Действующая Конституция РФ не предоставляет Конституционному Суду РФ правотворческих функций, а также возможности создавать новые нормы права <25>, в связи с чем объективно его решения восприниматься в качестве прямых источников права, как нормативный правовой акт или нормативный договор, не могут. И все же представляется однозначным вывод о том, что и решения российского органа конституционного контроля, и особые мнения выступают источником российского права в форме доктрины, т.е. в форме, обеспечивающей влияние на развитие правового пространства и правового материала РФ со стороны, косвенно, но не напрямую, как то характерно для юридического прецедента.

<25> Ершов В.В. Юридическая природа правовых позиций суда // Российское правосудие. 2013. N 6.

Литература

  1. Алешкова И.А. Правовые позиции Конституционного Суда РФ: правовая природа и формы их осуществления / И.А. Алешкова // Российский судья. 2013. N 8. С. 6 - 9.
  2. Бычков А.И. Актуальные проблемы судебного разбирательства / А.И. Бычков. М.: Инфотропик Медиа, 2016. 480 с.
  3. Гаджиев Г.А. Публикация особого мнения судьи, или История нормы, которая является камертоном судебной реформы в России / Г.А. Гаджиев // Законодательство и практика масс-медиа. 2005. N 12. С. 27 - 30.
  4. Григорьев К.Е. Реализация полномочий Конституционного Суда РФ: теория и практика / К.Е. Григорьев // Вестник Воронежского государственного университета. Сер.: Право. 2016. N 3. С. 192 - 104.
  5. Дриго Е.В. Институт особого мнения судьи Конституционного Суда Российской Федерации: регулирование и практика применения / Е.В. Дриго // Сравнительное конституционное обозрение. 2016. N 3 (112). С. 79 - 93.

КонсультантПлюс: примечание.

Статья В.В. Ершова "Правовое и индивидуальное регулирование общественных отношений как парные категории" включена в информационный банк согласно публикации - "Российский судья", 2013, N 2.

  1. Ершов В.В. Правовое и индивидуальное регулирование общественных отношений как парные категории / В.В. Ершов // Российское правосудие. 2013. N 4 (84). С. 4 - 23.
  2. Ершов В.В. Юридическая природа правовых позиций суда / В.В. Ершов // Российское правосудие. 2013. N 6. С. 37 - 47.
  3. Есаков Г.А. Уголовное право зарубежных стран: Учеб. пособие / Г.А. Есаков, Н.Е. Крылова, А.В. Серебренникова. М.: Проспект, 2008. 336 с.
  4. Зорькин В.Д. Конституционный Суд и развитие гражданского права / В.Д. Зорькин // Российский судья. 2012. N 3. С. 5 - 13.
  5. Зорькин В.Д. Россия и Конституция в XXI веке. Взгляд с Ильинки / В.Д. Зорькин. М.: Норма, 2007. 399 с.
  6. Малинин М.И. Убеждение судьи в гражданском процессе: В производстве до судебного заседания / М.И. Малинин. Одесса: Тип. Ульриха и Шульце, 1873. 162 с.
  7. Понетайкина Н.А. Юридическая (правовая) доктрина как источник в современном праве / Н.А. Понетайкина // Право и практика. 2009. N 6. С. 75 - 77.
  8. Тай Ю.В. Особое мнение судьи / Ю.В. Тай // Вестник гражданского процесса. 2016. N 3. С. 25 - 51.
  9. Ултургашев П.Ю. Особые мнения судей в сравнительно-правовом контексте / П.Ю. Ултургашев // Сравнительное конституционное обозрение. 2013. N 6. С. 75 - 87.
  10. Цечоев В.К. Теория государства и права: Учебник / В.К. Цечоев, А.Р. Швандерова. М.: Прометей, 2017. 339 с.
  11. Эбзеев Б.С. Введение в Конституцию России / Б.С. Эбзеев. М.: Норма, 2013. 560 с.
  12. Эбзеев Б.С. Человек, народ, государство в конституционном строе РФ: Монография / Б.С. Эбзеев. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Проспект, 2016. 656 с.